Бизнес vs китаисты: несостоявшийся трудовой договор
В России – 80 тыс. китаистов. Они могли бы оказать помощь бизнесу, который сейчас поворачивается в сторону Востока, но только 20% из российских китаистов трудоустроены по специальности, рассказывает РЖД-Партнеру Татьяна Уржумцева, директор научно-образовательного центра изучения социально-экономических проблем стран АТР СПбГЭУ, исполнительный директор Китайского делового центра.
«Да, кадры нужны российскому бизнесу, но бизнесмены по инерции смотрят в сторону западных партнеров», – говорит она.
Еще года два тому назад бизнес от специалистов со знанием китайского языка требовал немногое: только знание языка. Это требование они предъявляют и сегодня. Однако сами преподаватели уверены, что выпускники прошлых лет не готовы к работе в новых экономических и логистических условиях. Китаисты нового времени должны не только говорить на китайском, но и вести деловую переписку, кроме того, знать историю восточного соседа, его культуру и традиции, а также законодательство и макроэкономику. Поэтому сейчас вузы России организуют курсы по переподготовке кадров.
«Специалист, когда приходит в конкретную компанию, он все равно дообразовывается под индивидуальные запросы бизнеса. То есть обучение не должно останавливаться», – продолжает Т. Уржумцева.
Но сложность в том, что бизнес пока не понимает собственный уровень запросов. В 2022 году на рынок труда поступил запрос на 7,6 тыс. китаистов – это на 70% больше, чем в 2021-м. Работодатели ищут специалистов в сфере параллельного импорта, транспорта и логистики, а также ВЭД и производства. Средний уровень заработной платы для китаистов в 2023 году превышает 85 тыс. руб. Для сравнения: в 2022-м она составила 79,8 тыс. руб. Бизнес готов платить китаистам больше, но пока не научился думать одинаково с китайскими бизнесменами, разводит руками Т. Уржумцева.
«Компания, которая специализируется на поставках медоборудования, искала поддержки и в Минздраве Китая, пыталась найти выходы на членов Компартии страны. Мы предложили им спуститься на бизнес-уровень и предложили переговоры с реальными бизнесменами из Китая, но прежде попросили написать для коллег конкретный список предложений. Прошло 5 месяцев – перечня нет. Предполагаю, российским бизнесменам самим неинтересен процесс переговоров», – продолжает Т. Уржумцева.
Отличие западных партнеров от восточных не в скорости принятия решений, а в способах вести переговорный процесс, продолжает она. «Бизнес в Китае работает быстро, если видит прибыль и выгоду от сделки. Сделка может быть заключена и в день переговоров, но это происходит, если бизнесмены из Китая видят прибыль и выгоду. Если нет, то они продолжают переговоры из любезности и восточной вежливости», – заключает она.
--
«Да, кадры нужны российскому бизнесу, но бизнесмены по инерции смотрят в сторону западных партнеров», – говорит она.
Еще года два тому назад бизнес от специалистов со знанием китайского языка требовал немногое: только знание языка. Это требование они предъявляют и сегодня. Однако сами преподаватели уверены, что выпускники прошлых лет не готовы к работе в новых экономических и логистических условиях. Китаисты нового времени должны не только говорить на китайском, но и вести деловую переписку, кроме того, знать историю восточного соседа, его культуру и традиции, а также законодательство и макроэкономику. Поэтому сейчас вузы России организуют курсы по переподготовке кадров.
«Специалист, когда приходит в конкретную компанию, он все равно дообразовывается под индивидуальные запросы бизнеса. То есть обучение не должно останавливаться», – продолжает Т. Уржумцева.
Но сложность в том, что бизнес пока не понимает собственный уровень запросов. В 2022 году на рынок труда поступил запрос на 7,6 тыс. китаистов – это на 70% больше, чем в 2021-м. Работодатели ищут специалистов в сфере параллельного импорта, транспорта и логистики, а также ВЭД и производства. Средний уровень заработной платы для китаистов в 2023 году превышает 85 тыс. руб. Для сравнения: в 2022-м она составила 79,8 тыс. руб. Бизнес готов платить китаистам больше, но пока не научился думать одинаково с китайскими бизнесменами, разводит руками Т. Уржумцева.
«Компания, которая специализируется на поставках медоборудования, искала поддержки и в Минздраве Китая, пыталась найти выходы на членов Компартии страны. Мы предложили им спуститься на бизнес-уровень и предложили переговоры с реальными бизнесменами из Китая, но прежде попросили написать для коллег конкретный список предложений. Прошло 5 месяцев – перечня нет. Предполагаю, российским бизнесменам самим неинтересен процесс переговоров», – продолжает Т. Уржумцева.
Отличие западных партнеров от восточных не в скорости принятия решений, а в способах вести переговорный процесс, продолжает она. «Бизнес в Китае работает быстро, если видит прибыль и выгоду от сделки. Сделка может быть заключена и в день переговоров, но это происходит, если бизнесмены из Китая видят прибыль и выгоду. Если нет, то они продолжают переговоры из любезности и восточной вежливости», – заключает она.
--