Премьера оперы Сен-Санса в Минске: кто же ты, Далила?

Последнее обстоятельство продиктовано пандемийными реалиями — звать гостей из настоящих заграниц оказалось проблематично. За исключением итальянского маэстро Джанлуки Марчано, который постоянно сотрудничает с белорусским Большим театром и на этот раз продирижирует 22 декабря заключительным гала-концертом, участники форума приехали с просторов бывшего СССР. Одним из самых ярких эпизодов XI оперного праздника стал сольный концерт российской оперной дивы, уроженки Минска, Екатерины Семенчук — солистка Мариинского театра представила в родном городе программу из своего обширного оперного репертуара.

После ухода из белорусского Большого театра в 2019-м главного режиссера — россиянина Михаила Панджавидзе, «правившего» в этих стенах целое десятилетие, в театре воцарились режиссеры-женщины (при этом официально позиция главного режиссера остается вакантной). Нынешняя оперная программа форума состоит только из их постановок. «Фауст» Гуно и национальная белорусская опера «Дикая охота короля Стаха» («Культура» писала об этой премьере см. ссылку) — работы Анны Моторной, а редкая опера Пуччини «Виллисы» и приуроченная к открытию форума премьера «Самсона и Далилы» Сен-Санса — достижения прославленной белорусской меццо-сопрано Оксаны Волковой, лишь недавно освоившей режиссерскую специальность. Обе они — ученицы долгое время ставившей оперы на сцене минского театра Маргариты Изворской-Елизарьевой, супруги нынешнего худрука белорусского Большого, знаменитого советского балетмейстера Валентина Елизарьева.

За исключением «Фауста», оперы, которую ставят часто, все остальное – довольно редкие вещи. Даже шедевр Сен-Санса, лучшая из его одиннадцати опер, – можно сказать, раритет: на постсоветском пространстве это сочинение сегодня можно встретить только в Мариинском театре Петербурга и в Харьковском оперном. Даже удивительно, почему так обделена вниманием эта удивительная опера. Легенда о коварной филистимлянке и иудейском герое, потерявшем от ее чар сначала голову, а потом и волосы, заключавшие его исполинскую силу, положена французским композитором на изумительную музыку — по-французски изящную и страстную, при этом с удивительным обаянием ориентальности. Первоначально «Самсон» создавался как оратория, то есть сочинение, не предназначенное для театра, но переделывая ее, композитор идеально выстроил драматургию. Грандиозные хоры, яркие оркестровые страницы, щедрое мелодическое богатство — «Самсон» не уступает лучшим итальянским операм наподобие «Нормы» или «Аиды».

А еще это прекрасная возможность для певицы-меццо-сопрано не просто показать свои возможности, но поистине царить на сцене – редкая удача для этого типа голоса. В большинстве классических опер меццо принадлежит лишь вторая роль. Сен-Санс писал партию Далилы для великой меццо Полины Виардо. Поэтому выбор Оксаны Волковой не удивителен: она поставила оперу прежде всего для себя.

При этом на премьере фестиваля заглавную роль исполняла ее молодая коллега Анастасия Малевич, которая спела свою Далилу феноменально. Красивый, томный, одновременно прозрачный и сочный тембр, волнующее звучание низов и уверенные верхи, мягкая подача звука и тонкая фразировка — все эти достоинства молодой певицы идеально подошли для столь знаковой партии. Малевич числится в труппе как сопрано, в ее пока небольшом репертуаре одновременно сверхвысокая партия в «Кармине Буране» Орфа и драматическая «Тоска» Пуччини. Насколько подходят эти партии ее голосу сказать трудно, но в «Самсоне» она прозвучала как уверенное и очень привлекательное меццо.

Не меньшее впечатление произвел и ее партнер – молодой белорусский тенор Дмитрий Шабетя в партии Самсона: лирико-драматический голос красивого тембра звучал одновременно и мощно, и ярко, но без малейшего напряжения на верхах. Великолепный по выразительности вокально-драматический образ создал опытный баритон Станислав Трифонов: его Верховный жрец был и коварен, и устрашающ, показав суть характера этого демонического героя. Порадовал вновь обретенной формой известный белорусский бас Олег Мельников в партии Старого еврея: тембристый, звучный голос летел в зал и трепетно, и ярко. Наконец, молодой бас Андрей Селютин в небольшой, но важной партии Абемелиха впечатлил благородством тембра, хотя легкий и светлый звук его голоса иногда вызывает сомнения в его басовой специализации.

Под стать вокальным достижениям оказалась и работа коллективов Белорусской Оперы. Особенно порадовал хор Нины Ломанович – мощным и стройным звучанием, пением выразительным и стильным. Но и оркестру опера оказалась по размеру: дирижер Олег Лесун сумел выстроить динамичное развитие музыкальной ткани, собрать форму произведения, а оркестровые партии и солисты прозвучали очень достойно, то чутко аккомпанируя певцам, то выходя на первый план и радуя богатой палитрой тембральных красок.

Музыкально фестивальная премьера удалась. Чего однозначно нельзя сказать о постановке: это скорее добротная иллюстрация библейского сюжета, чем режиссерская интерпретация. Захватывающих идей было не много. Вряд ли к таковым можно отнести решение проиллюстрировать балетными средствами (хореограф Сергей Микель) в «Вакханалии» историю соблазнения и предательства Самсона Далилой — то, о чем два акта шла речь в оркестре и вокальных партиях, вдруг решили повторить для непонятливых еще и в танцевальном варианте в середине третьего акта. Или показать финальное обрушение языческого храма Дагона как следствие божественного света, исходящего от священной книги — Ветхого завета в руках ослепленного Самсона – метафорично, но не ново. Впрочем, учитывая ораториальную природу этой оперы, тот факт, что режиссер сумела избежать суеты на сцене и дала солистам и хору петь спокойно, не отвлекаясь на выполнение экстремальных задач – это скорее плюс новой продукции, но, в общем-то, ожидаемый, поскольку ставила действующая певица.

Своей героине Волкова подарила и неоднозначность образа (в чем наверно можно усмотреть некоторую новацию): до конца так и не понятно, кто она — ее Далила: соблазнительница-изменщица или двойной агент, в итоге своеобразно помогающий Самсону на последнем издыхании победить врагов. К сильным сторонам постановки не отнесешь работу световика Стаса Свистуновича – половина первого акта проходит впотьмах: возможно, тем самым хотели подчеркнуть упаднические настроения иудеев, но залу в результате было мало, что понятно.

Зато удачей можно назвать сценографию и костюмы Этели Иошпы, выполненные с явной отсылкой к творчеству великого венца Густава Климта. Ззолотые пластинки всех размеров соблазнительно сверкали в полумраке почти весь вечер. А монументальная многоуровневая декорация на вращающемся круге оказалась удобным решением для достижения кинематографической динамики в развертывании сюжета.

Фотографии с официальной страницы vkontakte Белорусского Большого театра.