Танец Чёрной Рыси
Танец Чёрной Рыси
…«Наши красны девицы и женщины забыли, к коим славным Славянским Родам принадлежат они. Славить Богов своих, коим всем мы обязаны. Верою чистою, верою праведной служить Родам своим и берегинями быть очага домашнего. Спокойствием и мужеством наполнять сердца мужчин своих, верностью и любовью своей души согревать ихние. Помыслами своими светлыми, яко Солнце, тьму разгонять сгущающуюся.
Под кротостью и нежностью своей хранить силу скрытую, силу тайную, коей научили владеть их Предки Мудрые, Предки Ведающие. Как в лесах наших медведь хозяином живет, где все подвластно ему, так хозяйкой там Рысь обитает, цвета черного. Под мягкими подушками лап своих, прячет она когти острые, когти страшные и горе тому, кто владения её потревожит, кто посягнёт на жизнь детей её, славного Рода Рысичей»…
В 1971 году, будучи слушателем 3-го курса Ленинградской Военной инженерной Краснознамённой академии им. А. Ф. Можайского, я просматривал, в одной из городских библиотек дореволюционные журналы и меня заинтересовала статья, отрывок из которой вы сейчас прочитали. В то время я и предположить не мог, что через несколько лет состоится знакомство с человеком, который поведает мне в общих чертах о системе, которую практиковали Славяне на протяжении многих веков. Система называлась «Чёрная Рысь». И вот, что удивительно: даже в наши дни, когда мы знаем о многих восточных лечебно-оздоровительных и боевых системах, о западных школах боевых искусств, о системе «Чёрной Рыси» не знает практически никто. Я разговаривал со многими специалистами в области боевых систем, но те только удивлённо пожимали плечами.
Что же эта за таинственная система, о которой даже слухи не ходят? А ведь ещё два столетия назад она была достоянием многих, и владели ею, в основном, женщины в отдалённых и глухих поселениях. Мифы и легенды складывали про них, про таинственных Славянских красавиц, сравнивая их с лесной дикой кошкой цвета чёрного.
Длительный поиск первоисточников и встречи с редкими хранителями Славянских боевых искусств, которые не спешили раскрывать забытые тайны, принёс, определённые, результаты. Удалось выяснить, что школа «Чёрной Рыси» существовала, но она была лишь небольшой частью какой-то целостной Старославянской системы, следы которой, к великому сожалению и стыду, утеряны.
Cоздавая свою систему СПРУТ — систему программированного управления телом, я понял, почему именно женщины осваивали «Чёрную Рысь». Да потому, что в ней изначально был заложен механизм подготовки женского организма к будущему материнству. Была разработана система укладок тела, выполняя которые можно было в дальнейшем избежать формирования родовых травм, той или иной степени тяжести, а если травмы все же случались, то, применяя те же укладки, их оперативно устраняли. Я слышал об этих таинственных укладках не раз, но что они из себя представляли, никто не знал. Создавая свой СПРУТ, я разгадал эту загадку. В основе всех оздоровительных укладок тела будущей женщины и матери лежала — СВАСТИКА.
В системе «Чёрной Рыси», наши Славянские праматери владели грозным и невидимым оружием, о котором также говорилось в той дореволюционной статье. О нём же упоминали редкие специалисты по истории Старославянских боевых и лечебно-оздоровительных систем. Что же это было за оружие, наводившее ужас на чужеземцев?
Вот как об этом было сказано: «И когда мужчины уходили на бой ратный, были спокойны они за оставшихся жён своих и детей и стариков. А если кто непрошенный входил и разбой учинял, возмездие было неотвратимо: сколько пришло, стольких и вынесли. Никаких рваных ран, никаких ядов, никакой крови. Как им это удавалось, не знал никто. «Чёрная Рысь» никогда не оставляла следов и тайна сия не разгадана и поныне. Но и лечили они тоже лучше всех, и свет, и добро, и любовь несли Роду своему. И гордились ими мужчины по праву, и знали, что нет на Земле лучших женщин, чем они»…
Яркие всполохи костра освещали тёмную поляну, со всех сторон окружённую лесом. Взоры присутствующих были направлены на молодую красивую женщину, которая кружилась в каком-то таинственном и чарующем танце. Плавные, округлые движения подчеркивали красоту и пластику её гибкого тела. Казалось, что каждая его часть жила в каком-то своём, известном только танцовщице, ритме. Но в этом, казалось бы, первозданном хаосе угадывалась сложная и глубоко продуманная система. Ничего лишнего, всё было подчинено одной единственной цели. Но какой? Ясно было только одно: всё, что мы видели — это вершина айсберга. За всей этой красотой было спрятано что-то грозное и неуловимое. Я обратил внимание, что девушка словно наносила в пустоту удары. Причём заметить их было непросто, они сливались с пластикой самих движений. Она, словно большая чёрная кошка, то прижималась в танце к земле, то вдруг резко бросала своё тело вверх. Порой создавалось впечатление, что она буквально наплывала на присутствующих, и лёгкий ветерок от её неуловимых движений ощущался на моём лице.
Создавалась иллюзия двойственности. С одной стороны, этот танец являл собой величайшее искусство обольщения, а с другой… О его другой стороне, не хотелось даже думать. «Как называется этот танец?» — спросил я у седовласого пожилого человека неопределённого возраста. «То, что ты видел, мы называем танцем «Чёрной Рыси». Из поколения в поколение ему с детства обучались наши женщины. В общих чертах его знали все, но в полной мере им владели только наши Берегини». «В какие части тела были направлены удары?» — спросил я. Он как-то странно посмотрел на меня и, немного помолчав, уклончиво ответил: «По конечностям». Мне это показалось крайне неэффективным, т.к. я считал, что наиболее опасные удары наносятся в область головы и туловища. И на этот вопрос мне ответили: «Да, удары могут наноситься и в эти жизненно важные части тела, но только с одной единственной целью, чтобы разбитый нос, или сломанное ребро заставили забыть о тех несильных, но главных ударах, нанесённых в определённые зоны на руках и ногах. Последствия от этих несильных ударов скажутся через определённый промежуток времени». На мой вопрос: «Когда именно?» — мне ответили: «Как того пожелает «Чёрная Рысь».
Для нанесения боевого воздействия по зонам, танец вроде бы был и не нужен. Но именно на него обращали внимание хранители старославянской системы. Значит, ключ был всё-таки в нём. Тогда, как же наши женщины его использовали? Я могу предложить только свою гипотезу, но не более. Если враг входил в селение, когда там не было мужчин, то для того, чтобы не подвергать опасности жизни своих детей и стариков, женщины применяли скрытую изощрённую методику, которая шлифовалась столетиями. Любое прямое боевое столкновение могло привести к непредсказуемым результатам. Позволить себе такое они не могли. Не могли они применять и яды. Эту же пищу и воду давали и детям. Не могли они, пусть даже и в танце, наносить удары. Это тоже вызвало бы подозрение и ответную агрессию. Оставалось только одно, и этим одним было обольщение. Как птица имитирует сломанное крыло, чтобы увести хищника от гнезда, так и славянские женщины, жертвуя в чём-то собой, выносили приговор незадачливым сластолюбцам. Причём приговор окончательный и никакому обжалованию не подлежащий. Хотя, по правде говоря, жаловаться после этого танца, было уже и некому. Для врага этот танец был грозным и невидимым оружием, когда под видом мягкого, а не ударного воздействия, шла сильнейшая обработка его биологически активных зон. Причём каждая зона была жестко привязана к определённому времени воздействия.
Танец «Чёрной Рыси»: танец любви или танец возмездия — это тот неиссякаемый источник Славянской Мудрости и Красоты, из которого каждая наша женщина может черпать всё, что она пожелает.
Андреев Валерий Владимирович
Автор системы СПРУТ – системы программированного управления телом.
-
Символ Сокола у славян
Сокол, благородная ловчая птица — символ солнца и света, победы и превосходства, защиты и свободы. С бесстрашной хищной птицей часто сравнивали славного воина-единоборца, подразумевая такие eгo качества, как рыцарство, зоркость, храбрость, сила, ловкость, ум, мужественная красота.
В славянской мифологии Сокол-вселенское око восседает (в-ось-съдает) на Вершине Мирового Дерева. Сокол у древних славян — первоптица и первобог мира (мужская ипостась, дополняющая женскую – лебедицу, утицу). В Сокола перевоплощался, согласно легенде, Род, который влиял на судьбу богов и людей. Согласно древним поверьям Сокол это божество, родившееся от удара молнии, поэтому Сокол — Рарог есть знак Огня, Агни; «бег» огня по дереву сравнивали с сокольим полётом, а прилёт сокола – с началом дня. В древнеегипетских мифах бог света и неба Гор изображался в виде сокола (или человека с головой сокола). Бог Солнца Ра также представлялся в образе соколиных крыльев с солнечным диском.
У скифов Сокол тоже был в большом почёте. Его значимость читается уже в названии, которое дали себе скифы – соколоты — по их тотему Соколу. В скифском изобразительном искусстве «звериного стиля» проходным сюжетом является Сокол, терзающий змею. Смысл этого сюжета — в смене эпох, когда киммерийская (змеиная) эпоха в Степи сменилась Соколиной. То есть, так в образном виде отмечается факт исторической победы скифов — соколотов над киммерийской традицией, факт замены степной киммерийской культуры Дэва на скифскую Ахура.
Славянская мифология знает двух чудесных Соколов: Рарог – воплощение огненного духа, связанного с культом очага и богом огня Сварогом, отцом солнца. Финист – сокол, в которого оборачивается герой русских былин Волх (Вольга).
В традиционной культуре древних народов Сокол пользовался большим почетом. Он разделял с Орлом значительную часть его солярного символизма, выражал воодушевление и победу, а также свободу и, таким образом, надежду для пребывающих в оковах, в т.ч. моральных. А золотой Сокол обозначал космическую гармонию.
Эмблематика позволяет выявить дополнительные символические нюансы.
Coкол, преследующий зайца (олицетворение похоти) — символ победы духа над низменными страстями. Сокол, напавший на беззащитную цаплю — аллегорический образ кровавого тирана, жecтоко угнетающего простых людей, но хищная птица, несущая сжатую в когтях добычу своему хозяину — эмблема верности и образцового исполнения долга. Сокол, отказавшийся от преследования воробья — символ великодушного воина, пренебрегающего легкой добычей.
Вольная птица, парящая в поднебесье с распростертыми крыльями — яркое выражение свободы; сидящая с колпачком на голове — эмблема надежды на обретение свободы. Аналогичную символику можно встретить и в романтико — революционном жанре литературы, например, в «Песне О Соколе» Максима Горького, звучащей как торжественный гимн свободе.
На Руси Сокола величали как «свет ясен сокол». Слово «ясный» совмещает в себе понятия светоносности и скорости. Мужская символика сокола связана с культом этой птицы-тотема, в которого перевоплощался бог Род.
В русских песнях и сказках Сокол пользовался большим почетом. Его называли не иначе как «млад — ясен сокол», величали этим же именем и красавцев добрых молодцев. Эта птица символизировала образ богатыря. А каждая девушка на Руси гордо и ласково говорила о своём суженном «Сокол ты мой ясный».
Сокол обладает точным зрением, и остроту зрения он не теряет, даже если мчится на большой скорости. «От соколиного глаза никуда не укроешься!» — говорят в народе о зоркости соколиных очей. Например, если сокол, находясь высоко в небе, может с легкостью разглядеть полевую мышь в траве и ринуться к ней с молниеносной силой и развить скорость до ста метров в секунду, то при этом он не потеряет цель из виду. Отсюда и пошло в народе изречение «обладать соколиным зрением», так говорили про человека, у которого было хорошее зрение.
На зиму птица молнии и небесного огня «умирает», а с приходом весны вновь возвращается к жизни. Этот мотив отражен в сказке об одном из самых загадочных и обаятельных героев русских сказок Финисте — Ясном Соколе. В имени персонажа явственно слышится отзвук искаженного греческого слова «Феникс» — так, в древнегреческой мифологии называется птица, которая, состарившись, взмывает в солнечную высь, зажигает от молнии свое гнездо и сгорает в том огне сама, чтобы потом возродиться из пепла.
В славянском фольклоре сокол символизировал воина, как правило, молодого героя, богатыря и князя, возглавляющего боевую дружину. Часто упоминается этот образ, например, в «Слове о полку Игореве». Трезубец Рюриковичей появился как аллегория пикирующего сокола. Впрочем, скандинавский верховный бог Один, «предводитель битв», имевший в своем подчинении погибших ратников, тоже принимал вид сокола.
Сокол является больше воинским тотемом. Он присутствует на стягах и гербах славянских племён.
Сокол – светлая птица, которая олицетворяет воинскую доблесть, чистоту намерений, отвагу, честность. Это все те качества, которые так присущи русскому человеку!
-
Деревянные жилища наших предков
Дерево в качестве основного строительного материала использовалось с древнейших времен. Именно в деревянной архитектуре русские зодчие выработали то разумное сочетание красоты и пользы, которое перешло затем в сооружения из камня и кирпича. Многие художественные и строительные приёмы, отвечающие условиям быта и вкусам лесных народов, вырабатывались в течении столетий в деревянном зодчестве.
Самые значительные постройки на Руси возводились из многовековых стволов (по три века и более) длиною до 18 метров и диаметром более полуметра. Таких деревьев было множество на Руси, особенно на европейском Севере, который в старину называли Северным краем.
Свойства дерева, как строительного материала, во многом обусловили особую форму деревянных сооружений. Толщина бревна стала естественной единицей измерения всех размеров постройки, своеобразным модулем.
На стены изб шли просмоленные на корню сосна и лиственница, из легкой ели устраивали кровлю. И только там, где эти породы были редки, использовали для стен крепкий, тяжелый дуб, либо берёзу.
Да и дерево рубили не всякое, а с разбором, с подготовкой. Загодя высматривали подходящую сосну и делали топором затёсы (ласы) — снимали кору на стволе узкими полосами сверху вниз, оставляя между ними полосы нетронутой коры для сокодвижения. Затем, ещё лет на пять оставляли сосну стоять. За это время дерево густо выделяло смолу, пропитывая ею ствол. И вот, по стылой осени, пока день ещё не начал удлиняться, а земля и деревья ещё спят, рубили эту просмоленную на корню сосну. Позже рубить нельзя — гнить начнет. Осину же, и вообще лиственный лес, наоборот, заготавливали весной во время сокодвижения. Тогда кора легко сходит с бревна и оно, высушенное на солнце, становится крепким как кость.
Главным, и часто единственным орудием древнерусского зодчего был топор. Пилы, хотя и известны с X века, но применялись в столярном деле исключительно для внутренних работ. Дело в том, что пила при работе рвёт древесные волокна, оставляя их открытыми для воды. Топор же, сминая волокна, как бы запечатывает торцы брёвен. Недаром, до сих пор говорят: «срубить избу». Гвозди старались не использовать. Ведь вокруг гвоздя дерево гнить быстрее начинает. В крайнем случае, применяли деревянные костыли.
Основу деревянной постройки на Руси составлял сруб — скреплённые между собой в четырёхугольник, брёвна. Каждый ряд брёвен почтительно называли венцом. Первый, нижний венец, часто ставили на каменное основание — ряж, который складывали из мощных валунов. Так и теплее, и гниёт меньше.
По типу скрепления брёвен между собой различались и виды срубов. Для хозяйственных построек применялся сруб в режь, редко положенные брёвна. Брёвна здесь укладывались не плотно, а по парам, друг на друга и часто не скреплялись вовсе. При скреплении брёвен в лапу концы их, прихотливо вытесанные и действительно напоминающие лапы, не выходили за пределы стены снаружи. Венцы здесь уже плотно прилегали друг к другу, но в углах могло, все же, задувать зимой.
Самым надёжным, тёплым считалось скрепление брёвен в обло — концы брёвен немного выходили за пределы стены. Такое странное сегодня название происходит от слова «оболонь», означающего наружные слои дерева. Еще в начале XX в. говорили: «Рубить избу в оболонь», — если хотели подчеркнуть, что внутри избы брёвна стен не стёсываются. Однако, чаще снаружи брёвна оставались круглыми, тогда как внутри избы обтёсывались до плоскости — выскабливались в лас (ласом называли гладкую полосу). Теперь же, термин «обло» относят более к выступающим из стены наружу концам брёвен, которые остаются круглыми.
Сами ряды брёвен (венцы) скреплялись между собой при помощи внутренних шипов. Между венцами в срубе прокладывали мох и после окончательной сборки сруба конопатили щели льняной паклей. Тем же мхом часто закладывали и чердаки для сохранения тепла зимой.
В плане срубы делали в виде четырёхугольника (четверик), либо в виде восьмиугольника (восьмерик). Восьмерик позволяет увеличить площадь помещения почти в шесть раз, не изменяя длину брёвен. Из нескольких, рядом стоящих, четвериков составлялись, в основном, избы. Часто, ставя друг на друга четверики и восьмерики, складывал древнерусский зодчий богатые хоромы.
Простой крытый прямоугольный деревянный сруб, без всяких пристроек, назывался клетью. «Клеть — клетью, поветь — поветью», — говорили в старину, стремясь подчеркнуть надежность сруба по сравнению с открытым навесом — поветью. Обычно, сруб ставился на подклете — нижнем вспомогательном этаже, который использовали для хранения запасов и хозяйственного инвентаря. Верхние венцы сруба расширялись кверху, образуя карниз — повал. Это интересное слово, происходящее от глагола «повалиться», часто использовалось на Руси. Так, например, повалушей называли верхние холодные общие спальни в доме или хоромах, куда вся семья уходила летом спать из натопленной избы.
Двери в клети делали как можно ниже, а окна располагали повыше. Так тепло меньше уходило из избы. Кровлю над срубом устраивали в древности безгвоздевую — самцовую. Для этого завершения двух торцовых стен делали из уменьшающихся обрубков брёвен, которые и называли самцами. На них ступеньками клали длинные продольные жерди — дольники, слеги. Иногда, правда, самцами называли и концы слег, врубленные в стены. Так или иначе, но вся кровля получила от них свое название.
Сверху вниз поперёк в слеги врезали тонкие стволы дерева, срубленные с одним из ответвлений корня. Такие стволы с корнями называли курицами (видимо за сходство оставленного корня с куриной лапой). Эти ответвления корней, направленные вверх, поддерживали выдолбленное бревно — поток. В него собиралась, стекавшая с крыши, вода. И уже сверху, на курицы и слеги, укладывали широкие доски крыши, упирающиеся нижними краями в выдолбленный паз потока. Особенно тщательно перекрывали от дождя верхний стык досок — конёк. Под ним укладывали толстую коньковую слегу, а сверху стык досок, словно шапкой, прикрывали выдолбленным снизу бревном — шеломом. Впрочем, чаще бревно это называли охлупнем — то, что охватывает.
Чем только не крыли крышу деревянных изб на Руси! То солому увязывали в снопы и укладывали вдоль ската крыши, прижимая жердями; то щепили осиновые поленья на дощечки (дранку) и ими, словно чешуёю, укрывали избу в несколько слоёв. А в глубокой древности даже дёрном крыли, переворачивая его корнями вверх и подстилая бересту.
Самым же дорогим покрытием считался тёс (доски). Само слово «тёс» хорошо отражает процесс его изготовления. Ровное, без сучков бревно в нескольких местах надкалывалось вдоль, и в щели забивались клинья. Расколотое таким образом бревно, еще несколько раз кололось вдоль. Неровности, получившихся широких досок, подтёсывались специальным топором с очень широким лезвием.
Покрывали крышу обычно в два слоя — подтёсок и красный тёс. Нижний слой тёса на кровле называли еще подскальником, так как часто он покрывался для герметичности скалой — берестой, которую скалывали с берёз. Иногда устраивали крышу с изломом. Тогда нижнюю, более пологую часть, называли полицей от старого слова «пола» — половина.
Весь фронтон избы важно именовали челом и обильно украшали магической оберегающей резьбой. Наружные концы подкровельных слег закрывали от дождя длинными досками — причелинами. А верхний стык причелин прикрывали узорной свисающей доской — полотенцем.
Кровля — самая важная часть деревянной постройки. «Была бы крыша над головой», — говорят до сих пор в народе. Потому и стал, со временем, символом любого дома и даже хозяйственного сооружения его верх.
Верхом в древности называли любое завершение. Эти верхи, в зависимости от богатства постройки, могли быть самыми разнообразными. Наиболее простым был клетский верх — простая двускатная крыша на клети. Шатровый верх — это верх в виде высокой восьмигранной пирамиды. Затейливым был кубоватый верх, напоминающий массивную четырёхгранную луковицу. Таким верхом украшались терема. Довольно сложной в работе была бочка — двускатное покрытие с плавными криволинейными очертаниями, завершающееся острым гребнем. А ведь делали еще и крещатую бочку — две пересекающиеся простые бочки.
Потолок устраивали не всегда. При топке печей по-чёрному он не нужен — дым будет только скапливаться под ним. Поэтому, в жилом помещении его делали только при топке по-белому. При этом, доски потолка укладывались на толстые балки — матицы. Русская изба была либо четырёхстенкой — простая клеть, либо пятистенкой — клеть, перегороженная внутри стеной — перерубом. При строительстве избы к основному объёму клети пристраивались подсобные помещения: крыльцо, сени, двор, мост между избой и двором и т. д. В русских землях, не избалованных теплом, весь комплекс построек старались собрать вместе, прижать друг к другу.
Существовало три типа организации комплекса построек, составлявших двор. Единый большой двухэтажный дом на несколько родственных семей под одной крышей назывался «кошель». Если хозяйственные помещения пристраивались сбоку и весь дом приобретал вид буквы «г», то его называли «глаголь». Если же хозяйственные пристройки подстраивались с торца основного сруба и весь комплекс вытягивался в линию, то говорили, что это «брус».
В дом вело крыльцо, которое часто устраивалось на помочах (выпусках) — концах длинных брёвен, выпущенных из стены. Такое крыльцо называлось висячим. За крыльцом обычно следовали сени (сень — тень, затенённое место). Их устраивали для того, чтобы дверь не открывалась прямо на улицу, и тепло в зимнее время не выходило из избы. Передняя часть здания вместе с крыльцом и сенями называлась в древности всходом.
Если изба была двухэтажная, то второй этаж называли поветью в хозяйственных постройках и горницей — в жилом помещении. Помещения же над вторым этажом, где обычно находилась девичья, назывались теремом.
На второй этаж, особенно в хозяйственных постройках, часто вёл ввоз — наклонный бревенчатый помост. По нему могла подняться лошадь с телегой, гружённой сеном. Если крыльцо вело сразу на второй этаж, то сама площадка крыльца, особенно если под ней находился вход на первый этаж, называлась рундуком.
Так как избы были почти все курные, то есть отапливались по-чёрному, то внутри, до высоты человеческого роста, стены были белые, специально вылощенные, а выше — чёрные от постоянного дыма. На дымовой границе, вдоль стен, обычно располагались длинные деревянные полки — воронцы, препятствующие проникновению дыма в нижнюю часть помещения. Дым выходил из избы либо через маленькие волоковые окошки, либо через дымник — деревянную трубу, обильно украшенную резьбой.
Дом редко строили каждый для себя. Обычно на строительство приглашался весь мир — обчество. Лес заготавливали ещё зимой, а строить начинали с ранней весны. После закладки первого венца сруба устраивалось первое угощение помочанам — окладное угощение. После окладного угощения начинали устраивать сруб. В начале лета, после укладки потолочных матиц, следовало новое ритуальное угощение помочанам. Затем приступали к устройству кровли. Дойдя до верха, уложив конёк, устраивали новое — коньковое угощение. А уж по завершении строительства, в самом начале осени — пир.
-
Внутреннее обустройство русской избы
Изба была самым главным хранителем семейных традиций для русского человека, здесь проживала большая семья, и воспитывались дети. Изба являлась символом уюта и спокойствия. Слово «изба» произошло от слова «истопить». Истопка – это отапливаемая часть дома, отсюда и слово «истьба».
Внутреннее убранство традиционной русской избы было простым и удобным: стол, лавки, скамьи, стольцы (табуретки), сундуки, — всё делалось в избе своими руками, тщательно и с любовью, и было не только полезным, красивым, радующим глаз, но несло свои обережные свойства. У хороших хозяев в избе всё сверкало чистотой. На стенках — расшитые белые полотенца; пол, стол, скамьи выскреблены.
Комнат в доме не было, поэтому всё пространство разделялось по зонам, согласно функциям и назначению. Разделение производилось с помощью своеобразной тканевой занавески. Таким способом отделялась хозяйственная часть от жилой.
Центральное место в доме отводилось под печь. Печь порой занимала почти четверть избы, и чем массивнее она была, тем больше тепла накапливала. От её расположения зависела внутренняя планировка дома. Потому и возникла поговорка: «Плясать от печи». Печь являлась неотъемлемой частью не только русской избы, но и русской традиции. Она служила одновременно и источником тепла, и местом приготовления пищи, и местом для сна; использовалась при лечении от самых различных заболеваний. В некоторых районах в печи мылись и парились. Печь, порою, олицетворяла всё жилище, её наличие или отсутствие определяло характер постройки (дом без печи – нежилой). Приготовление пищи в русской печи являлось сакральным действом: сырое, неосвоенное превращалось в варёное, освоенное. Печь — душа дома. Добрая, честная Матушка-печь в присутствии которой не смели сказать бранного слова, под которой, согласно поверьям предков, обитал хранитель избы — Домовой. В печке сжигали сор, так как его нельзя было выносить из избы.
Место печи в русском доме видно по тому, с каким уважением относился народ к своему очагу. К печи пускали не каждого гостя, а если разрешали кому-то посидеть на своей печи, то такой человек становился особенно близким, желанным в доме.
Печь устанавливали по диагонали от красного угла. Так называли самую нарядную часть дома. Само слово «красный» означает: «красивый», «хороший», «светлый». Красный угол располагали напротив входной двери, чтобы каждый входивший мог по достоинству оценить красоту. Красный угол был хорошо освещён, поскольку обе составляющие его стены имели окна. К убранству красного угла относились особенно трепетно и старались содержать его в чистоте. Он являлся самым почётным местом в доме. Здесь располагали особо важные семейные ценности, обереги, кумиры. Всё размещалось на полке или столике, выстланном расшитым рушником, в особом порядке. Согласно традиции, человек, пришедший в избу, мог пройти туда только по особому приглашению хозяев.
Как правило, повсеместно в России в красном углу находился стол. В ряде мест его ставили в простенке между окнами — против угла печи. Стол всегда был местом, где происходило единение членов семьи.
В красном углу, подле стола, стыкуются две лавки, а сверху — две полки полавочника. Все значимые события семейной жизни отмечались в красном углу. Здесь, за столом проходили как будничные трапезы, так и праздничные застолья; происходило действие многих календарных обрядов. В свадебном обряде сватание невесты, выкуп её у подружек и брата совершались в красном углу; из красного угла отчего дома её увозили; привозили в дом жениха и вели тоже в красный угол.
Напротив красного угла располагался печной или «бабий» угол (кут). Там женщины готовили пищу, пряли, ткали, шили, вышивали и т. д. Здесь, около окна, против устья печи, в каждом доме стояли ручные жернова, поэтому угол называют ещё жерновым. На стенах располагались наблюдники — полки для столовой посуды, шкафчики. Выше, на уровне полавочников, размещался печной брус, на который ставилась кухонная посуда, и укладывались разнообразные хозяйственные принадлежности. Закрытый дощатой перегородкой печной угол, образовывал маленькую комнатку, имевшую название «чулан» или «прилуб». Он являлся своеобразным женским пространством в избе: здесь женщины готовили пищу, отдыхали после работы.
Сравнительно небольшое пространство избы было организовано таким образом, что в нём с наибольшим удобством располагалась довольно большая семья в семь-восемь человек. Это достигалось благодаря тому, что каждый член семьи знал своё место в общем пространстве. Мужчины работали, отдыхали днём на мужской половине избы, включавшей в себя передний угол и лавку около входа. Женщины и дети находились днём на женской половине возле печи. Места для ночного сна также были распределены. Спальные места располагались на лавках и даже на полу. Под самым потолком избы, между двумя смежными стенами и печью на особую балку настилали широкий дощатый помост — «полати». Особенно любили сидеть на полатях дети — и тепло и всё видно. На полатях спали дети, а иногда и взрослые, сюда же складывали одежду, здесь сушили лук, чеснок и горох. Под потолком, закрепляли детскую колыбель.
Весь домашний скарб хранился в сундуках. Они были массивными, тяжёлыми, и порой достигали таких размеров, что на них вполне можно было спать взрослому человеку. Сундуки делались на века, поэтому укреплялись с углов кованым металлом, такая мебель жила в семьях десятилетиями, передаваясь по наследству.
В традиционном русском жилище лавки шли вдоль стен вкруговую, начиная от входа, и служили для сидения, спанья, хранения различных хозяйственных мелочей. В старинных избах лавки украшались «опушкой» — доской, прибитой к краю лавки, свисавшей с неё подобно оборке. Такие лавки назывались «опушенными» или «с навесом», «с подзором. Под лавками хранили различные предметы, которые, в случае необходимости, легко было достать: топоры, инструменты, обувь и прочее. В традиционной обрядности и в сфере традиционных норм поведения лавка выступает как место, на которое позволено сесть не каждому. Так, входя в дом, особенно чужим людям, было принято стоять у порога до тех пор, пока хозяева не пригласят пройти и сесть. То же касается и сватов — они проходили к столу и садились на лавку только по приглашению.
В русской избе было много ребятишек, и колыбель — люлька была столь же необходимым атрибутом русской избы, как стол или печь. Распространёнными материалами для изготовления колыбелей был луб, камыш, сосновая дранка, кора липы. Чаще люльку вешали в задней части избы, рядом с подтопком. В толстое потолочное бревно вбивали кольцо, на него вешался «качок», на который и крепилась на веревках люлька. Качать такую люльку можно было при помощи специального ремешка рукой, а в случае занятости рук, ногой. В некоторых регионах колыбелька подвешивалась на очеп – деревянную, довольно длинную жердину. Чаще всего для очепа использовалась хорошо гнущаяся и пружинящая берёза. Подвешивание колыбели к потолку было не случайным: у потолка скапливался самый тёплый воздух, что обеспечивало обогрев ребёнку. Существовало поверье, что небесные силы охраняют приподнятого над полом дитё, так он лучше растёт и накапливает жизненную энергию. Пол воспринимался границей между миром людей и миром, где обитает нечисть: души умерших, привидения, домовые. Чтобы защитить от них ребёнка, под люльку обязательно клали обереги. А на изголовье люльки вырезали солнце, в ножках — месяц и звёзды, крепились разноцветные тряпицы, деревянные расписные ложки. Саму люльку украшали резьбой или росписью. Обязательным атрибутом был полог. Для полога выбиралась самая красивая ткань, его украшали кружевами и лентами. Если же семья была бедная, в дело пускали старый сарафан, который, несмотря на лета, выглядел нарядно.
Вечерами, когда темнело, русские избы освещались лучинами. Лучина являлась единственным источником освещения в русской избе на протяжении многих веков. Обычно в качестве лучины использовали берёзу, которая горела ярко и не дымила. Пучок лучин вставлялся в специальные кованые светцы, которые можно было закрепить в любом месте. Иногда использовали масляные светильники — небольшие плошки с загнутыми вверх краями.
Занавески на окнах были однотонные или с рисунком. Ткались они из натуральных тканей, украшались обережной вышивкой. Белыми кружевами ручной работы были украшены все предметы текстиля: и скатерти, и занавески и подзор простыни.
В праздничный день изба преображалась: стол выдвигался на середину, накрывался скатертью, на полки выставлялась праздничная утварь, хранившаяся до этого в клетях.
В качестве основной цветовой гаммы для избы использовалась золотисто-охристая, с добавлением красного и белого цветов. Мебель, стены, посуду, окрашенные в золотисто-охристые тона, успешно дополняли белые полотенца, красные цветы, а также красивая роспись.
Потолок также мог быть расписан в виде растительных орнаментов.
Благодаря использованию исключительно натуральных материалов при строительстве и внутреннем убранстве, в избах всегда летом было прохладно, а зимой тепло.
В обстановке избы не было ни одного лишнего случайного предмета, каждая вещь имела своё строго определенное назначение и освещенное традицией место, что является отличительной чертой характера русского жилища.
-
Искусство гончаров
Керамику всегда окружали легенды, ведь её создание овеяно загадочностью. В нем принимают участие все стихии мира: земля дает глину – его основу, вода растворяет примеси, ветер высушивает полученную массу и, наконец, огонь закаляет её, делая прочной. Керамика – это множество секретов, передающихся из поколения в поколение, таинство физических и химических процессов, не всегда предсказуемый, но каждый раз прекрасный, удивительный результат.
Кружится глина на гончарном круге, руки мастера бережно ее направляют, и вот уже вырисовываются плавные очертания кувшина с широким дном и узким горлышком… Волшебство, да и только… Невозможно оторвать взгляда от этого завораживающего действия, когда кусок обычной глины в умелых руках превращается в настоящее произведение искусства.
Гончарное ремесло — такое же древнее, как и само человечество. Изучение мирового искусства непременно начинается с керамики, которая может сохраняться в земле не одну тысячу лет. Недаром в археологических экспедициях наиболее красноречивыми артефактами считаются глиняные черепки. По этим осколкам прошлого можно изучать историю целых народов и цивилизаций.
Дар Богов
Гончар издревле был под покровительством высших сил: в далекие времена могущественные боги спустились на землю и научили первых людей гончарному ремеслу. И самого человека бог создал из куска глины и вдохнул в него священную жизнь. Особым мистическим ритуалом считалась на великие праздники лепка фигурок богинь и богов, а также животных. Их украшали, им преподносили дары и всячески оберегали. Волшебное действие гончара заключалось в использовании всех элементов природы: и брал в руки мастер глину (элемент Земли), смачивал ее Водой, с помощью гончарного круга и таланта своего он лепил сосуд. Затем сушил его на Воздухе и придавал силу немереную в Огне.
Нередко процесс изготовления глиняного сосуда связывался с космогоническим актом сотворения мира, а сосуд сравнивался с Вселенной. В дальнейшем среди многих народов распространились представления о соответствии верхней части сосудов — небесной сфере, средней — земному миру людей, а нижней части — подземному потустороннему миру. Сами сосуды часто сравниваются с людьми, поэтому многие детали глиняных сосудов носят антропоморфные названия: «горло», «ручка», «шейка», «тулово» — глина выступала как материальная основа при создании человека – пластичная, податливая, прочная, а вот качества люди получали от «примесей», которые добавлялись божеством.
Но керамика – это не только посуда, это и предметы искусства, и игрушки. Так что, лепка глиняных изделий – одно из древнейших умений человечества.
Гончарное ремесло на Руси
Гончарное дело на землях славян прошло длинный и довольно сложный путь своего развития. Славянские гончары с давних пор пользовались заслуженной славой отличных, очень опытных и искусных мастеров. Гончарные изделия отличались большим разнообразием. Мастерами изготавливались большие сосуды предназначенные для хранения в них зерна, горшки в которых готовили пищу, миски, кружки, сковородки, а так же, разные игрушки для детей. Глиняные изделия часто украшали различными рисунками и узорами. Форма глиняной посуды разнилась в зависимости от областей славянских земель, в которых она была произведена. На днищах глиняных горшков обычно ставились клейма мастеров. Долгое время сохранялись и передавались из поколения в поколение архаичные техники и технологии производства. Рецепты изготовления глиняного теста варьировались от региона к региону и от одной гончарной школы к другой.
Появление в землях Руси гончарного круга произвело настоящий фурор в гончарном деле. С его помощью можно было ускорить и облагородить производство глиняных изделий: посуда выходила из рук мастеров более тонкой и изящной. Примечательно, что с изобретением гончарного круга ремесло из преимущественно женского превратилось в мужское, так как при вращении тяжелого круга требовалась недюжая мужская сила.
Гончарное ремесло, так же как и обработка металлов, были одними из наиболее ценных и уважаемых ремесел. За долгую историю славянские гончары до совершенства отточили свое искусство, а дошедшие до нас памятники этой отрасли прикладного искусства свидетельствуют о высокой степени мастерства и вкуса, какими обладали мастера.
-
Кружево, подаренное природой
Художественная резьба — кружево, подаренное природой
Развитие обработки древесины непосредственно связано с развитием русского искусства и архитектуры. Русское искусство художественной обработки древесины — это уникальное явление, подарившее миру великолепные архитектурные памятники, уникальные богатые резные элементы и бытовую утварь.
Древние славяне были знатными мастерами, ведь ещё в XI веке они декорировали резными элементами не только фасады, но и двери, окна, крыши своих домов, мебель, детские игрушки, посуду, прялки и прочие бытовые предметы. Они знали, что такие украшения выполняют обережную функцию.
Славянские резчики обладали отличным знанием материала, неисчерпаемой фантазией и чувством прекрасного. Для создания чудо кружева или изделия использовали мягкие породы древесины такие как: липа, ольха, осина или же более твёрдые и долговечные породы дерева: дуб, вишня, бук, орех, яблоня.
Сегодня известно множество способов художественной обработки дерева. Некоторые из них имеют несколько названий. Предлагаем познакомиться поближе с самыми известными из них.
Прорезная резьба (ажурная, пропильная, сквозная)
Во все века на Руси очень ценился резной фасад, украшенный красивым узором. При этом виде резьбы удаляется весь фон заготовки и получается эффект воздушного узора. Способ изготовления узоров с помощью этой резьбы очень прост, поэтому он очень популярен. Прорезная резьба выполняется методом прорезания заготовок от 5 мм до 20 мм. Такой способ ещё называется сквозной или пропильный. В умелых руках мастера изделие получается ажурным, лёгким и воздушным. Ажурный рисунок прекрасен тем, что при попадании на него солнца он будет давать кружевную тень под разным углом падения солнечных лучей на поверхность.
Накладная резьба
Это орнамент, который выполняется прорезной техникой и прибивается или приклеивается на готовый фон. Но при этом на орнаменте не должно быть сколов, а рисунок должен быть аккуратно выполнен. От этого зависит вся красота уже готового изделия. Домовая резьба по дереву, которой украшались наличники окон и дверей, крыши и даже стены — это мощная символика, с помощью которой древние славяне привлекали в дом светлые энергии и защищали его от тёмных негативных влияний.
Объёмная резьба
(Богородская, скульптурная, парковая, Ярославская)
Это трёхмерное изображение скульптуры, полностью или какой-либо частью оторванной от всего фона заготовки. Изделия делаются из мягкой древесины: липы, ольхи. Сначала хорошо высушенный брусок древесины размечают по торцам и производят топором черновую обрубку, затем начинают обрабатывать по контурам рисунка стамесками. Для самых маленьких, декоративных деталей используется стамеска шириной всего 25 мм. В конце резьбы фигуру шлифуют, лакируют и если надо красят. Богородская игрушка приносит детям искреннюю радость! При виде бьющих в барабаны, пекущих блины мишек, зайчиков и белок всегда раздаются крики изумления и восторга. И это неудивительно! Всё в этих занятных персонажах близко детскому сердцу.
Геометрическая резьба (трёхгранно-выемчатая)
В народной литературе ещё называется клинообразная резьба. Она состоит из целого ряда азбучных узоров, сочетание которых даёт красивые, выразительные композиции. Сделала популярной этот вид резьбы, её простота в обработке, небольшое количество инструментов, простой рисунок, который создаёт декоративность и объёмность композиции, а также игра светотени на этом узоре.
Контурная резьба
По-простому, этот вид резьбы по дереву можно описать так — это рисунок по дереву, только не карандашом, а режущим инструментом. Также этот вид резьбы сочетается с геометрической, рельефной резьбой и обыкновенной росписью. Техника эта широко применяется для создания различных орнаментов на деревянных резных элементах дома, в декоративных резных панно, при изготовлении мебели, посуды, сувениров. В этом стиле резьбы, присутствует много видов орнамента: от плодов и цветов, до животных и птиц.
Рельефная резьба
Такой вид резьбы по дереву привлекает своей декоративностью, красотой, насыщенностью и богатством сделанной композиции. Суть её в том, что сам узор (рисунок) формируется путём выборки фона вокруг него.
Чтобы получить настоящий шедевр в рельефной резьбе, к ней нужно добавить все остальные виды резьбы, как делают профессиональные мастера своего дела.
Художественная резьба — это один из лучших видов искусства, который доступен нам и по сей день, с помощью которой мы можем украсить свой дом, подарив ему уют и настоящую сказочную красоту, щедро переданную нашими предками.