Кира Кафт: «добрые люди» пугали Виктора Жукова, что в Германии его разберут на органы
В начале июня 2015 года, впервые после заключения Минских договоренностей, боевики т.н. "ДНР" начали крупномасштабную атаку на позиции украинских военных в районе села Марьинка. В общей сложности со стороны боевиков в боях участвовало около 1000 человек личного состава и не меньше десятка танков, а также артиллерия.
С украинской стороны им противостояла, в основном, 28-я отдельная механизированная бригада. В результате боев, которые продолжались около месяца, погибли четыре бойца Вооруженных сил Украины, еще почти 40 человек получили ранения. Среди раненых был житель Николаевского района Одесской области Виктор Жуков. Его ранение было одним из самых тяжелых: несмотря на все усилия медиков, боец лишился обеих ног. Государство ничем не могло помочь Виктору Жукову, его ожидало возвращение в родное село на костылях и длительная очередь на протезирование.
Однако внезапно история получила продолжение: благодаря одной фотографии, которую сделала его жена, о Викторе узнала вся Одесская область, а также проживающая в Германии певица Кира Кафт. Именно она организовала беспрецедентную операцию, в результате которой Виктор Жуков получил современные протезы.
Информагентство "Трасса Е-95" (Е-95): Кира, как и когда вы узнали о Викторе Жукове?
Кира Кафт (КК): Кто-то из знакомых прислал мне его фотографию и историю. В то время он еще лежал в госпитале в Днепропетровске после ампутации второй ноги.
В это же время одна из моих знакомых из Баден-Бадена, очень хороший физиотерапевт, рассказала мне, что их клиника готова принять на реабилитацию двоих бойцов из Украины. Также она пообещала посодействовать с протезами, если они будут нужны.
Я буквально сразу его фотографию и историю переслала ребятам в Баден-Бадене. Очевидно, что было необходимо двойное протезирование, поэтому мы уже даже никого больше не искали.
Чуть ли не час спустя начали решать, как мы будем собирать деньги и как вообще все это организовать: подготовку Виктора, его доставку в Германию и все остальное.
Е-95: Что было самое сложное из организационных моментов?
КК: Наверное, вся эта история – это история преодоления трудностей. Первым делом я, конечно, позвонила Виктору. А он просто не поверил, что где-то в Германии ему будут делать новые протезы и помогать восстанавливаться. Ему тогда звонили много людей, многие что-то обещали… Все-таки мне удалось убедить его побыстрее приехать в Одессу. Немецким врачам нужно было осмотреть Виктора перед началом работы, но в Днепропетровск они ехать по ряду причин не могли.
Здесь мы впервые столкнулись с бюрократией. Оказалось, что просто по желанию Виктора или его семьи нельзя было его взять и перевезти в Одессу. Большое спасибо Юрию Анатольевичу Работину (глава Одесского отделения Союза журналистов Украины. – Ред.), который познакомил меня с начальством 411-го военного госпиталя. Он помог решить все организационные моменты с перевозкой.
Е-95: Потом приехали немецкие врачи?
КК: Да, потом приехали врачи. Они обследовали Витю, и оказалось, что нужно не только протезирование, нужна полнейшая переампутация конечностей!
Е-95: Украинские медики допустили какие-то ошибки?
КК: Нет-нет, у Виктора все было сделано правильно. Но на поле боя, когда его первый раз оперировали, никто не думал о том, что парню 35 лет, что ему потом надо будет протезироваться – спасали жизнь.
Время шло буквально на часы. Немецкие врачи осмотрели Виктора 18 июля и сказали, что времени осталось до двадцатого, максимум двадцать пятого августа. Мне сказали: "Если ты его не вывозишь, то придется делать еще одну ампутацию выше по ногам".
Вот тогда у нас началась самая большая паника. Потому что переампутация – это дикий стресс для организма, для психики, не говоря уже о том, что это сумасшедшие деньги дополнительные.
Е-95: Очевидно, вы все-таки успели.
КК: Да, благодаря людям, которые помогали нам на всем пути. Например, Виктор Жуков из села, у него и его семьи никогда не было загранпаспортов, мы начали их оформлять с нуля. Спасибо миграционной службе, которая фактически подарила три загранпаспорта – бойцу и его семье.
Руководитель Одесского аэропорта подарил билет в Германию сосудистому хирургу, который сопровождал Виктора. Причем в итоге он еще прошел бесплатную практику в Германии. Он рассчитывал на одну операцию, а в итоге всю неделю там практиковался в современной клинике.
Украинские авиалинии предоставили бесплатный билет для Виктора Жукова, а супруге с дочкой – со значительной скидкой.
Немецкий протезист Роланд Кифер также пошел нам навстречу. Он смог обеспечить протезы по себестоимости самих протезов и не взял ни цента за работу. А это, между прочим, 10-15 тысяч евро только за работу представителей фабрики. Они полностью индивидуальные, две недели они собирались, примерялись специально под Виктора. Так Роланд еще договорился со своим другом – профессором Маклейном, который оперировал Витю, и он потом еще пять дней был у него в больнице. Вы понимаете, сколько стоит каждый день нахождения в больнице под Баден-Баденом?
Е-95: А представители власти, местной, центральной хоть что-то сделали?
КК: Конечно, нам все шли навстречу. Очень помог и губернатор Саакашвили, его команда. Они меня связали с Министерством обороны, с замминистра, который выдал все документы, разрешающие вывоз бойца. Ведь сначала я занималась всем в частном порядке. А оказывается, надо было брать разрешение, потому что он солдат армии, на его вывоз в Евросоюз. Если бы такого разрешения не было, меня бы обвинили в похищении.
Е-95: Как вам удалось связаться с Саакашвили?
КК: Мы встретились, когда он приехал в госпиталь кормить наших бойцов. Жукова посадили рядом с ним. Меня начальство госпиталя ему представило. Я говорю: "Михаил, у меня проблема". И все, он меня тут же скоординировал, буквально сразу позвонил, дал контакты. И буквально за два дня все эти вопросы были решены. Я думаю, что если бы не Михаил Саакашвили, Жуков бы никуда не поехал.
Е-95: Мы до сих пор не затронули финансовую сторону вопроса…
КК: Деньги тоже собирались не просто. Мы в июле с помощью СМИ распространяли номер карты для сбора средств. Но с ее помощью собрали всего 8 тысяч гривен. Их хватило только на административные вопросы. И то, насколько я знаю, средства перечисляли, в основном, мои знакомые. Потом один одесский молодой политик, который просил не называть его имя, приехал к Вите, и подарил пять тысяч евро. Этих денег не хватало. Но выбора у нас не было, поэтому мы полетели в Германию с тем, что было. С этими деньгами мы улетели.
В Германии нас принял реабилитационный центр "Provita". Его хозяева – супружеская пара Катерина Боруля и Ярослав Сроковский, которые давно работают с Роландом Кифером. Они открыли небольшой фонд для Виктора и собрали там некоторую сумму.
Но основную сумму для протезов нам предоставило Немецко-украинское общество экономики и науки под руководством профессора Ганс-Юргена Досса, который является почетным консулом Украины в Германии. Основную сумму – больше 11 тысяч евро – передал он.
Этот фонд занимается, в основном, украинскими детьми. Так, в прошлом году они забрали девятилетнюю девочку, которую переехал грузовик, поставили ее на ноги. Сейчас забирают девятилетнего мальчика, у которого тяжелая стадия рака. Вы не представляете, чего мне стоило его убедить взяться за Жукова.
Е-95: В какую сумму в целом обошлось лечение?
КК: Для нас все было относительно дешево. Мы уложились где-то в 25 тысяч евро, не считая организационных моментов, плюс было два месяца бесплатной реабилитации – Катерина Боруля ни копейки ее взяла. Если говорить о коммерческой цене, такого рода мероприятие целиком обошлось, я думаю, где-то 70-80 тысяч евро.
Е-95: Удивительно, что в Германии так много людей готовы помогать украинским военным.
КК: Откровенно говоря, сейчас все сложнее стало, люди устали. Поначалу мы проводили благотворительные вечеринки, собирали по 4-5 тысяч евро за один концерт. Мы смогли сразу купить новый тепловизор, нужную технику. У нас во Франкфурте украинцы стараются как минимум раз в месяц устроить показы фильмов Олега Сенцова, напомнить о Наде Савченко, пройтись по Франкфурту, по центру города с украинскими флагами. Это все делают ребята, просто патриоты, в основном наши студенты. Но уже сказывается усталость.
Е-95: Это вы говорите об украинцах, которые живут в Германии. А как насчет немцев, как они в целом относятся к ситуации в Украине?
КК: Немцы нормально к нам относятся. Например, наш протезист, который приехал из Баден-Бадена, он влюбился в Одессу. Когда он в октябре привез Виктора обратно, он захотел приехать еще раз и решил посетить Одессу летом.
Есть другая проблема. Например, русскоязычное население, часто родом из Казахстана, которое смотрит российское телевидение. Вот с ними очень сложно в Германии. Мне рассказывали недавно, что в Бремене мужчина в возрасте повесил на машину украинский флаг, так ему разбили стекло, поцарапали машину. О себе я молчу, я постоянно получаю угрозы за свою позицию. И даже из Одессы.
Е-95: А почему вы вообще решили проводить концерты для военных, участвовать в различных проектах по помощи раненым?
КК: Мы же всю жизнь жили с тем, что была Вторая мировая, у меня оба деда воевали. Когда началась вся эта история с украинским кризисом, агрессией, войной, меня это очень задело. У меня ведь большая часть семьи находится в Крыму, а часть в Киеве. Мои родственники переругались между собой…
Я с 2011 года полностью работала в России, приезжала на все фестивали, меня знают там, меня там слушают, ждут. Но когда мне мои друзья, коллеги начинают рассказывать, как тут концлагеря для евреев строят, какие тут бандеровцы… Ну, а после 2 мая что уже говорить?
В 2013 году я отказалась от концертной деятельности в Российской Федерации, где я зарабатывала деньги. Можете назвать это патриотизмом, хотя я с 2002 года не живу в Украине, но являюсь гражданкой Украины. Для меня это не прошло бесследно, конечно же. Пока я искала деньги только на Витю, все мои перелеты, участие моей семьи – это все тоже были деньги, и я их ни у кого не брала.
Сегодня мы оказались в сложной ситуации: нам ехать в тур (К.Кафт намерена бесплатно выступить перед военными в воинских частях и госпиталях в разных городах Украины. – Ред.), команда – пять человек. И я сегодня ищу смешную сумму денег для того, чтобы повезти аппаратуру, покормить свою команду, и чтобы они не спали в воинских частях. Но даже на это у нас сегодня никто не хочет дать денег.
Е-95: Давайте вернемся к Виктору, как он держался во всей этой ситуации?
КК: Виктор Жуков – очень мужественный человек. Несмотря на такие травмы, он вел себя очень достойно, поддерживал морально жену и дочь, качественно взаимодействовал с врачами. Он большой молодец. Но за два дня до отъезда Виктор отказался ехать в Германию! Сказать, что у нас был шок – ничего не сказать!
Как оказалось, некие "добрые люди" ему сказали: "Да куда ты едешь, тебя там на органы отдадут!" Об этом мало говорят, но достаточно часто раненые бойцы испытывают стресс от избыточного внимания. Так или иначе приходится оставлять контактный телефон или самого раненого, или его родственников. И каждый какое-то море людей звонит, они что-то обещают, рассказывают, но ничего не делают. Сначала это вроде бы не задевает, но постепенно это уничтожает надежду.