Твалтвадзе о похищении в 90-е: «Хватают, запихивают в машину. Тот, кто, видимо, многое решает, сказал: «Уроды, это не он. Убрать его». Вся жизнь перед глазами пронеслась»
– Чего в 90-е было больше – бедности или свободы?
– Там было больше стресса. В 1994 году на фирму приятеля, куда я ушел работать, наехали бандиты. Мы все скрывались. Жена и дети в подмосковном санатории, вся родня шефа, кроме мамы, – за границей. Я скрывался у Андрея Василенко, друга, благодаря которому попал на телевидение. Утром меня забирала охрана, вечером привозила обратно. Хоть я был директором, но все же наемным сотрудником. А к башке хозяина компании пистолет приставляли.
Потом ушел из бизнеса – это вообще не мое. Как говорит жена, мы не умеем продавать – только покупать. Причем гораздо дороже, чем можно. С другой стороны, в 1997-м я пришел на телевидение. А в 1994-м у Андрея [Василенко] в гостях была подруга c «НТВ». Она сказала: «Какие к черту сальники, втулки, манжеты? Тебе надо на телевидение». Но я тогда не пошел. У меня была встреча с Алексеем Бурковым (основатель «НТВ-Плюс Спорт» и первый директор спортивной редакции «НТВ-Плюс» – Sports), но не рискнул. А у Андрюхи засела мысль, что меня надо как-то ткнуть на телевидение, и он через друзей с «Первого канала» свел меня с Васей Кикнадзе, у которого была студия «Видео КиТ». Я начал делать программу «XX век. Страницы футбола» и как-то пошло – что было страшнее всего. Потому что через год, когда все закончилось, я подумал: «Опа, и как же теперь? Я же известен, у меня даже автографы брали!»
Ничего, пришлось вернуться в школу, работал в экстернате. Поэтому когда часто начинается хорошо, потом очень быстро бывает плохо.
– Когда приходилось скрываться, чувствовали страх?
– Когда тебя запихивают в машину, становится страшно.
– Как это было?
– Честно говоря, я не люблю вспоминать. Долгое время даже мои домашние не знали. На Красной Пресне была выставка автомобилей. После нее я шел к своей машине – тут меня хватают и запихивают в чужую. Я ничего не понимаю, держат, везут на какую-то квартиру. Запирают в комнате, и через некоторое время появляется тот, который, видимо, многое решает. Я только его галстук успел заметить – аляпистый, какая-то южноамериканская ночь. Он так посмотрел на меня и говорит: «Уроды, это не он». А дальше произносит фразу: «Убрать его». И вот за секунду, которую он выдержал до следующего слова, у меня вся жизнь перед глазами пронеслась. Он сказал: «Убрать его… отсюда», – сказал комментатор в интервью Sports.