Почему Эрдоган целует кольцо русского царя
Одержимость Турции курдской проблемой объясняет успехи Путина и напряженность в отношениях с США
Свободная пресса" продолжает публиковать переводы авторов из альтернативных западных СМИ. Это далеко не та пропаганда, которую печатают в CNN, New York Times, Washington Post, Los-Angeles Times и других «авторитетных» медиаресурсах. Если вам интересно побольше о узнать об этих авторах, можно заглянуть сюда.
Есть страны, где одна-единственная проблема может объяснить практически все, что не так с их внутренней и внешней политикой. Затруднительное положение Турции по курдскому вопросу является именно таким случаем. Историческая неспособность Анкары найти демократические решения курдских этнических требований сформировала глубоко незащищенную и хронически иррациональную турецкую политическую культуру.
Почти сто лет спустя после своего создания Турецкая Республика все еще одержима страхом и травмой десятилетий своего основания. Там, где другие видят решаемые требования курдов к децентрализации, федерализму и правам меньшинств, Анкара видит терроризм и начало трудноразрешимой, кровавой дезинтеграции.
Когда речь заходит о курдах, то почти ни одна проблема внутри страны или за пределами ее границ не ускользает от этого турецкого ментального затмения. От военных вторжений в северную Сирию до превращения президента Реджепа Тайипа Эрдогана из реформатора в автократа или от покупки Турцией российских С-400 до шансов Эрдогана выиграть еще одни президентские выборы, разделив своих противников, — курдское затруднительное положение Турции содержит все ответы.
Для тех, кто обращает внимание, конец турецко-американскому стратегическому партнерству также наступил из-за курдов. Как наследие распада Османской Империи, турецкий национализм всегда был глубоко подозрителен к намерениям Запада. Американские войны в Ираке, каждая из которых приводила к еще большей курдской автономии, усугубляли эту турецкую неуверенность, граничащую с теориями заговора — под американской защитой создавался Большой Курдистан.
Но для большинства турок именно в Сирии курдско-американский заговор превратился в пророчество. Американское военное сотрудничество с курдскими ополченцами оказалось просто невыносимым для Анкары. Положение усугубляла специфическая принадлежность сирийской курдской группировки, которую Вашингтон решил вооружить.
РПК, или Рабочая партия Курдистана, является курдской военизированной группировкой в Турции, признанной террористической организацией как Анкарой, так и Вашингтоном. Отчаянно желая бороться с ИГИЛ* с использованием эффективных наземных сил, Пентагон решил, что у него нет лучшего варианта, чем объединиться с сирийским крылом РПК, PYD или Партией Демократического союза.
Анкаре сообщили, что это было временное и тактическое партнерство, лишенное какого-либо долгосрочного стратегического измерения. Но, к разочарованию Анкары, поддержка Соединенными Штатами сирийских курдов продолжается и по сей день, несмотря на сильную турбулентность (турецко-американских отношений — С.Д.) при администрации Трампа. Совсем недавно, 15 сентября, всего через несколько дней после отчаянной эвакуации американских войск из Кабула, командующий ЦЕНТКОМ генерал Фрэнк Маккензи посетил северо-восточную Сирию, чтобы передать некоторое чувство доверия США к своим курдским союзникам.
Можно спросить, почему наблюдается такое взаимодействие США с сирийскими курдами. Разве Турция, вторая по величине армия в НАТО, не была лучшим вариантом для Вашингтона в борьбе с ИГИЛ? Короткий ответ — нет: ИГИЛ не представляет для Турции такой экзистенциальной угрозы, как для РПК. В любом случае, командиры ЦЕНТКОМА не терпели никаких напоминаний о том, что Турция превозносит полномочия НАТО, в том числе ее неизменный вклад в только что прекращенную Вашингтоном войну в Афганистане. Они прекрасно знали, что Анкара приветствовала проникновение джихадистов в Сирию, широко открыв свои границы. Это был макиавеллистский шаг со стороны Эрдогана в большей степени, чем проявление идеологического товарищества. В конце концов, эти джихадисты были самыми эффективными борцами против главных врагов Турции в Сирии — режима Асада и светских курдских националистов.
На сцену выходит С-400
Сегодня, по крайней мере на первый взгляд, именно заноза российской системы противоракетной обороны, находящейся во владении Турции, похоже, подорвала турецко-американские стратегические отношения. Однако копните немного глубже, и вы увидите, что решение Эрдогана приобрести С-400 также было прямым результатом стратегических императивов, связанных с борьбой против сирийских курдов. Анкара была сильно встревожена курдской автономией и территориальными завоеваниями на севере Сирии, и любое турецкое трансграничное военное вторжение, чтобы остановить курдскую волну, требовало благословения Москвы.
В конце концов, у России были «сапоги на земле», и она владела небом своего государства-клиента. Зеленый свет Путина Эрдогану всегда нес с собой высокую цену, особенно после того, как Турция сбила российский самолет в ноябре 2015 года. Разочарованный отсутствием ощутимой поддержки НАТО, Эрдоган не только извинился перед Путиным, но и, как ожидалось, поцеловал кольцо царя.
Процесс, который должен был закончиться покупкой Турцией российских ракет, начался в 2016 году — в то время, когда Эрдоган был, кажется, особенно уязвимым. Он только что пережил странную попытку государственного переворота тем летом, во время которой истребители F-16 разбомбили внешние стены турецкого парламента и его президентского дворца. В то время как Белому дому Обамы потребовалось несколько дней, чтобы выразить поддержку Эрдогану, Путин позвонил ему в ночь неудавшегося переворота, чтобы предложить свою поддержку. Отчаянно стремясь восстановить свой авторитет и продемонстрировать некоторое обновленное чувство власти, Эрдоган приказал начать военное наступление на север Сирии в следующем месяце.
Операция «Щит Евфрата» стала первой из серии трех крупных турецких военных вторжений в северную Сирию в период с 2016 по 2019 год. Все эти крупные наземные операции требовали тщательного устранения конфликтов с Москвой. Последний, в 2019 году, также требовал координации с хаотичным Белым домом Трампа. Хотя Трамп сначала дал зеленый свет, позже он сменил тон и пригрозил Турции жесткими санкциями. Такие разногласия на американском фронте сделали турецко-российскую координацию еще более важной для Анкары. Но в этом странном партнерстве, где Анкара и Москва поддерживали противоположные стороны сирийского конфликта, Путин всегда одерживал верх и никогда не стеснялся играть жестко.
В феврале 2020 года, когда 33 турецких военнослужащих были убиты в результате авиаударов в провинции Идлиб — последнем очаге антиправительственного сопротивления в Сирии, — Эрдогану пришлось притвориться, что Россия здесь ни при чем. Он просто не был заинтересован в эскалации военной напряженности с Москвой. Та же динамика сохраняется и по сей день. По ряду вопросов — начиная от зависимости Турции от российского природного газа и заканчивая сельскохозяйственным экспортом Турции и доходами от туризма — все карты на руках у Путина. Но именно в Сирии Эрдоган наиболее уязвим. Если завтра Россия начнет бомбить провинцию Идлиб, где проживает три миллиона человек, Турция столкнется на своих границах по меньшей мере с миллионом сирийских беженцев. В то время, когда Турция уже принимает четыре миллиона сирийских беженцев и общественное мнение обвиняет в этом бремени правительство, Эрдоган не в настроении ставить под угрозу хорошие отношения с Путиным.
Эрдоган недавно был в Нью-Йорке и возлагал большие надежды на встречу с американским президентом. Отвергнутый Байденом, Эрдоган защитил свое решение по С-400 в интервью телеканалу CBS «Лицом к нации» на том основании, что Турция является суверенной страной, которая не нуждается в разрешении Вашингтона для реализации своих интересов в сфере национальной безопасности. О чем он, естественно, не упомянул, так это о том, что он в долгу перед Москвой.
Несколько дней спустя, после встречи за закрытыми дверями с российским лидером в Сочи, Эрдоган похвалил Россию и лично поблагодарил Путина за их позитивную повестку дня по вопросам, начиная от ядерной энергетики и заканчивая военно-промышленным сотрудничеством. Не удивительно, что Путин выглядел полностью удовлетворенным своей встречей с Эрдоганом.
В конце концов, продажа С-400 стране НАТО, которая в настоящее время исключена из программы передовых истребителей F-35 и подпадает под американские военные санкции, для Москвы является немалым подвигом. Если бы я был Путиным, за эту ситуацию я бы выразил свою благодарность незащищенности Турции по курдскому вопросу.
Автор: Омер Ташпинар — Omer Taspinar — профессор исследований в области безопасности в Национальном военном колледже (National War College) (Университет национальной обороны, National Defense University), старший научный сотрудник Института Брукингса и адъюнкт-профессор Школы передовых международных исследований (School of Advanced International Studies, SAIS) Университета Джонса Хопкинса (Johns Hopkins University) в Вашингтоне, округ Колумбия.
Области, в которых он специализируется включают Турцию, курдский национализм, политический ислам, американскую внешнюю политику, Ближний Восток, Европейский союз и мусульман в Европе.
Перевод Сергея Духанова.
Источник публикации здесь.
* «Исламское государство» (ИГИЛ) — террористическая группировка, деятельность которой на территории России запрещена решением Верховного суда РФ от 29.12.2014 г.