Цикл Император Рыцарь.. Imperator Eques. Подцикл великая Греция (Μεγάλη Ελλάδα). Глава 41. Накануне русско-турецкой войны

После Наваринского боя русская эскадра двинулась к Мальте и 27 октября (8 ноября) прибыла в порт Ла-Валлетта. На Мальте был произведен ремонт части русских кораблей. 23 марта (4 апреля) 1828 года в Ла-Валлетте состоялась торжественная церемония вручения кормового Георгиевского флага и вымпела кораблю «Азов». Контр-адмирал Гейден был произведен в вице-адмиралы, а капитан 1 ранга Лазарев – в контр-адмиралы. Корабль «Гангут» в Наваринском сражении получил 51 пробоину в корпусе и был сильно поврежден. «Во избежание чрезвычайных затрат на исправление за границей» 9 мая 1828 года «Гангут» был отправлен в Россию. Вместе с ним ушел фрегат «Проворный», который 11 (23) октября 1827 года столкнулся с кораблем «Александр Невский» и сильно повредил корму.

Для повышения возможностей по ведению блокадных действий русской эскадры по приказу Николая I на Средиземное море был отправлен отряд легких сил под командованием контр-адмирала Даниила Владимировича Руднева в составе восьми фрегатов (44/54-пушечные «Афина», «Деметра», «Артемида», «Амфитрида», 44-пушечные «Диана», «Вестовой», 36-пушечные «Крейсер», «Виндхунд»), пяти корветов (28-пушечный «Нева», 24-пушечные «Екатерингоф», «Помона», «Урания», «Помощный») и двенадцати бригов (20-пушечные «Олимп», «Гонец», «Охта», «Усердие» и 16-пушечные «Кадьяк», «Ида», «Аякс», «Святой Лаврентий», «Охтенка», «Ревель», «Моллер», «Сенявин»). Отряд покинул Кронштадт 18 (30) июля 1827 года и 29 октября (10 ноября) прошел Гибралтарский пролив. В начале декабря отряд прибыл на Мальту, где соединился с эскадрой контр-адмирала графа Л.П. Гейдена[7].

В конце 1827 года для эвакуации членов русского посольства из Константинополя туда было направлено два военных транспорта Черноморского флота – «Сухум-Кале» и «Пример». Транспорты пришли под купеческим триколором, а офицеры их и команды носили гражданское платье. Этот маскарад был предпринят из «опасения какой-либо неприятности от дерзкой и буйной азиатской черни».

Таким образом, к началу 1828 года эскадра контр-адмирала графа Л.П. Гейдена состояла из трех линейных кораблей (74-пушечные «Азов», «Иезекиель» и «Александр Невский»), двенадцати фрегатов (44/54-пушечные «Афина», «Деметра», «Артемида», «Амфитрида», 44-пушечные «Диана», «Проворный», «Вестовой», «Константин», 36-пушечные «Крейсер», «Виндхунд», «Кастор», «Елена»), пяти корветов (28-пушечный «Нева», 24-пушечные «Екатерингоф», «Помона», «Урания», «Помощный»), двенадцати бригов (20-пушечные «Олимп», «Гонец», «Охта», «Усердие» и 16-пушечные «Кадьяк», «Ида», «Аякс», «Святой Лаврентий», «Охтенка», «Ревель», «Моллер», «Сенявин»), двух транспортов («Сухум-Кале», «Пример»).

Борьба с греческими корсарами

Тем временем, в начале 1827 года англичане попытались взять под контроль вооруженные силы греческих повстанцев. Главнокомандующим греческой армии был назначен англичанин генерал Ричард Черч, а командующим флотом – англичанин адмирал Томас Кохрейн. Особых успехов на суше Черч не добился. А вот Кохрейн попытался создать регулярный флот и распустил все каперские суда. Естественно, что греческие корсары не пожелали превращаться в мирных купцов, да и в условиях войны это было сделать трудно. Как писал Гервинус: «Отчаянные головорезы, вполне освоившиеся с ветром и непогодой, презиравшие дружбу людей и потерявшие надежду на их сожаление, овладевали каким-нибудь небольшим судном и на нем разъезжали по морю и грабили друга и недруга на всех берегах, или, притаившись в маленькой скалистой бухте, бросались оттуда на купеческий корабль, стоявший вследствие затишья без движения. Греки собственными силами не решались бороться с этими разбойниками и предпочитали лучше молча переносить неприятности от своих же братьев, чем призывать против них турецкое начальство, которое, оказав грекам временную помощь, только навлекло бы на них со стороны пиратов жестокую месть… На Западе и на Востоке могли сколько угодно бранить и презирать грубое корыстолюбие матросов, которые в минуту величайшей опасности для Отечества отказывались идти в море до тех пор, пока не получат жалования; но что же было делать этим отчаянным голышам, когда жены и дети требовали хлеба, и при выходе в море им нечего было оставить семье на пропитание? Если им отказывали в жаловании, они уходили в разбой, и флот лишался таким образом самых ловких и храбрых людей. Скоро дело дошло до того, что в отдельных эскадрах даже капитаны стали уходить и заниматься на свой риск пиратством».

Историограф И.И. Кадьян приводит вот такие данные о деятельности греческих пиратов: за десять месяцев 1827 года. было разграблено 90 нейтральных судов (31 австрийское, 18 английских, 4 ионических, 11 французских, 9 сардинских, 7 русских, 4 шведских, 4 американских, одно неаполитанское и одно голландское). Похищенные с этих судов грузы оценивались в огромную по тем временам сумму – 24 млн. пиастров, то есть около 2 млн. испанских талеров. Е.В. Богданович писал: «Бывали случаи, что греческие корсары, нападая на турецкие и египетские суда, захватывали товар, принадлежащий французским или английским подданным; жители Ионических островов, хоть и греки, но помогали Ибрагим-паше в продовольствии его армии… Корсары не щадили этих контрабандистов, между тем как Ионические острова принадлежали Великобритании».

Командование союзным флотом договорилось начать решительную борьбу с греческими пиратами. 10 октября 1827 года. в Наваринскую бухту вошла греческая шхуна, на которой союзным адмиралам доставили поздравление временного правительства с одержанной победой и благодарственный адрес. В ответ адмирал де Риньи составил Декларацию, подписанную русским и британским адмиралами 12 (24) октября 1827 года. В Декларации говорилось: «Тогда как союзники проливают кровь храбрых воинов своих, истребляя и поражая магометян, тогда греческие суда, вместо того чтобы стремиться на помощь к местам, угрожаемым опасностью, они как совершенные разбойники расселись в отдаленных водах, чтобы брать и грабить суда, принадлежащие нейтральным нациям». Командующие эскадрами осудили «законодательный греческий комитет», с чьими патентами «греческие корсары продолжают производить грабежи», а призовая комиссия – «единственное судилище, установленное греческим правительством, старается придать грабежам сим законный вид». Адмиралы объявили, что комиссия эта не имеет права «судить без их согласия ни одного купеческого судна» и запретили крейсерские действия греческого флота далее фактического района его военных действий против турок и египтян, то есть «от Воло до Лепанта, включая Саломину, Егину, Гидру (Идру) и Специю».

Обратите внимание: Ожившие произведения ("пигмалион и Галатея" (ок. 1890) - Жан-Леон Жером; пропала во время Второй мировой войны).

Командование греческого флота признало требования Декларации справедливыми, и уже 17-23 октября адмирал Кохрейн подписал прокламацию, в которой говорилось, что все суда, «какого бы они роду ни были… если они не будут внесены в реестр и занумерованы», пойманные в море с оружием и «без письменного вида», объявлялись пиратскими. С командами этих судов разрешалось поступать по законам международного права, в том числе и вешать, «если найдутся виновными». А торговым судам водоизмещением менее 100 тонн вообще запрещалось иметь какое-либо оружие.

Борьба с греческими корсарами имела смысл только для Англии и Франции. Во-первых, серьезно страдали купеческие суда под их флагами, а во-вторых, правительства этих стран не желали полного поражения Турции. России воевать с корсарами не было смысла. Русских купеческих судов в начале 1828 года. в Восточном Средиземноморье не было, не считая греческих под русским флагом. Разгром же Турции был в интересах России. Гейден знал, что полномасштабная война с турками неминуема, но все-таки принял участие в борьбе с греческими корсарами. Так, фрегат «Кастор» в феврале 1828 года. попытался захватить базу корсаров в районе порта Миндра (Мандра). Фрегат встал у выхода из залива. По приказу его командира капитан-лейтенанта И.С. Сытина были спущены шлюпки с десантом, которые отправились в глубь залива. Там были обнаружены два корсарских судна. Одномачтовый бот с одной пушкой и 40 человеками команды сдался сразу, а команда 6-пушечной шхуны решила драться. Греки посадили шхуну на мель, а сами укрылись на берегу в развалинах монастыря. Командир десанта лейтенант И.Л. Тимашев стал высаживать десантников на берег. Одна из шлюпок села на мель, и греки тут же открыли по ней ружейный огонь. Тогда Тимашев повел десантников в атаку, в результате которой корсары были вытеснены из развалин и прижаты к морю. Русские матросы, мстя за троих своих тяжело раненных товарищей, почти всех корсаров перекололи штыками, а пытавшихся спастись вплавь перестреляли. Из 60 корсаров только десять остались живы и были взяты русскими в плен. А в это время фрегат «Кастор» обстреливал из пушек корсарский бот со 150 греками на борту под командой «капитана» Грезиоти. Бот пытался проскочить к берегу и помочь засевшим в развалинах грекам, но огонь «Кастора» вынудил его сдаться. Первые два судна русские моряки сожгли, а десятерых пленных, захваченных на берегу, заковали в кандалы и оставили на фрегате. Бот был разоружен и под конвоем приведен в Эгину, где вместе с пленными сдан правительству. Президент Каподистрия вынес капитану Сытину официальную благодарность «от лица Греции за истребление судов, наносящих бесчестие греческому флоту». Однако из десяти пленных повешены были только двое. Капитана Грезиоти вообще отпустили на свободу, чтобы «при первой надобности… вооружить и отослать на свой счет 200 человек в армию».

Другие части цикла: #imperator_eques

Теги записи: #альтернативная история #19 век #греция #μεγάλη_ελλάδα

Источник - http://alternathistory.com/velikaya-gretsiya-glava-viii-tret...

Подписывайтесь на канал Альтернативная история ! Каждый день — много интересного из истории реальной и той которой не было!

Больше интересных статей здесь: История.

Источник статьи: Цикл Император Рыцарь.. Imperator Eques. Подцикл великая Греция (Μεγάλη Ελλάδα). Глава 41. Накануне русско-турецкой войны.