Фотограф Игорь Андреев: «Жить в Астрахани – большая удача»
Каждый снимок Игоря Андреева – откровение, глубина и неизменная нежность. Его фотографии запоминаются надолго, а художественный почерк сложно перепутать с самовыражением других фотографов –несмотря на то, что у него много подражателей.
Люди, мало разбирающиеся в технической стороне фотоискусства, коих большинство, глядя на работы Игоря, не понимают, как ему удаётся снимать, казалось бы, невозможные вещи. Но вся техническая эквилибристика отступает на второй план перед эмоциональным восприятием его фотографий.
AST-NEWS.ru не мог обойти стороной творчество астраханца, известность которого давно перешагнула за границы Астрахани и России. Работы члена Союза фотохудожников России Игоря Андреева экспонировались на престижных выставочных столичных площадках: в Дарвиновском музее, Малой Третьяковке. С ними познакомились жители Нью-Йорка и Тбилиси. Они находятся в частных коллекциях в девяти странах мира.
У мастера есть не только поклонники, но и оппоненты, ведь Игорь Андреев имеет свою чёткую позицию в видении искусства фотографии, что устраивает далеко не всех.
AST-NEWS.ru: Игорь, вы позиционируете себя, как «бродячий недофотограф», из-за чего многие подозревают вас в некотором кокетстве. Почему так себя называете?
Игорь Андреев: Моё единственное жизненное правило гласит, что я никому ничего не должен. Часто слышу фразу, что искусство должно воспитывать кого-то, демонстрировать что-то и так далее. Я же утверждаю, что искусство никому ничего не должно, в этом и состоит основной его принцип. Многие говорят, что я не должен так уничижительно себя называть. Но в этом нет никакого кокетства и принижения: я действительно много брожу в поисках сюжетов и позиционирую себя как «недофотографа», потому что нахожусь в бесконечном творческом развитии.
Не люблю, когда комментаторы на моей странице в фейсбуке пишут, что мои фотографии – шедевр. Для начала я их прошу этого не делать, в противном случае – удаляю. Только время может расставить всё по своим местам. Именно поэтому призываю моих зрителей к скромности, меня вполне устраивают их отзывы в стиле «мне понравилось».
- Получить достоверную информацию о вас достаточно сложно. Она сводится к нескольким подробностям. Вы непубличный человек?
- Я не вхожу в круг астраханской фототусовки, она меня иссушает. Несмотря на то, что я член Союза фотохудожников России, само определение «фотохудожник» мне не нравится, так как придерживаюсь собственной формулировки «бродячий недофотограф».
Занимаюсь репортажной фотографией, когда, например, хожу по Большим Исадам, снимая увлекательную и нередко эклектичную жизнь рынка.
Также делаю жанровую и арт-фотографию, когда фиксирую не событийные моменты, а своё настроение в конкретный момент.
Это может быть просто размытая в тумане фигура, после чего я накладываю на кадр всевозможные фотографические текстуры, своего рода издеваясь над изображением. Именно этому направлению была посвящена выставка «расФОКУСЫ Игоря Андреева», прошедшая в 2019 году в Астраханской картинной галерее. Люблю заниматься разными жанрами, существующими в современной фотографии.
- Кем был Игорь Андреев до того, как стал «бродячим недофотографом»?
- Родился в Астрахани, хотя всегда мечтал появиться на свет там, где часты дожди и туманы. Традиционное жаркое астраханское лето для меня является временем простоя. Яркое солнце и несусветная жара гасят уличную жизнь города. Летом мне тяжело снимать людей на улице, люблю мягкий свет в кадре. Когда начинаются дожди, туманы или снегопад, никогда не сижу дома, выхожу бродить на улицы или уезжаю на природу в поисках лиричных кадров. Не позиционирую себя, как социальный фотограф – друзья-иностранцы называют меня гуманистичным фотографом, поскольку они видят в моих кадрах любовь к природе, животным и человеку.
Техническое воплощение фотографии вторично, главное – его величество сюжет. Снимок может быть идеально резким и проработанным, но при этом быть ни о чём, тогда грош цена всей этой технической виртуозности. Мне важно, чтобы у зрителя что-то резонировало внутри. Стараюсь с помощью своих фотографий делать людям массаж сердца. Особенно это получается, когда снимаю взаимодействие человека с животными.
В Астрыбвтузе я получил специальность электромеханика. Во время распределения попросился во Владивосток, откуда шесть лет ходил в море. Считаю это время лучшими годами своей жизни: в морях не бывает случайных людей. На пароходе нельзя долгое время притворяться хорошим человеком, если таковым не являешься.
Там была развита взаимопомощь, настоящие мужские отношения, дешёвой мелочности просто не было места. Когда вернулся в Астрахань, то убедился, что жизнь на берегу сильно отличается от жизни в тяжёлых морских условиях, пришло понимание, что получил большой жизненный опыт. Этот опыт помогает мне и сейчас оставаться человеком и сохранять внутренние жизненные принципы.
Я побывал во всех мировых океанах, кроме Северного Ледовитого, видел даже Антарктиду. Несмотря на то, что фотографией занимался с детства, во время морских походов не воспринимал фотографию как искусство, о чём теперь жалею. Три года назад опять захотел в моря, но меня уже не взяли по возрасту.
- Когда же вы стали воспринимать фотографию как искусство?
- Очень поздно. Шёл к своему сегодняшнему пониманию и восприятию фотографии около сорока лет. Её азам меня научил мой папа ещё во времена плёночной эры. Я достаточно овладел этим ремеслом – в рейсе проявлял цветные плёнки, а это достаточно трудоёмкий процесс. На пароходе проводил фотографические конкурсы – на рыбодобывающих судах интересных сюжетов было много. На старых плёнках до сих пор хранятся моменты моих морских путешествий, но я боюсь в них погружаться: «вынырнуть» будет тяжело – ностальгия...
В Астрахани я попал в фото-клуб «Дельта», когда художественным руководителем там был великолепный астраханский фотограф Александр Шевелёв. Я пришёл туда самонадеянным фотографом с уже отпечатанными снимками, но Александр сказал мне: Игорь, это ни о чём. Но я стал посещать «Дельту», и вскоре ко мне пришло понимание, что есть настоящая Фотография, а что – просто щелчок затвора.
Уже тогда активно снимал животных. Шевелёв однажды сказал нам, что на будущих выставках «Дельты» никогда не будет цветочков и котиков. Я огорчился такому его решению, но через пару месяцев принёс Саше портфолио со своей анималисткой. Он ознакомился со снимками и тут же сказал, ну всё, Игорь, давай готовить выставку!
Так появилась моя первая персональная выставка «Зоотерапия». Против этого названия многие были против, сочтя его недостаточно умилительным, но я настоял на своём решении.
- Какой должна быть идеальная фотовыставка? По каким критериям она составляется? И расскажите о самых значимых ваших экспозициях.
- На персональных выставках должны показываться фотографии, объединенные какой-то определённой темой. Не люблю, когда зрителей огорошивают фотографическим «винегретом». Так бывает трудно понять, что же конкретно хотел сказать фотограф – невозможно объять необъятное.
Одна фотография – это высказывание, авторская выставка должна также быть определенным моно высказыванием, подталкивающим зрителя к раздумью. В ответ мне говорят, что сам снимаю и животных, и портреты, и жанровые фотографии. Да, это так, но я никогда не представляю их все скопом.
Не люблю снимать театр, так как это эрзац жизни. Ещё больше не люблю, когда снимают детей и заставляют играть роли: сажают в странные позы, а они закатывают глазки и изображают вселенские страдания. Считаю, что это эксплуатация детей. Их всегда снимаю в обыденной жизни, когда дети естественны в своих проявлениях. Ищу героев своих фотографий не только в городской черте, а объезжаю окрестности Астрахани.
В 2019 году мне предложили делать выставку в Москве, которую с большим размахом организовал один крупный предприниматель. Он предложил мне самому выбрать тему. И я сделал подборку фотографий с детьми. Сначала он удивился, почему не хочу выставлять свою анималистику. В ответ ему сказал, что в Астрахани меня многие считают «кошкофотографом» – для многих это устоявшееся клише. А ведь кроме животных, я снимаю много всего другого. Показывать в столице кошечек посчитал слишком простым делом, так как эти фотографии в любом случае обречены на успех.
Так, в Москве прошла моя персональная выставка «Лиза уехала к бабушке», посвящённая детям провинции. Её кураторы обратили внимание на то, что ни на одном снимке нет ребёнка со смартфоном. Это получилось потому, что снимал детей в моменты их полноценной жизни.
Эту выставку сначала показали в галерее в Печатниках, потом в подмосковном Пущино, а в прошлом году она экспонировалась в Малой Третьяковке на Крымском Валу в столице.
Ещё я не снимаю проекты. Моё мнение: чем у фотографов меньше таланта, тем более они тяготеют к проектам.
Чуть ранее, в 2018 году в Астраханском доме актёра прошла моя выставка, также посвящённая миру детей и юношества. В том же году в кинотеатре «Иллюзион» состоялась выставка «240 WATT». Она представляла собой серию совместных автопортретов с Элизабет Брайнос – известной французской художницей и скульптором.
В 2020 году мы с Элизабет выпустили альбом «CAT`s», куда вошли её рисунки и мои фотографии на тему анималистки. Его тираж был сразу продан, приятно сознавать, что наш альбом обрёл своих новых хозяев в Соединённых Штатах, европейских странах, Израиле и России.
- Игорь, а как Вы защищаете свои авторские права? Много ли фотографий у Вас откровенно воруют?
- Понятно, что всё, что ты показал в соцсетях, перестаёт быть твоим. Таким образом, мои фотографии разошлись по сотням сайтов. Где-то указано настоящее авторство, но большинство подписано другими именами. Если у людей нет ничего достойного, и им надо своровать фотографию Андреева, то пусть примут мои соболезнования.
Я выкладываю в интернет снимки стандартного разрешения всего 72 точки на дюйм. Более того, убираю из них все метаданные, которые говорят о фотографии, где забит мой адрес, авторские права, информация о камере и другие данные. Если человек, присвоивший себе мой снимок, начнёт утверждать, что он принадлежит ему, то у него не будет исходных файлов, подтверждающих его авторство, так как все они хранятся у меня.
EXIF – метаданные, хранящиеся в теле изображения, являются величайшим изобретением цифровой эры человечества, так как прекрасно защищают авторские права фотографов. И даже если кто-то украл мою фотографию, то при таком разрешении он не может её послать ни на один конкурс, ни распечатать в достойном размере.
- А занимаетесь ли Вы коммерческой фотосъёмкой?
- Нет, не занимаюсь принципиально. Чтобы снять хороший портрет человека, мне необходимо глубоко приникнуть в его мир. Невозможно показать личность, не зная и не поняв её. Вот, например, фотопортреты Элизабет Брайнос – это моё высказывание и попытка показать её внутренний мир зрителям, так как он мне интересен и я понимаю его. Она фактически является соавтором этих портретов. А снять незнакомого человека за деньги, наверно, не смогу. Будет лишь антропологическое сходство.
Когда прихожу в фотолаборатории отпечатать снимки, то вижу там кучу визиток с меткой «профессиональный фотограф». Знакомясь со стопками их готовых фотографий, мне сразу не хочется себя так называть никогда.
Снимаю, потому что не могу этого не делать. И никогда не думаю в процессе работы, что тот или иной кадр принесёт славу или деньги. Сорок лет снимал, никому не показывая свои работы, а сейчас почти каждый начинающий фотограф сразу хочет стать знаменитым и зарабатывать кучу денег.
- Ваша страница в фейсбуке весьма популярна. Кто ваши поклонники?
- Большую часть моих подписчиков составляют европейцы и американцы. Объясню, почему. На моих снимках очень много животных, я показываю жизнь уличных кошек и собак нашего города, показываю их жизнь в чудесных старинных двориках. Иностранцы берут себе друзей из питомников и превращают их жизнь в бесконечное счастье.
Иностранцы видят в моих фотографиях много бездомных животных на улицах города. Но животные способны «утеплить» любой сюжет, придать ему душевности. Европейские же города абсолютно стерильны в этом смысле. Нечто похожее можно увидеть лишь в Стамбуле или Греции, там тоже много уличных животных.
Когда у меня было много денег, мой кот-британец получил титул чемпиона мира. Мы ездили с ним на соревнования по разным городам и странам. Теперь у меня живут две кошки, которых я подобрал умирающими на улице. Но я люблю их не меньше, чем своего титулованного кота.
Некоторые астраханцы, видя мои работы, вместо того чтобы говорить о самой фотографии, начинают вскрывать различные социальные моменты. Они не готовы увидеть красоту старых деревянных построек, милых веранд, симпатичных двориков, отполированных временем деревянных перил на лестницах медленно разрушающихся особняков. Замечают красоту только на клумбах в городских скверах и парках.
На моих фотографиях, например, никогда не появится здание Астраханского театра оперы и балета, но кто-то находит его красивым и снимает под различными углами, как образец совершенства. Моя эстетическая позиция несколько иная.
- Как вам удаётся ловить эти удивительные моменты, в которых персонажи показаны в таких неожиданных ракурсах?
- Чтобы получить хоть один удачный кадр мне нужно пройти десятки километров. Начинающие (и не только) фотографы Астрахани любят снимать сидящих на тротуаре кошечек, улыбающихся в камеру торговцев на рынках, но это ни о чём, так как всегда важна сюжетность. Во мне живёт большой страх того, что я начну тиражировать сам себя. Иногда ради удачного кадра приходится долгое время ловить момент в неудобной позе на глазах у изумлённых прохожих.
Можно ходить сутками напролёт в поисках особых моментов. Более 95-97 процентов отснятого материала приходится отправлять в «корзину». Некоторые, из малого процента сохранённых кадров, отлёживаются до определённого момента, становясь с годами только интереснее. Очень важны детали, именно они формируют кадр. У меня всегда есть какой-то «изюм» в кадре, ради которого и снимаю, надеюсь, что зрители это видят.
Сейчас очень модно среди астраханской фотографирующей молодёжи заходить на Большие Исады и щёлкать затвором. Глядя на их снимки, хочется спросить, зачем сделана та или иная фотография, которая не говорит ни о чём, кроме того, что автор просто побывал в этом месте. В каждом снимке должен быть акцент, без него получаются просто протокольные пустые фотографии. Никого не хочу обидеть, но я не готов воспринимать подобное самовыражение.
Я просто фиксирую жизнь, не претендуя ни на какие анализы. И всегда даю зрителем волю восприятия своего творчества, так как считаю, что фотография вянет, когда её нужно разъяснять. Это прекрасно, когда одна и та же работа вызывает у разных людей различные трактовки. Всегда выступаю за инвариантность и предпочитаю не давать названия своим снимкам, не загоняя тем самым зрителя в русло авторской навязчивой трактовки.
Считаю большой удачей, что живу в Астрахани, потому что здесь удивительная смесь разных культур, религий. Я могу снимать здесь то, чего не мог бы в другом месте.
- Просматривая ваши виртуальные фотоальбомы, нельзя не отметить цыганскую тему. Почему вы остановились так подробно на этом народе?
- Цыгане в своей аутентичной глубине толерантны. Они становятся адептами той религии, среди представителей которой живут. Цыгане довольно быстро ассимилируются с окружающей их средой. Это первое, что мне в них очень нравится. Второе – цыгане истинные пацифисты. Во время Великой Отечественной войны они предпочитали не идти на фронт, а работать в тылу, поскольку не желали убивать. Они не агрессивны по своей натуре, несмотря на то, что очень горячие люди. При этом они очень суеверны и искренне верят, что если какой-то чужой человек их снимает, особенно ребёнка, то он забирает их энергию.
Я начал ездить в Янго-Аул, где предпринимал попытки фотографировать их, но всегда получал яростное сопротивление. Так, два года ездил к ним вхолостую, а цыгане меня изучали. И когда они поняли, что я не опасен, то стали мне доверять.
Цыгане же иногда занимаются противоправными делами, поэтому они подозревали меня в том, что я «засланный казачок», но, убедившись, что я просто фотограф, они расслабились.
Мы договорились, что они разрешат снимать их жизнь изнутри, а я буду делать фотопортреты по их вкусу. Тут на меня посыпались заказы снимков, на которых они позировали поодиночке и группами на фоне самых красивых уголков в своих домах.
При этом, я имел возможность запечатлеть их мир, таким, каким он мне интересен. Кроме всего прочего, цыгане хотят, чтобы я сделал выставку, посвящённую им. При всей закрытости это прямое доказательство их доверия ко мне. Как только буду готов, такая выставка обязательно состоится.
Большая часть фотографий Игоря Андреева – это не просто хроника астраханской жизни. Это своеобразная поэзия образов, балет реальности, музыка моментов, которым посчастливилось воплотиться в его кадре. Хочется надеяться, что в ближайшее время у астраханцев будет возможность увидеть новую выставку единственного в нашем городе «бродячего недофотографа», в чей прицел объектива может попасть каждый из нас. Ведь грань, где обыденная жизнь становится искусством, весьма условна.
Екатерина Некрасова