Чего ждать от новой власти в Иране и что будет с Афганистаном при «Талибане»

Наша последняя встреча с Мустафой Талебпуром проходила в охваченном президентскими выборами Тегеране. Мы решили побеседовать в уютном кафе возле Министерства внутренних дел Ирана — гигантского футуристичного здания, построенного в центре столицы незадолго до Исламской революции.

Именно в нем следили за ходом голосования, а известный эксперт по международным отношениям Талебпур в тот день официально представлял кандидата на пост президента Газизаде Хашеми.

Что было дальше — вы прекрасно знаете. На выборах, как и ожидалось, победил бывший глава судебной власти Эбрахим Раиси. Прошла его инаугурация, был представлен список новых министров, а в соседнем Афганистане произошел вооруженный конфликт, в результате которого к власти пришло радикальное движение «Талибан» (запрещено в РФ).

Это и не только мы снова обсудили с Мустафой Талебпуром, однако теперь — в Москве.

От нового президента ждут действий

— Итак, президентские выборы в Иране состоялись. Их итог не стал для нас неожиданным. Но чего ждать от новой власти?

— Я полагаю, что у новой администрации есть три наиболее приоритетных направления работы. Прежде всего это улучшение внутреннего благосостояния и экономических условий. Сегодня мы стали свидетелями настоящей катастрофы в Иране. Люди еле-еле сводят концы с концами. Причин тому несколько: это и вспышка коронавируса, и политика предыдущей власти, и санкции США.

Корень же кризиса кроется в отсутствии надлежащего управления ресурсами. От нового руководства ждут субсидий, повышения заработной платы в соответствии с уровнем инфляции, а также контроля и надзора за ней, как и восстановления цен с учетом текущего уровня доходов населения. Еще одна немаловажная задача — это повышение стоимости национальной валюты.

Второе направление — эпидемиологическая обстановка в государстве. Народ надеется, что администрация Раиси наконец обуздает вирус, возьмет ситуацию под контроль, создаст достаточно медучреждений и распределит медицинское оборудование по всей стране. Это особенно актуально для неблагополучных районов.

Все внимание в Исламской Республике приковано к поставкам вакцин — местного производства или импортных. К сожалению, у нас существует сильная и влиятельная мафия, связанная с ввозом в страну лекарств и медицинского оборудования, с которой необходимо бороться так же яростно, как с террористами.

Наконец, от новой власти мы ждем успеха на международной арене. Я имею в виду прежде всего ситуацию с СВПД (Совместный всеобъемлющий план действий — политическое соглашение между Ираном и группой государств, известных как 5 + 1, относительно ядерной программы Исламской Республики). Фактически администрация Хасана Роухани потратила большую часть сил и энергии на урегулирование споров в рамках ядерной сделки. Главной целью было добиться снятия всех санкций против нашей страны, но этого не произошло.

Таким образом, от Эбрахим Раиси и его команды мы ждем исправления ошибок предыдущей администрации, с тем чтобы уменьшить международное давление на Исламскую Республику, большая часть которого приходится на рядовых иранцев. Последние очень надеются на то, что новой администрации удастся установить экономические отношения с другими странами, особенно с соседями.

— Но как это сделать?

— Прежде всего надо изменить наш подход — с романтического на реалистический. Мы должны сформулировать и представить миру доктрину международных отношений. Другими словами, подготовить стратегический документ и видение в области дипломатии. Это станет демонстрацией того, что Исламская Республика имеет четкий план, который будет реализован, несмотря ни на что. До сих пор люди видели лишь неопределенность и отсутствие цели.

— А новая администрация сможет создать такой документ? Вы думаете, ей удастся консолидировать вокруг него все политические силы в стране?

— Как мы видим, администрация Раиси стоит в одном ряду с другими общественно-политическими силами, что многократно увеличивает ее шансы. Люди, пришедшие сегодня к власти, восемь лет пребывали в условиях беспрецедентного давления. Теперь они в силах дать отпор — работать день и ночь, чтобы оправдать доверие, оказанное им на выборах.

Нам не нужно ядерное оружие, чтобы защитить себя

— Что касается ядерных переговоров, я должен объявить, что Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) проведет 21 сентября общее собрание, на котором встретятся его глава господин Рафаэль Гросси и новый руководитель Организации по атомной энергии Ирана.

Ясно, что МАГАТЭ хочет расширить свою программу мониторинга ядерной деятельности Исламской Республики, и ожидается, что, если Иран не согласится продлить его, руководство международного агентства воспользуется своим рычагом давления, чтобы принять резолюцию и направить ее в Совбез ООН.

МАГАТЭ отслеживало мирную ядерную деятельность Ирана в течение многих лет, и даже в присутствии некоторых международных наблюдателей под своей эгидой оно оно пыталось проводить подрывные действия, чтобы очернить или даже нанести ущерб деятельности Исламской Республики. Подобное жестко пресекалось иранской службой безопасности, и до настоящего времени не было получено никаких доказательств военной ядерной деятельности Тегерана. Поэтому наши враги объявили охоту на иранских ученых-ядерщиков.

Недоверие к Исламской Республике оскорбительно. Поверьте, если бы Иран стремился к обладанию ядерным оружием, он бы достиг своей цели, и ни одна страна в мире не смогла бы выступить против него. Однако, в соответствии с постановлением верховного лидера Али Хаменеи, этого не произошло. У нас и так достаточно сил для того, чтобы защитить себя.

Чего ждать от талибов

— Давайте перейдем к другой важной теме. Как в Иране смотрят на происходящее в Афганистане?

— Не открою тайну, если скажу, что Афганистан очень важен для нас. У наших народов есть много общего: это и история, и культура, и язык, и религия. Это государство имеет особое значение для иранцев с точки зрения безопасности, энергетики и так далее. Афганский рынок импорта на 40% зависит от Ирана. Исламская Республика — один из важнейших транзитных маршрутов для экспорта минеральных ресурсов из соседней страны. С другой стороны, Афганистан — это еще и множество проблем. Например, производство и распространение наркотиков.

Поэтому какие-то потрясения там и в любом из соседних государств имеют последствия для Ирана. Та же иммиграция или террористическая угроза.

Еще одним важным моментом является соблюдение прав человека. Сегодня, когда движение «Талибан» (запрещено в РФ) объявил себя единственной легитимной властью в стране, Иран, обращая внимание на особую внутреннюю ситуацию в Афганистане, пытается убедить талибов в необходимости создания инклюзивного правительства и предотвращения гражданской войны.

— А как к талибам относятся простые иранцы?

По-разному. Чтобы делать выводы о «Талибане», надо знать историю отношений между Ираном и этой организацией с момента ее создания.

Мы понимаем, что с социальной точки зрения предыдущие афганские лидеры лишь ослабили государство. Экономический кризис привел к вербовке молодых афганцев в ряды «Талибана». Это происходило в религиозных школах, принадлежавших лидерам движения, прямо поддерживаемых Пакистаном. В плане человеческих ресурсов радикальное движение росло в геометрической прогрессии.

Мы также понимаем, что Саудовская Аравия и ОАЭ были спонсорами «Талибана», что сказалось на итогах войны с Советским Союзом. Но финансовая поддержка боевиков была также попыткой изолировать от Афганистана Иран.

Нельзя забывать и о том, что США, их европейские союзники по НАТО, а также Израиль использовали радикальное движение с момента его создания до сегодняшнего дня. Так что отношение к талибам у иранцев самое разное, неоднозначное.

— Помимо этого, существует множество обещаний, ни одно из которых талибы как следует не выполнили…

— Действительно, с самого начала оно заявляли, что отличаются от талибов 20-летней давности. Насколько это соответствует действительности, должно было показать формирование кабинета министров, но, как мы видим, этого не произошло.

Все чаще появляются сообщения о женских (и не только) антиталибских протестах. То есть руководство радикального движения пока не смогло завоевать общественного доверия. Людей пугает внезапное изменение атмосферы в Афганистане. Их приводят в ужас демонстрация формирования фундаменталистского и этнического правительства, снятие афганского национального флага и замена его знаменем «Талибана». Политический процесс, в котором не принимают участие другие группы, несет опасность прежде всего для самих радикалов.

Роль Пакистана и миграционная угроза

— Как думаете, какова во всем этом роль Пакистана?

— В последние дни, благодаря присутствию высокопоставленного сотрудника пакистанской разведки в Афганистане, мы стали свидетелями ощутимых стратегических изменений.

Ситуация ухудшилась в связи со взятием талибами Панджшера, а также после убийства пресс-секретаря Фронта национального сопротивления (ФНС) Фахима Дашти. Очевидно, что Пакистан прямо поддержал талибов в наступлении на регион.

— Среди всего, что происходит сегодня в Афганистане, что, по вашему мнению, представляет для Ирана наибольшую угрозу?

— Одна из наиболее серьезных проблем — миграция афганцев. Они бегут, чтобы остаться у нас или использовать Исламскую Республику в качестве транзита в Турцию и другие европейские страны.

В связи с этим Анкара последние несколько месяцев строит стену на своей границе с Ираном, основной целью которой является предотвращение въезда афганских беженцев в страну. Турция, которая утверждает, что может и хочет помочь разрешить конфликт в Афганистане, не желает принимать беженцев.

Границы Исламской Республики являются одним из самых чувствительных стратегических пунктов страны.

США уходят, но остаются

— Вы верите в то, что Соединенные Штаты окончательно покинули Афганистан?

Я считаю, что США не планируют окончательно покидать Афганистан. Вашингтон в любом случае будет иметь свои представительства в этой стране. Способ их присутствия изменится, но они там будут.