Опять по альтернативе топтаться будем, ага. Без предисловий. Немного истории. Времена внука Чингисхана, Хубилая. В 1260-ом году, водрузив на себя обязанности Великого Хана монголов (позже основал китайскую династию Юань), почти сразу занялся общей политической картиной Дальнего Востока. Государства которого традиционная китайская политика рассматривала без особого разбора — естественными союзниками. На зависимых началах, само собой.

Корея, несмотря на оккупацию и многочисленные монгольские гарнизоны, непрерывно тлела бунтами и восстаниями. Правящая династия Корё обосновалась на острове Кангхуа, неподалеку от Сеула. Спокойно оттуда руководила народно-освободительным движением. В 1258 году старый правитель Котжон передал своего сына Вэнтжона в качестве заложника Великому Хану Мунке. Хубилай сразу решил дело с Кореей завершить: он отправил молодого принца править в родные пенаты. Снабдив своей дочерью в качестве жены. Так непокорный Корё стал послушным вассалом новоявленного Великого Хана.

Следующей на очереди была Япония. Хубилай потребовал необременительного вассалитета от гордых самураев. Вполне миролюбиво, по-отечески. Регент Японии Хойо Токимунэ (1251-1284) отказал дважды. Хубилай посылает вразумить японцев хорошо подготовленную экспедицию. Флот в количестве 150 судов с экспедиционным корпусом собрался на юго-востоке Кореи. Без особого напряжения сил — захватил острова Цусиму и Икишиму, закрепился в бухте Нагасаки (остров Кюишю) в 1274 году.

С населением обоих островов монголы расправились с привычной жестокостью. Якобы это даже ужаснуло крепких нервами самураев. Байка, конечно. Здешние пиратские кланы могли дать фору кому угодно. Во все времена.

19 ноября 1274 года монгольский флот вошел в бухту Хаката, часть армии высаживается около Имадзу. Атакует. Самураи, повернутые всей головой на религии индивидуальных поединков, в погоне за головами — вчистую продувают, столкнувшись с хорошо вымуштрованной армией, воюющей плотным строем. Согласно «Тайхэйки», военной истории XIV века, монголы применили «секретное оружие».

«Когда началось сражение, были (пущены) огромные железные шары, называемые «тэппо». Они катились вниз по склонам как тележные колеса, гремели как гром, а с виду были подобны молниям. Две или три тысячи их (бросали) за раз, и многие воины сгорели насмерть».

Этот рисунок из «Мёко сурай экотоба» (Свиток монгольского вторжения) написан вскоре после нашествия. На нем нарисован один из этих «железных шаров» в момент взрыва. Обычно считается, что это поздняя дорисовка. Неправда. На кораблях Хубилая, найденных у берегов Японии, нашли полудюжину таких «шаров». Одни — снаряжены порохом. Другие — порохом с металлическими «поражающими элементами». Поупражнявшись в безудержной храбрости, японцы отошли под защиту каких-то старых укреплений, стали прощаться с жизнью.

«Всю ночь мы оплакивали нашу судьбу, думая, что обречены и будем уничтожены до последнего человека и что не останется семени, чтобы наполнить девять провинций».

Непонятно по каким причинам, монголы начали тактическую эвакуацию. То ли подхода подкреплений опасались, то ли ночной вылазки. Поднялся сильный ветер, полил ливень… и прилетел тайфун, разметав корабли. Часть кораблей ушла, часть же — потонула. Один выбросило на берег у бухты Хаката. Корейские хроники сообщают, что потери армии вторжения составили 13 000 человек.

Второе вторжение началось в июне 1281 года. Хубилай высылает против Японии еще более мощную армаду: 40 000 монголов, 120 000 китайцев и корейцев грузятся на 4400 кораблей и судов. Авангард высаживается в бухте Нагасаки, на островах Такашима и Хирадо в провинции Хизен. 15 августа 1281 года чудовищный тайфун опять накрывает монгольскую эскадру, стоящую на якорях. Авангард, высадившийся ранее, был частично уничтожен, частью пленен.

А теперь к ниспровергателям,

которые в такое не верят. Самый первый истошный крик, часто слышимый в комментариях: «монголы боятся воды!». Или: «они не могли нарушить Ясу Чингисхана!», которая запрещает монголу любые водные процедуры. Здесь подробно отвечу. На самом деле, Яса установила: «Запрещается купаться или стирать бельё в проточной воде во время грозы ». К чему такое странное табу с оговоркой про «небесные молнии» — Тенгри только знает. Техника безопасности может быть, ага. Суеверия.

Насчет того, что «монгол дважды в жизни мылся», обычный расистский бред. Культура омовений у кочевников очень высокая, некоторым оседлым культурам поучиться. А кому нужен был миф о «диких и грязных варварах»… С глубокомысленными анализами — условия кочевой степной жизни этого не позволяют делать… ступайте в баню. Не врите столь бездарно, любители джакузи и душевых кабинок.

Во-первых, рек и озер в Центральной Азии не меньше, чем в Европе. Кочевники, их сезонные селения всегда стояли (и стоят) по берегам водоемов. Потому как… скот. Лошадей, овец, верблюдов и коров необходимо поить. Как минимум — дважды в сутки, жарким летом — умножайте на два. Если в округе нет водоема, обязательно найдете колодец. Вокруг них вся жизнь и крутилась.

Жизнь и работа кочевника-табунщика — грязный цех. Мыться ему необходимо каждый день. Летом — так жизненно необходимо. Жара, пот, песок, пыль, физическое напряжение весь световой день. К вечеру, напоив и устроив скот, моется вся семья. Вода берется в ближайшем водоеме или из колодца.

Используются самые разнообразные тазы и кумганы (специальный кувшин с носиком, ручкой и крышкой). Предметы входили в обязательный бытовой набор из приданного девушки. Будь она с таежных берегов Енисея, хоть из вольных ковылей Дешт-и-Кипчака. Археология вам в помощь. Народные традиции степных народов изучайте.

Набор «банных» принадлежностей юрты кочевника (реконструкция) 

Теперь о религиозных стихийных запретах. Если брать воду, то в тенгрианстве, действительно, они существовали. Касались особых «священных» рек и озер. Не всех подряд. Общим табу-правилом была стирка грязной одежды в водоемах. Суть такая: хлопая грязнющей вонючей шкурой по воде, ты ее оскверняешь, оскорбляешь действием. Традиция была одинакова у древних монголов, маньчжуров, тюрок.

Искусство монгольских переправ.

Про камышовые плоты слышали? Как из полудюжины жердин и речного подручного материала — слоеное плавсредство соорудить? На любом сайте туристическом вам про них расскажут. С подробной грузоподъемностью и временем изготовления. Другим средством переправы через реку у степняков (и не только) был надувной кожаный мех. С древнейших времен девайс популярный. Был известен еще древним ассирийцам, рисунки в помощь.

Во времена нашествия Чингисхана остались десятки свидетельств, как «водобоязненные» монголы реки любой ширины перепрыгивали.

«Эти тартары, несравненные лучники, возят [с собой] сделанные из кожи пузыри, на которых спокойно переправляются через озера и быстротечные реки». (Немецкий император Фридрих II)

«Другие же более бедные имеют кошель из кожи, крепко сшитый; всякий обязан иметь его. В этот кошель, или в этот мешок, они кладут платье и все свое имущество, очень крепко связывают этот мешок вверху, вешают на хвост коня и переправляются, как сказано выше». (Плано Карпини о простых воинах-монголах

«Через реки они переправляются в любом месте на переносных, сделанных из кожи лодках . Они сообща, по десять или двенадцать человек, владеют судами, сделанными из бычьей кожи, умеют плавать и ходить на судах. Вот почему широчайшие и самые быстрые реки они переплывают без промедления и труда». (Матфей Парижский «Великая Хроника»)

«После того, как Чингиз-хан приказал им это, они выступили, и направились в место, называемое Панджаб, что означает «Пять вод». Они прибыли туда и не нашли там лодок [для переправы через Джайхун]. Тогда они изготовили из дерева нечто вроде больших водопойных корыт, обтянули их коровьими шкурами, чтобы в них не проникла вода, положили в них свое оружие и пожитки, завели в воду лошадей, уцепились за их хвосты, привязав к себе эти корыта, так что лошадь тащила человека, а человек тащил корыто, наполненное оружием и прочим, и все они переправились за один раз. Хорезмшах не успел заметить, как они оказались на одном берегу вместе с ним». (Курдский историк Ибн аль-Асир)

Добавить нечего,

плывем дальше. Разберем еще один нацистский выпад в сторону обитателей Великой Степи. Мол, как могли дикие и безграмотные кочевники-табунщики освоить за 70 лет сложнейшую науку кораблестроения и кораблевождения. Не буду постить вёрсты бредовой шелухи «ниспровергателей», сразу отправимся вглубь веков. Например, в античный мир.

Великое переселение народов. Был такой кочевой лесной народ — вандалы. Не выдержав конкуренции с братьями-готами и германскими франками, пустились на поиски лучшей жизни. Задумали обосноваться в Северной Африке. Чтобы перепрыгнуть Гибралтар, в 429 году наняли у испанских «римлян» целый флот для переправы. Потом взяли Новый Карфаген (в 439 году). Стали хозяевами огромного торгового и грузового флота (весь хлеб империи Римской из Северной Африки и Египта шел).

Буквально за два года превратили его в военный. В 441 году флот вандалов вовсю грабил побережье Сицилии, южной Италии, десантами захватил Сардинию, Корсику и Балеарские острова. В 455-ом эти «лесные дикари» высадились в устье Тибра, овладели Римом. Стали именем нарицательным во всей мировой истории. Интересно, вандалы своей общей культурой развития превосходили степняков центральной Азии XIII века? Как они одолели лоцию, астрономические счисления, мореплавание? В каких германских болотах вызубрили?

Почти двести лет спустя… Бедуины вышли из Аравийских пустынь в 630 году. С именем Аллаха вихрем промчались по Ближнему Востоку, Северной Африке, Малой Азии. В 674 году арабский флот блокировал с моря Константинополь. Великие мореплаватели ромеи со своими легендарными боевыми галерами и «огнеметными» красными кораблями… умылись позором. Мало того, эти повелители верблюдов, воду только в колодце глубоком видевшие, — десантами оттяпали у Византии ключевые острова Средиземноморья: Родос, Кипр, Крит, Сицилию, Сардинию, Корсику, Балеары. Начали в хвост и гриву гонять великие мореходные державы… Их культура во сколько раз была выше центрально-азиатской XIII века?

Ответ очевиден. И вандалы и арабы не сидели годами в морских академиях, изучая парусное дело, азы кораблестроения, астрономии с навигациями. Они знали, где такие умники обитают. Захватывая порты, получали всё их содержимое приятным бонусом. Причалы, склады, верфи, ремесленные кварталы, военный и гражданский флот… И людей, которые со всей этой наукой управляются веками. Как с ними договаривались? По обоюдной выгоде — правильный ответ.

Монголы

вообще-то очень долго булки мяли, игнорируя морские просторы. Первый поход против Японии совершили только в 1274 году, спустя полвека после смерти Чингисхана. Слишком долго малахаи чесали, по сравнению с другими «дикарями-варварами». Учиться в морском деле нужно было только в одном аспекте… как покорить «морские народы». В первую очередь — корейцев.

Которые в XIII веке обеспечивали львиную долю морских перевозок на Дальнем Востоке. Даже японцы не имели собственного флота, наемным чаще пользовались. Или пиратским. Южные китайские провинции только «речники» строили. Бессмысленное было занятие — корейский флот выбить с морских коммуникаций. Корё господствовал в торговле на морях безапелляционно. Целые флоты «рисовозов» нанимались императорами Китая сезонно. Не потому что не умели сами строить. Выгоднее с морским монополистом договориться. Дешевле выходило. Так поступили и монголы:

«Хубилай затратил некоторое время на подготовку к вторжению в Японию. Приказал корейцам построить корабли для перевозки монгольских войск через Японское море… В ноябре 1274 г. войско, состоявшее из 15000 монгольских, китайских и чжуржэнских воинов и 6000-8000 корейских солдат…, при помощи 7000 корейских моряков, вышло в море из Хаппо (близ современного Пусана). Флотилию составляли 300 больших и 400-500 небольших судов». (Россаби Моррис. Золотой век империи монголов)

Не нужно было степнякам ничего строить. Они — десант. Всем флотом управлялись потомственные мореходы и кораблестроители — корейцы. С адмиралом той же национальности. Второй поход был еще масштабнее, Хубилай выгреб с побережий Корё и Китая всю плавающую посуду, вплоть до плоскодонных барж.

Ничуть не опасаясь их бесполезности в морских сражениях. Не было у Японии своего военного флота. Самураи пользовались даже в обычном торговом трафике между Кюсю и Хонсю нанятыми корейскими судами. Проблему осознал только Тоётоми Хидэёси, планируя вторжение в Китай много позже. Что-то строить начал.

Проверка.

Она уже давно состоялась, в толк не возьму… какого рожна альтернативно одаренная публика треплет эту тему… Морской археолог Кензо Хаяшеда в начале 1990-х годах пошлого века плотно занимался поиском уничтоженного тайфунами «ками кадзе» флотов Хубилай-Хана. Дело было трудным (2000 островов обшарь, ага), пока один японский рыбак не наткнулся на металлический предмет, покрытый странными надписями. Возле маленького остров Такасима.

Металлическим предметом оказалась бронзовая печать «тысячника» монгольского войска. Изготовлена была в сентябре 1276 года (за пять лет до нашествия). В те воды направилась большая международная команда из аквалангистов, археологов и специальные суда морских исследований. В итоге, часть утопленного «божественным ветром» флота монголов была найдена.

Водолазы непрерывно поднимали оружие, монгольские доспехи, каменные снаряды для катапульт, наконечники копий и связки стрел, ручные мельницы для измельчения риса, деревянные и каменные якоря, с остатками цепей. Досконально был расчищен главный артефакт — корабль, в прекрасной сохранности. Размеры — больше 70 метров в длину. Якорь, сделанный из красного дуба, — 7 метров. Изотопный анализ древесины и гранита (элементы утяжеления) показал: сделано сие в китайской провинции Фуцзянь. Именно оттуда и стартовал в 1281 году второй морской поход на Японию.

Только с этого объекта подняли сотни артефактов: шлемы, сабли, мечи, стрелы, остатки ламелляров и ламинаров, кувшины с провизией, личные вещи капитана Вэна, останки погибших. Только клинков было около 80-ти штук, разной степени сохранности. Уже писал, что нашли керамические бомбы («тэцу хао»), пороховые и с поражающими элементами.

Большая часть находок законсервирована, часть экспонируется в музеях Японии. Основная их масса — китайского производства. Часть останков других кораблей непрерывно обнаруживается, следите за морскими историческими журналами. В большинстве своем — это плоскодонные «речные» грузовики, самых разных размеров. Судя по всему, добротные морские суда вовремя перерубили якорные цепи и спаслись.

Американцы недавно взяли пробы грунтов с разных глубин. По счету слоев наносов дна — подтвердили кое-что еще. Примерно в конце интересующего нас века действительно были невиданной силы, аномальные тайфуны. Зашкаливающей категории. С разницей в несколько лет, потолок — не более 30. Они утопили флоты монголов или самураи просто привязали такие погоды для поэтики — никто пока не знает. Вот вроде и всё…

Что не так в этой истории…

Фиксируем, монголы ничего сами не строили, привычным для себя образом организовали работу корейского и китайского населения, знакомого с морским ремеслом и делом. Численность второго флота явно завышена. Как и десанта. Империя Хубилая не обладала такими мобилизационными ресурсами. 80 тысяч вояк — это потолок. Для того, чтобы утопить ту аццкую солянку корыт и речных посудин (десантных плашкоутов), тайфун-«камикадзе» даже не нужен, достаточного «свежего ветра».

Потери монголов преувеличены и японцами. В те времена у всех были проблемы с цифрами. Читая о войнах Тайра и Минамото можно сделать вывод, что все мужское население Японии гибло во время клановых воин. А потом воскресало для новых битв… через пару лет.

С вашего позволения, оставим в утопленном состоянии другие бредовые идеи альтернативной истории… Про самураев-казаков, художественный нестыкуемый с обликом японцев художественный нарратив, необычные традиции и обычаи…

ß

Истоки казачества… Ищем в новгородских землях!

Куда на Русь не пойди, сплошные загадки, тайны, политика да пропаганда. Особенно в истории. Одни из самых темных страниц — в рубрике «откуда есть пошла…». Сама земля Русская, власть ее, народы некоторые, вера… Вот и казаки на этой библиотечной полке прописались, под литерой: «ничего толком не знаем, зайдите позже». Тема спорная, будем несколько дней загадки колоть, ага.

Всякая власть, начиная с царской, — очень не любила это сословие. По понятным причинам. Дело в постоянном стремлении казаков к независимости. Которую согласны были оплачивать даже кровью, защищать свои свободы — оружием, лишь бы не трогали. Казачество славилось непрестанной службой и … весьма своеобразным взглядом на преданность. Страниц светлых и темных написало своими деяниями немало. А вот как появилось…

Традиционная версия.

В просторечии она — «бегло-холопская», пардон. Хорошо всё писано академиками, но принципиальные вещи тут зияют бездной несоответствия. Итак, процесс формирования такого казачества происходил спонтанно якобы, еще далеко от тех времен, как «казаки» стали субъектом юридических отношений «государство-вольница окраинная». Мол, первые ватаги формировали беглые отчаюги-мужики. Как крепостное право начало душить Русь.

Есть какая-то логика в этом. Русь не была рабовладельческой территорией, разные элементы этого явления присутствовали всегда, но… Большинство людей оставались свободным общинниками. Очень не желали менять свой статус на «крепостной». Эта государственная удавка затягивалась долго, с большими издержками. Пережитки общинности смогли только при Столыпине добить. Криво, не до конца.

Вольному землепашцу крайне трудно объяснить саму природу «закрепления». Это как… не земля принадлежит мне, а я — земле? Распоряжается всем некий княжеский захребетник… Парадокс сознания. Вообще-то, земля никому не принадлежит. Общинная она, право проживания и личного труда над ней главенствует. Не хочешь общиной жить, ступай на выселки. Бери столько, сколько способен обработать, слово никто не скажет. Так жила Русь испокон века.

Исход общинников.

Академично и юридически, первый этап закрепощения крестьян назначен концом XV века. При московском Великом Князе Иване III. Когда он присоединил к своим владениям Новгородскую и Вятскую земли, Ярославское, Тверское и другие княжества помельче. Очень нуждался в регулярном содержании «служилых людей», войско росло, Москва прирастала огромными территориями стремительно.

Казна княжеская такое роскошество не тянула. В Судебнике 1497 года появилось упоминание об «Юрьевом дне». Первый очевидный произвол новоиспечённых русских феодалов, прописанный законодательно. Народ побежал в «свободные земли»…

Насколько много было этих «свободных земель»? Не знаю, но академики бают — навалом. Само собой, казаками-разбойниками эти мигранты себя не называли. Но постепенно началась поляризация русского общества. Попробовав феодальных прелестей «крепости», народец быстро сформировал к этому явлению свое отношение. Отток свободолюбивых общинников рос.

Борьба с исходом.

Тут кое-что понятно. Чтобы упорядочить и затруднить покидающих вотчины крестьян, был законодательно утвержден срок выхода из поместья. Юрьев день. Осенью, после сбора урожая. Неделю до 26 ноября (дня Георгия Победоносца) и неделю после него — можешь быть свободен. Заплатив специальный налог, «пожилое». Хочешь, ступай в начинающуюся зиму… к другому помещику. Или на все четыре стороны.

К концу правления Ивана IV Грозного гайки закрутили туже. Многие земли новоиспеченного царства Русского оказались разорены из-за Ливонской войны, опричнины, бегства податного населения и набегов крымских татар. В 1581 году царь ввел «заповедные лета», то есть годы, когда крестьянский переход запрещался в любую сторону. Отток общинников на «вольные земли» — кратно возрос.

Сообразительный русский мужик чесал тыковку недолго. Послав по «бабушке» Юрьев День, стал просто сбегать. Весной. Семьей такой финт уже было не провернуть. На волю рвались молодые парни, не обремененные детьми. Их объявляли «беглыми», ловили на вполне законных основаниях.

В XVI веке появился закон об «урочных летах». Это когда отмерялось только пять лет на поимку беглого крестьянина. Впоследствии срок увеличили до 15 лет, потом отменили совсем. Тоже понятный процесс: южные помещики укрывали, сманивали людишек на границы Степи. А северные — были такой ситуацией крайне недовольны. Пойманных беглецов считали преступниками, наказывали, рвали ноздри как татям. Клеймили и возвращали помещику. Помогало мало, легенды о свободной жизни «за Камнем», в Степи толкали новые тысячи на побег.

Куды бечь?

Вот тут главный пробел анализа исторического. Какова маршрутизация побега? Свинтить из владимирских лесов, например, мужик надумал. Во времена еще до-монгольские. В пустоту не пойдешь, в лесу бирюком выжить трудно — изловят. Волки или холопы боярские. Создать саморегулируемую мужскую боевую ватагу, способную от княжеских людей утечь, от степняка отбиться — не верю. Так система не работает. Если функционирует, то не долго. Разбойничья банда это. Всё упирается в численность, перерастающую в некий порядок и уклад. Из ватаг татей сословия не создать.

Значит, уходить нужно туда, где существует «другая жизнь». Точно такая же как дома… но без «тягла» и «крепости». Где нет князей с боярами. Географически понятные локации. Откуда не выдают, принимают всех желающих. Когда появились всякие Сечи… понятно, куда холопу стопы направить. А до этого? Минимум четыре века окраины Руси собирали недовольных общинников. Где их гнезда были?

Двинем напёрстки.

Многих беглецов ловили, не счесть сколько погибало. Но некоторые прибивались к свободным поселениям на окраинах. Каким-то непонятным, ага… Географически они могли быть… На Дону, говорят. В низовья Днепра. В предгорья Кавказа. Поволжье. Урал-Камень. Южные и восточные «украины» исключаются. До времен папы Ивана Грозного — так уж точно.

Эти земли не пустовали никогда. Там осколки Золотой Орды, татары злые повсеместно. Мусульмане поголовно. Любую христианскую душу рассматривают исключительно в мелкоскоп стоимости на невольничьем рынке. Их азартная натура давала себе выход регулярно — набегами кровавыми. Вплоть до немки Екатерины свет Второй шалили. Что из Крыма, что из Поволжья восточного. Добраться до тамошних «казаков», бродников да вольных тюрок — задачка не тривиальная. Почти невыполнимая.

Единственное место, где по-христиански поймут и примут (может быть), — обширный Русский Север, вотчины новгородские. Так там… не было казаков. Ушкуйники только непонятные, из историографии отечественной выпиленные старательно. Хотя существовали, как минимум, с 1032 года (поход на Югру). По царствование Ивана Грозного ураганили. От шведских берегов — до каспийских астраханей. После разгрома Вятской вечевой Республики (1489 год) подались кто куда. В волжские казаки, на Дон, Яик, забрались вглубь пермских лесов. Кого-то даже на службу (принудительно) расселили в Московии, вокруг столицы.

Первый вариант,

прикидываем. Как формировалось «северное казачество». Его костяк составили общинники, которые ушли от самых-самых первых помещиков. Когда можно было перемещаться свободно, целыми семьями. Уходили поближе к единоверцам, христианам или язычникам. Селились в новгородских землях, отодвигали вглубь лесов местные, не славянские племена. Кто сказал, что Новгороду не нужен был свой «пограничный кордон»? Еще как нужен…

Здесь было вольное понимание жизни, потом получившей название «казачьего уклада». Общество вечевое, общинное, оседлое. При военной нужде — очень мобильное. Со всеми атрибутами — бабы, дети, старики. Сюда могли стекаться бездетные и несемейные беглецы, когда гайки крепостничества затянули туже. Знали куда идти. Не в пустоту. Не в опасную и безлюдную степь.

«Новгородские острожки» вплоть до Обской Губы — это и есть первые станицы. Ушкуйники начинали как первопроходцы-колонизаторы. Постоянно в новых землях закладывая городки. Те служили одновременно крепостью и факторией для торговли с местными племенами звероловов. Архангельск, Мурманск, Вологда, многие города Русского Севера — возникли как «станицы ушкуйников».

Они были народом-войском. Очень ценным для новгородцев. С их помощью решались абсолютно все щекотливые проблемы. Хоть со шведами, хоть с татарами или самоедами. Жгли и грабили ушкуйники всех подряд. На веру православную внимания не обращали, русским доставалось столь же больно, как таежным народам. После разгрома Волжской Булгарии Батыем — явно приняли немало беглецов-мусульман. Так отчетливо появился некий «тюркский элемент» в укладе, столь заметный во всем казачестве. Думается, миграция была солидной.

Позже ушкуйников оптом записали на Руси — «новгородцами». Не то сепаратисты, не то бузотеры патологические. Разбойники. Тати водоплавающие. Что отчасти чистая правда. Среди них было немало жителей вольного города, купцов, наместников городов, знатных бояр, их сыновей. Город торговый финансировал все операции.

Организованное казачество не могло зародиться в среде каких-то беглецов-одиночек, исключительно мужского пола. Нужна была опора на сильную оседлую конгломерацию. Поселения или многочисленные усадьбы-хутора. Хлеб, оружие, инструмент, сукно, сотни предметов ремесел… В обмен на самых ходовой мировой товар — северную пушнину и свободный доступ к ней.

В пользу такой версии говорит многое. Мобильность ушкуйников, постоянное вооруженное напряжение новгородских границ. В такой среде не может быть никаких «закупов» или крепостных. Территория свободных воинов-общинников. Русскость изначальная тоже просматривается: безразличие к вопросам веры, древнее управление и уклад, воинская всеобщая повинность, культура, семьи. Возможность обратиться за военной помощью к сильному соседу.

Главная проблема ушкуйников была — наседающие отовсюду Рюриковичи. Но территория для маневра присутствовала. Даже город свой построили — Хлынов (Вятка-Киров). Тоже не на пустом месте возник, жили «ушкуйники» там. Аж с 1174 или 1181 года… Под названием — «новгородские поселенцы», ага. Мирный советский трактор, вспахав поле… поднялся в воздух и полетел бомбить вражеские переправы. Поселенцы. В таком-то зубастом разноплеменном окружении.

Еще лыко в строку «казачества». Хлынов князей не жаловал, в глаза не видывал. Что на Вятке творилось до 1374 года — никто не знал, бездонная летописная дыра. Более-менее внятное происходит только в 1432-1453 годах. Республика ушкуйников участвует в войне между москвичами и Галич-Мерьским княжеством.

В 1459 году власть в городе формально перешла к Москве, но из столичных штучек никто не заехал. Хлыновцы участвуют в войнах против Казани и Новгорода… В начале 80-х годов власть в городе сменилась, противники москвичей пригласили наместника хана Ибрагима. Хлыновские войска почти три десятка лет клюют русские земли. В 1489 году прилетает обратка, после двух неудачных кампаний, Вятка все же пала. Местная знать была переселена в окрестности Москвы, в городе сел воевода из тех краев.

За всю свою историю Хлынов не приглашал князей для защиты или других государственных функций. Была хитрая форма соседства с сильными — покровительство. Если что… то за денежку вызовем, а просто так не суйся. Ушкуйники-хлыновцы вступали в ситуационные союзы, чаще прислоняясь к Новгороду. Самоуправлялись народным вече, были свои бояре и купцы, никаких признаков крепостничества… В военной республике такое безобразие трудно организовать.

С верой православной проблемы большие были, кстати. Только при Иване Грозном была получена грамота на строительство монастыря. О многом говорит, на минуточку.

Истоки одной ветви казачества

стоит искать на севере, юг пока не трогаем. С самых первых попыток князей «крепить к земле» вольных общинников. В каком году безобразие началось — неизвестно. Но предположить можно. Картина маслом: князюшко, помимо своего «кормления», какого-то еще служилого прислал на село. С налогами непонятными. Немедленно оказавшимися очень обременительными, не как в старину… Думается, именно с этих времен потихоньку началась миграция вольных общинников. Подальше от княжеских уделов, на вольные земли новгородские. Бескрайние.

Такие исходы были семейными, спокойными, без юридических последствий. Кто слово поперек скажет свободному человеку, его право и воля. Не могла даже вякнуть Церковь, сильно подыгравшая европскому крепостничеству. Закабалившая крестоносными похождениями уйму народов. На Руси она сидела мышкой по городам, князей окучивала, в полуязыческие сельские земли не совалась.

Проверяем версию.

Принципиально отличая крепостничество (систему социальных отношений) от крепостного права (юридическая форма выражения отношений). Первый тип зависимости легко можно проследить примерно с Х I века. Хотя до конца века XVI -го крепостная форма эксплуатации (полная форма феодальной зависимости) охватывала лишь отдельные категории сельского населения.

В XII веке очень близкой к крепостничеству была эксплуатация «пашенных закупов» и смердов на барщине. По «Русской правде» княжий смерд был ограничен в имущественно-личных правах. Его «выморочное» имущество переходило в собственность князя, жизнь была приравнена к жизни холопа (за их убийство назначался один штраф — 5 гривен).

В XIII - XV веках отношения феодальной зависимости распространялись на значительное число крестьян, но крепостничество было слабо. Для некоторых категорий крестьян (отдельных вотчин) начинает работать право Юрьева Дня. Судебником уже 1550 года был увеличен размер «пожилого», установлена дополнительная пошлина («за повоз»).

Была неволя… Со времен Ярослава Мудрого. Именно в этот период сложилась постоянная подпитка кадрами новгородского казачества, ушкуйников. Из самого Новгорода, на окраины, тоже немало бежало народа. Вот и получаем вполне жизнеспособный конструкт.

Походы ушкуйников 

Выводы.

Первоосновой казачества стали полностью свободные люди, полноценные общины. Из Новгорода и Северо-Восточной Руси. Варяги, кривичи, вятичи, ильменьские словене, хоть кто… Не желая иметь дела с Рюриковичами, их порядками — потеснились в восточные новгородские земли.

Вполне логично — стали вооруженной силой, обеспечивавшей безопасность торговли, покорность данников, фронтиром колонизации новых земель. Если хотите — неким народом в состоянии перманентной военной мобилизации. Другие беглые туда шли не на пустое место, в конкретные городки, острожки, поселения. Добирались торговыми маршрутами новгородских купцов. Вливались в ватаги ушкуйников, осваивали бескрайние просторы Русского Севера.

Так сформировался веками самобытный казачий уклад, традиции, сословие. Ему вскоре пришлось познакомиться с такими же отчаюгами. Независимо от русского Севера, казачество развивалась и в Степи. И его корни были куда как глубже…