Почему победный удар по Перл-Харбору обернулся для Японии поражением

7 декабря исполняется 80 лет нападению японцев на Перл-Харбор. Удар Японии сделал, казалось бы, невозможное – втянул США во Вторую мировую войну вопреки сопротивлению значительной части американского общества. Однако как же произошло, что такой грандиозный успех в ключевой боевой операции не привел Японию к военной победе в целом? Ответ на этот вопрос имеет значение и для современной России.

Атака Японии на Перл-Харбор (в переводе – Жемчужная гавань) была выполнена авианосным ударным соединением впервые в мире. Беспримерное достижение в любых обстоятельствах, даже сегодня.

Японцы создали мощный кулак из шести авианосцев, организационно сведенных в три дивизии, назвав это все вместе «Кидо Бутай» – мобильные силы. Ядром этих сил на момент атаки были 1-я дивизия авианосцев в составе «Акаги» и «Кага», 2-я дивизия авианосцев в составе «Хирю» и «Сорю», 5-я дивизия авианосцев в составе самых, наверное, успешных японских авианосцев (это, правда, стало ясно потом) – «Секаку» и «Дзуйкаку», 414 боевых самолетов, 3-я дивизия линкоров в составе «Хиэй» и «Кирисима», 8-я дивизия крейсеров с «Тонэ» и «Тикума». А еще легкий крейсер, девять эсминцев, восемь танкеров, подлодки.

Главной ударной силой операции были палубные самолеты – бомбардировщики и торпедоносцы.

Удар

26 ноября «Кидо Бутай» вышел в море из залива Хитокаппу (ныне – залив Касатка на российском Итурупе). Соединение двинулось в сторону Гавайев. 2 декабря с борта линкора «Нагато», на котором держал флаг командующий флотом адмирал-«авианосник» Ямамото Исороку, автор плана нападения на Перл-Харбор, адмиралу Нагумо Тюити, командовавшему «Кидо Бутай», пришла кодовая радиограмма: «Поднимитесь на гору Ниитака 1208». Это значило удар по Гавайям 8 декабря (1208 – 08 день, 12-й месяц) по японскому времени. На Гавайях это было 7 декабря.

Японцы подняли на удар две волны самолетов. Первая – 183 самолета, из них 140 ударных (бомбардировщики и торпедоносцы), вторая – 167, из них 132 ударных. Удар был расценен как успешный, и третью волну поднимать не стали.

Как сегодня ясно, Нагумо просто испугался риска – результаты удара по Жемчужной гавани выглядели очень впечатляюще. По докладам командира летчиков Футиды, четыре американских линкора были наверняка уничтожены, три повреждены и только один мог сохранить боеспособность. При этом японцы не знали, где находятся американские авианосцы – в гавани их не оказалось. Формально Нагумо выполнил свою задачу – флот на базе был нейтрализован, потери противника велики, свои – ничтожны. Подставиться под удар американской авиации он не хотел. В итоге, зафиксировав победу «по очкам», японцы ушли. С этого момента можно подводить уроки этой атаки.

Урок первый – политический

Начнем с вопроса: а как вообще получилось, что Японии пришлось атаковать несоизмеримо более мощные США?

Япония была экспансионистским, агрессивным, милитаристским государством, но ее экспансия была вынужденной. В 1920-е и 1930-е годы нельзя было построить экономику, живущую за счет экспорта продукции высокого передела, как это сделала Япония позже, после Второй мировой. Мир был в основном поделен между колониальными метрополиями – Британией, Францией, Голландией, в случае с Филиппинами – США. Из СССР под давлением американцев японцам пришлось к 1925 году (северный Сахалин) уйти. Что должно было стать географической основой японской экономики, ее рынком сбыта и ресурсной базой? Оставался только до сих пор не пришедший в себя после иностранных интервенций Китай, охваченный смутой. И Корея, которая была совсем рядом и уже была японской колонией.

С 1931 года Япония начинает завоевание китайских и маньчжурских земель. Это создало напряжение в отношениях между Японией и США, но поначалу психологическое. Опасались и европейцы – возможности Японии в домашнем для нее регионе были велики. Немецкие блицкриги в Европе сделали азиатские колонии европейских стран бесхозными, и Япония кинулась их подбирать.

И вот тут США начали наращивать давление – но очень своеобразно. Еще в 1940 году, планируя вступить в войну в решающий момент, Рузвельт провел через Конгресс закон о призыве на военную службу. В конце 1940-го, до своего переизбрания, он добился заключения с Британией соглашения о совместной обороне на Тихом океане. Одним из последствий этого было то, что теперь любая страна, пожелавшая атаковать США (или Британию), вынуждена будет атаковать и вторую сторону. В реальности второй атакованной стала Британия, а таков и был американский замысел – Рузвельту нужно было в конечном счете сокрушить колониализм, для этого он все и разжигал. А кто у нас главный колонизатор? Вот его и подвели под удар.

Также с 1940 года американцы начали давить Японию санкциями, но не смертельными. Критически важно для Японии было получение из США нефти. А ее американцы не трогали, продолжая поставлять топливо в Японию, несмотря на агрессию последней. Причем Рузвельту в его окружении предлагали ввести такое эмбарго, но от отказал, мотивируя это тем, что итогом будет … война!

Тем временем американцы сосредоточили флот в Перл-Харборе. С началом Второй мировой в январе 1940 года там появились американские корабли якобы для маневров, а с 7 мая 1940-го флот остался там на постоянной основе.

Японский адмирал Фукудоме указывал, что: «Американский флот, выдвинувшийся на Гавайи, мог без большого труда проследовать в западную часть Тихого океана, создав тем самым явную угрозу Японии. Пока флот оставался на Гавайях, складывалась стратегическая обстановка, несравненно более напряженная и угрожающая Японии, чем тогда, когда флот был на базах на Тихоокеанском побережье США». Это так и было – Рузвельт вывел флот туда, откуда он мог нанести удар по Японии, начни она экспансию в нефтеносную Голландскую Ост-Индию (Индонезию) или вообще куда угодно. Японцы тогда уже к этим территориям активно присматривались, но экспансию вели в других направлениях.

В феврале 1941 года Номура, посол Японии в США, передал госсекретарю Корделлу Хэллу японские предложения по нормализации отношений. Японский план предусматривал, что Япония даст США гарантии того, что положения "Тройственного пакта" Япония не будет применять к США, а также гарантии того, что Япония не будет покушаться на Филиппины. В ответ японцы просили, чтобы США признали законными отношения Японии с ее марионеточным китайским правительством в Нанкине, а также рекомендовали китайскому лидеру Чан Кайши пойти на переговоры с Японией, а в случае отказа последнего – прекратить оказание ему помощи. Также японцы хотели вернуть торговлю с США (заметим, взаимовыгодную) и разрешить японцам въезд в США, как и было до санкций. Предложения были поначалу проигнорированы.

1 июля 1941 года Рузвельт получил «добро» на увеличение численности вооруженных сил до 8,8 млн человек, а 24 июля ввел против Японии то самое эмбарго на нефть, которое, как он до этого считал, спровоцирует японцев на открытую войну, а не на захват бесхозных владений европейцев. Поводом для этого стал захват территорий в Южном Индокитае, что, в общем, не отличалось от того, что Япония делала ранее. На следующий день к нефтяному эмбарго присоединились Британия и Голландская Ост-Индия.

Для Японии это был конец. Нефти Сахалина не хватило бы. По оценкам японских адмиралов, флот встал бы без топлива уже в 1942 году. Тут-то американские линкоры из Жемчужной гавани и могли бы сказать свое слово. А назад уже было не сдать.

Японцы считали риски – при любой попытке захватить нефть в Голландской Ост-Индии можно было бы получить удар в спину от американских сил в Перл-Харборе. Зачем-то их там собрали ведь, так? А что, если их нейтрализовать? Тогда это война с США.

Но свою последнюю войну с тотально превосходящим по численности и ресурсам противником – Россией – Япония выиграла «в разгром». Может, и сейчас получится? Осенью 1941 года японские военные потребовали от императора войны, мотивируя это тем, что без нефти империи остался год, может быть, полтора. Хирохито не верил в успех, но выбора не было. Кабинет принца Коноэ, оказавшись неспособным договориться с американцами, ушел в отставку, а сменивший его премьер Тодзио уже был сторонником войны.

Японцы попытались дать миру шанс. 21 ноября посол Номура получил шифровку, из которой следовало, что надо как-то все-таки договориться с американцами. В ней указывалось, что последний срок, когда можно договориться – это 29 ноября, потом «события будут развиваться автоматически».

Американцы, которые перехватывали и читали дипломатическую переписку Японии, получили эту шифровку тоже, и 25-го Рузвельт сказал, общаясь с советниками, что война неизбежна и начнется примерно через неделю. На следующий день госсекретарь Хэлл выдвинул японцам ультиматум – если они хотят возобновить торговлю, то надо уйти из Китая. Но это примерно, как для России сдать клан Асада террористам из ИГИЛ* – никто на такое не пошел бы, и американцы про это знали прекрасно.

Любопытная подробность – подставив флот под удар в Жемчужной гавани, Рузвельт не допустил никакого усиления обороны Гавайских островов. В этой связи показателен пример адмирала Ричардсона, того, кто командовал силами ВМС на островах до Киммела, принявшего на себя японский удар. Ричардсон неоднократно высказывал обеспокоенность тем, что опасное положение флота в Перл-Харборе сочетается с недостаточными мерами по защите базы. Так, вместо потребных для надежной авиаразведки 250 летающих лодок гарнизон имел только 81. В какой-то момент Ричардсон понял, что Рузвельт просто не хочет усиливать оборону островов. Что он и высказал президенту, после чего был уволен еще в 1940-м. Его сменщику Киммелу оставалось только молчать.

О чем говорит вся эта последовательность действий американцев? Все очень просто – они сами спровоцировали японцев на войну, на первый удар. Да, японцы были захватчиками и агрессорами, но войны с США они не хотели точно. Просто им не оставили других вариантов. А американцы знали про готовящееся нападение. И специально подставились. Сейчас они пытаются прикрыться тем, что флотские шифры ими были расшифрованы только в 1942-м. Но речь-то о дипломатических...

И это урок того дня, когда Нагумо начал подъем своих самолетов на удар. И звучит этот урок так – пытаясь дипломатически договориться с американцами, можно найти себя в ситуации выбора между двумя способами погибнуть. Американцы поставили японцам мат задолго до удара по Жемчужной гавани.

Урок второй – оперативный

Перед ударом по Гавайям японцы в целом держали в уме Русско-Японскую войну. Россия была сильнее Японии и численно, и экономически, и демографически. Но японцам удалось тогда победить. Вот только уроки той победоносной войны японцы забыли.

Вспомним адмирала Того. С момента атаки против русских кораблей в Порт-Артуре японский флот неотступно блокировал любую попытку русских выйти. Когда в результате вылазки минного транспорта «Амур» японцы потеряли аж два броненосца подряд (беспримерный случай, кстати), эти потери не отвратили Того от главной цели – блокады. Он держал ее до тех пор, пока на земле армия не справилась со штурмом. Действия Того были систематическими, они имели перед собой целью нанесение полного военного поражения флоту противника в базе. Он был готов к потерям. Блокада длилась почти год, но в итоге японцы добились своего.

Перл-Харбор являет собой совсем другой пример. Японцы нанесли по-настоящему сильный удар. Добились господства в воздухе. Парализовали американскую оборону. И… ушли, не желая нести потери.

Но не бывает выигранных войн против сильного противника без потерь. Японцы просто разозлили американцев до невозможности, а решающей победы не добились.

Перл-Харбор остался важнейшей точкой для ремонта американских кораблей, основой их тыла. Поврежденные корабли в основном потом удалось восстановить. Экипажи в основном уцелели. Вот чем закончилась в итоге пауза, которую США получили после ухода японских кораблей. Японцы потом спохватились, но было поздно – достать Гавайи уже было невозможно.

Ведь и сама операция имела изначально порочное содержание – это был фактически рейд. Постреляли и ушли. И она так и была задумана – ее целью был не какой-то решающий успех, а временный срыв наступательных возможностей американских надводных сил. Вот только это не спасло Японию.

И это тоже урок того дня – планируя начало войны с сильным противником, нужно исходить из максимизации его потерь и обеспечения невозможности их пополнить. На земле сделать такое с помощью разовой операции трудно. На море – вполне возможно, потерянный корабль быстро не возместить. Разрушенный док можно вообще не отстроить никогда. Поэтому военно-морские базы надо ровнять с землей полностью, уж если их нельзя захватить, а все корабли гарантированно отправлять на дно в разрушенном виде. Если для этого надо проявить упорство и готовность к разумным потерям, то так и надо сделать. Драться нужно до конца.

Урок третий – тактический

В составе «Кидо Бутай» были линкоры (по факту линейные крейсера) «Хиэй» и «Кирисима». Дальность действительного огня их орудий главного калибра превышала 30 километров. Там же были крейсера «Тонэ» и «Тикума» с гидросамолетами, с которых можно было корректировать артиллерийский огонь, естественно, при наличии на борту радиостанций.

Встает вопрос – если бы японцы решили именно добить базу и корабли в ней, то что помешало бы использовать для этого дальнобойные орудия с тяжелых кораблей? Ответ – ничего. Но проблема была, во-первых, в целях операции, о чем сказано выше, а во-вторых, в том, что вместо строительства сбалансированного флота в Императорском флоте шла борьба «надводников» с «авианосниками». И коль скоро операцию планировали последние, то и артиллерийским кораблям в ней места не нашлось.

А между тем, с разрушительной силой тяжелой корабельной артиллерии может соперничать только ядерное оружие, которого тогда не было. Но эта возможность не была использована. Более того. Когда корабли «Кидо Бутай» пошли назад, им навстречу, для прикрытия отхода вышло соединение в составе линкоров «Нагато», «Муцу», «Хиюга», «Ямасиро», «Исе», «Фусо» и лёгкого авианосца «Хосё». Соединение совершило поход к островам Бонин, но в атаке на Пёрл-Харбор не участвовало. А что если бы Ямамото, который стоял за планом атаки, озадачился бы вводом в бой линейных сил? Сколько бы американцев выжило на острове Оаху, если бы его перепахало таким количеством пушек? Американцы ничего не смогли бы сделать с семью авианосцами и восемью линкорами. Можно смело гарантировать, что никакие корабли американцы бы после такого не восстановили, и никаких доков, ремонтных баз, складов с топливом там бы не осталось.

И это тоже урок той операции – ведя наступление с решительными целями, надо вводить в бой крупные силы, добиваясь хоть и локального, но подавляющего превосходства над противником. Не надо трястись от страха потерь, начиная войну, которая должна охватить целое полушарие. Еще всегда нужно иметь силы, способные нанести окончательный удар, последний. Силы «окончательного утопления корпусов». Чтобы эти корпуса не восстановили потом, хотя бы с утратой части функций.

Это даже не обязательно должен быть флот. Это могут быть ВВС – но они должны быть, и именно для этого. Флот же не должен иметь каких-то перекосов в структуре, он должен быть представлен разнообразными силами, способными совместно выполнить любые задачи. У японцев такой флот был, но они применили только одну его часть – авианосную. Даже мины ночью с эсминцев не рискнули выставить, не то что из пушек стрелять. Всех этих простых истин даже ядерное оружие не отменяет – есть такие цели, которые и одним тактическим ядерным боеприпасом не взять, надо в любом случае оценить результат удара, еще раз ударить, снова оценить, добить… И все это при противодействии противника.

А ведь сегодня в нашей стране можно запросто найти теоретиков, обосновывающих, например, то, что подводные силы должны быть главными, а остальные так, постольку-поскольку. Но реально они обречены в столкновении с противолодочными силами без поддержки. А у американцев на многих больших кораблях пока нет противокорабельных ракет, даже «Гарпунов». А если авианосец свою авиагруппу потеряет, как им тогда воевать? Такие теории обрекают их последователей на повторение ошибки японцев – удар чем-то одним (у нас подлодками, у американцев – палубной авиацией) вместо мощного совместного. И это закончится только провалом и более ничем, как и тогда, 80 лет назад.

И конечно, нельзя не вспомнить то, что начать войну без объявления и предупреждения, внезапным и мощным ударом с моря – это японский «конек». История войн этой страны явно не закончена. В годовщину начала самой большой (пока) из них не стоит упускать из виду и эту мысль.

Александр Тимохин