Киселев: Американцы превращают мир в сумасшедший дом
Телеведущий Дмитрий Киселев в интервью «Политике Сегодня» на полях ПМЭФ оценил текущее состояние российско-американских отношений, судьбу Донбасса и неоднозначное партнерство Москвы и Минска.
— США ведут неоднозначную политику в отношении России. С одной стороны, усиливается санкционное давление. Но при этом президент Джо Байден отказывается от остановки строительства «Северного потока – 2». Как можете объяснить подобные несостыковки?
— Американцы превращают мир в сумасшедший дом. Россия смотрится на этом фоне островом нормальности, а санкции не работают. Это просто такой вид спорта, вид грязной конкуренции, попытка как-то ущемить Россию в бессильной злобе. Так к этому и нужно относиться.
Санкции будут усиливаться, потому что отношения ни к черту, Россия в этом не виновата — не российский выбор. Просто американцы не выдерживают честной конкуренции, динамика не в их пользу. Например, в соотношении с Китаем, с Азией в целом. Здесь ничего нового не скажешь по этим санкциям.
— Тучи сгущаются над республиками Донбасса, на границе с которыми Украина продолжает наращивать военный контингент. В то же время в Донецке и Луганске продолжают выдавать российские паспорта. Как считаете, насколько реально присоединение Донбасса к РФ?
— Россией не ставится такая цель. Мне кажется, что было бы логичнее и правильнее включить Донбасс во внутренне экономическую циркуляцию для того, чтобы люди в Донбассе нормально зарабатывали, нормально жили, чтобы у них был российский уровень жизни. И чтобы Донбасс мог показать преимущество взаимодействия экономического с Россией. Вот эта цель оправданная, реалистичная и никого не царапающая.
А идея присоединения Донбасса мне кажется достаточно абстрактной. Пока в повестке нет такой темы. Но экономически — да, это было бы полезно и России, и Донбассу.
— Много шума на Западе подняли по поводу посадки самолета Ryanair в минском аэропорту.
— Я высказывал уже в программе «Вести недели» — это двойные стандарты. Не мы первыми начали сажать самолеты.
Самолеты сажались и во Франции. В 1956 году лидера алжирского освободительного движения задержали в самолете и затем посадили в тюрьму.
Я уж не говорю о том, что было в 2013 году. Когда с президентом Боливии Моралесом это сделали. Когда его самолет, защищенный президентским иммунитетом, находился в воздухе 3,5 часа. Четыре страны — Испания, Португалия, Италия и Франция — отозвали свое разрешение на использование воздушного пространства.
Интересно, что министром обороны во Франции был не кто иной, как Жан-Ив Ле Дриан, который сейчас занял кресло министра иностранных дел. Тот же человек, который тогда принимал участие в решении по Моралесу, сейчас выступает с осуждением, ну, смешно. Нас просто погружают в мир абсурда, в свой сумасшедший дом, а мы не хотим. Тогда они мстят.
Нам нужно больше обращать внимание на свою внутреннюю повестку, развивать свою экономику, совершить более решительный разворот на Восток, потому что мы все еще внутренне европоцентричны.
Поэтому нужно успокоиться, время есть, пусть они там дозреют. Когда дозреют, тогда сможем общаться.
— Возвращаясь к инциденту с минским аэропортом. Как считаете, российское руководство однозначно выступает на стороне Белоруссии или не все так просто?
— В этом инциденте РФ однозначно на стороне Белоруссии, безусловно. У нас есть, конечно же, разногласия с Белоруссией, но не в этом вопросе. Я считаю, что в России есть непонимание, почему Белоруссия до сих пор не признает Крым, трудно это объяснить — ближайший союзник не признает Крым частью страны.
Хотя Владимир Путин уже давал объяснение: он говорил, что Александр Григорьевич не готов признавать Крым, потому что хочет развивать нормальные отношения с Украиной. Но поскольку сейчас Украина не хочет развивать нормальные отношения, то Александр Григорьевич поставлен перед фактом, с кем он хочет развивать отношения и как. Наверное, если с Россией, то пусть «Белавиа» летает в Крым. Для начала. А то делает вид, что нет такого политического решения, это странно.
У нас есть темы, которые мы обсуждаем с Белоруссией, у нас есть разные позиции и подходы, но в данном случае, мне кажется, что это однозначная история.