Федор Конюхов объяснил, почему бывших путешественников не бывает
Российскому спортсмену и путешественнику, художнику и писателю, протоиерею Федору Конюхову 12 декабря исполнилось 70 лет. Однако он не собирается уходить на пенсию, ведь в планах у него еще и покорение космоса. За плечами Конюхова более 50 уникальных экспедиций, в том числе и одиночных. Ему принадлежит 21 мировой рекорд, девять — занесены в Книгу рекордов Гиннесса. Юбиляр Конюхов — первый человек, достигший всех пяти полюсов планеты: Северного и Южного географических, Полюса относительной недоступности в Северном Ледовитом океане, Эвереста (полюс высоты), мыса Горн (полюс яхтсменов). Отвечая на вопросы ФАН, Федор Конюхов рассказал, что помогает ему в экспедициях, по кому он по-настоящему скучает и почему уверен, что бывших путешественников не бывает.
— Когда Вы впервые поняли, что Вы не как все и не сможете, как обычный гражданин, ходить на работу, в магазин, спортзал или лежать на диване, постоянно проживая в одном городе?
— Осознанное желание путешествовать возникло, когда мне было восемь лет. Значительное влияние на это решение оказал мой родной дедушка, который в свое время был участником экспедиции Георгия Седова на Северный полюс. Он много рассказывал о Георгии Яковлевиче, о мужественных людях, которые были рядом с ним, и трудностях, с которыми они столкнулись в ходе экспедиции. Я понял: во чтобы то ни стало я достигну Северного полюса, когда вырасту. От деда на память мне остался нательный крестик Георгия Седова, с тех пор я не расстаюсь с ним.
— Каким было Ваше первое настоящее и серьезное путешествие?
— Мой отец был рыбаком из поморов, мы тогда жили на берегу Азовского моря, он работал в рыбацкой артели. С ранних лет он приобщал меня к морскому делу, учил осознанно подходить к каждому выходу в море. Где-то в 15 лет мне захотелось проверить себя — пересечь Азовское море на веслах. Думал, если справлюсь, точно стану путешественником. Начал тайком готовиться, как умел строил лодку в сарае. Через некоторое время отец обнаружил мою самоделку и, поняв в чем дело, изрубил ее топором, строго-настрого запретив мне и думать о выходе в море на неподготовленной лодке. Он, конечно, был прав — на той самодельной лодке я бы далеко не уплыл. Но запрет только подтолкнул меня к действию. Пришлось взять без спроса подходящую лодку в артели отца. На пересечение моря ушло несколько дней, а на обратном пути я шел вдоль берега около двух недель: ночевал на берегу, жег костры, смотрел на звезды и мечтал о новых путешествиях. Мобильных телефонов тогда не было, и, конечно, родители сильно переволновались, не знали, куда я пропал. Дома меня ждало наказание — отец крепко меня выпорол. Но мы оба поняли, что меня уже не переделать и я сделал свой выбор в жизни.
— Для очень многих Вы очень смелый и отважный человек, но было ли Вам хоть когда-нибудь не просто страшно, а очень страшно?
— Страх — это нормально. Не боится только тот, кто ничего не делает. Но надо учиться держать это чувство под контролем, сделать страх своим союзником. Большинство моих экспедиций связаны с теми или иными опасностями. Внештатные ситуации временами случаются, но за счет верных расчетов и тщательной подготовки удается выходить из трудных положений. К некоторым экспедициям я готовлюсь годами, десятилетиями. Прежде чем отправится к мысу Горн или подняться на Эверест, надо пройти этот путь в духе. Практика тоже важна. Чтобы пересечь Атлантический океан на веслах, я сначала 17 раз пересек его на яхтах в одиночку и с командой. Сделал несколько одиночных кругосветок под парусом, на это ушли годы. К моменту старта я хорошо представлял, что меня ждет, и в 2002 году на весельной лодке «УралАЗ» мне удалось пересечь Атлантику по классическому маршруту с острова Ла-Гомера до Барбадоса за 42 дня, установить мировой рекорд, который продержался 11 лет.
Затем в 2014 году на весельной лодке «Тургояк» я пересек Тихий океан из Чили в Австралию за 160 дней. Этот переход был относительно спокоен, практически не было штормов, погода была на удивление благоприятная. В 2018 году я стартовал на весельной лодке «Акрос» через южный Тихий океан от Новой Зеландии до мыса Горн. На протяжении всего перехода меня сопровождали штормы, иногда до 11–12 баллов. Волны в среднем были пять-шесть метров высотой, а при усилении ветра — восемь-десять метров. Целые горы воды с грохотом проходили через океан со скоростью 90 км/ч, били мою лодку. Ураганный ветер создавал эффект «летящей» воды, горизонта временами не было видно. Несколько раз лодка переворачивалась и подолгу не возвращалась на ровный киль. В эти минуты мне оставалось только задраиться в каюте, молиться и следить, чтобы лодка не встала лагом к волне. Но Бог меня не оставил, и мы справились. В результате ударов стихии лодка осталась без ветроуказателя и части солнечных панелей, из-за чего нарушился энергобаланс, возникли сложности с автоматическим определением курса лодки к ветру. Мой сын Оскар, руководивший экспедицией с берега, заметно прибавил седины. Через 154 дня, 9 мая 2019 года, он встречал меня у мыса Горн. Дойти до конца мне помог мой житейский опыт и осознание того, что, если я сойду с дистанции, весь мир скажет, что русский путешественник сдался. Я не мог этого допустить.
— В путешествиях Вы один на один со стихией и рядом нет живой души, что Вы делаете, чтобы, грубо говоря, сохранить свое душевное здоровье?
— К одиночеству привыкаешь со временем. В молодости мне было, конечно, труднее справляться в одиночку. Моя первая кругосветная экспедиция на яхте «Караана» в 1990–1991 гг. из Австралии в Австралию заняла 224 дня. Тогда не было спутниковых телефонов, нельзя было услышать голоса родных людей[, находясь] в океане. На борту была лишь УКВ рация, радиообмен был возможен только с проходящими мимо судами — так я передавал на берег информацию о своем местоположении и самочувствии, узнавал прогноз погоды и новости. На борту у меня было несколько книг: Библия, Дон Кихот и Спартак — прочитал каждую по несколько раз. Позже пришло осознание, что в действительности я не один. Господь и святые, которым ты молишься, всегда рядом, а лодку сопровождают дельфины, киты, в небе парят альбатросы. Нет на земле такого места, где человек был бы абсолютно одинок. А во время одиночных экспедиций унывать или отчаиваться просто нет времени: ты ставишь и убираешь паруса, что-то ремонтируешь или готовишь пищу. Свободное время я всегда посвящаю рисованию или пишу дневники.
— Считаете ли Вы себя одиночкой?
— Нет. Моя семья и мои друзья — самые важные люди в моей жизни. Каждый раз, когда я ухожу в очередную экспедицию, я с грустью покидаю близких, потому что знаю, что мы будем скучать друг без друга. Но это и укрепляет нашу связь. Моя супруга Иринушка шутит, что по-настоящему в браке мы прожили не 30 лет, как по паспорту, а только десять, потому что меня постоянно нет рядом. Когда я нахожусь далеко от дома, я обращаюсь к близким со страниц своих дневников и книг. Хочу быть примером для своих детей и внуков, а это невозможно сделать, сидя дома. Насчет продолжателей скажу так — каждому Бог дает свой талант. Кто-то рожден для путешествий, а другой будет хорошим инженером или врачом. Мои дети и внуки выбирают свою дорогу. Для меня главное, чтобы они были порядочными людьми, стремились достигать большего и делать хорошо то дело, которому посвящают свою жизнь.
— Правда, что в самое ближайшее время Вы планируете первый в истории одиночный переход через Атлантический и Тихий океаны на катамаране, двигатель которого заряжается от энергии солнца? Зачем Вам очередной риск?
— Для меня путешествовать, рисовать, писать книги — так же естественно, как дышать. Мы же не задумываемся, прежде чем сделать вдох? Просто дышим. Так и с моими путешествиями. Но у каждого такого «вдоха», конечно, есть цель и он тщательно подготовлен. Рисковать наобум — глупо и безответственно. Я никогда не буду прыгать с обрыва с тарзанки — зачем? Это бессмысленно. Но возьмите любую из моих экспедиций — у нее обязательно есть какая-то миссия, которая мне кажется важной, рубежной, открывающей для человечества что-то новое. Вот и будущий трансокеанский переход имеет две важные цели. Первая — привлечь внимание к возможностям альтернативной энергетики. Если уж на солнечной энергии океан можно пересечь, то мы просто обязаны использовать ее в обычной жизни. Вторая цель проекта, который получил название NOVA, — оценить реальный уровень загрязненности океанов. У меня подписано соглашение с Институтом океанологии им. П. П. Ширшова РАН, который выступает научным партнером экспедиции.
Во время плавания буду наблюдать за океаном, вести видеодневник. На катамаране установлены специальные фильтры проточного типа, способные улавливать мельчайшие частицы находящегося в океанской воде пластика. Мне предстоит каждый день извлекать «улов», собранный этими фильтрами, упаковывать и маркировать такие собранные образцы, указывая координаты места, время накопления каждой порции, а также показания счетчика, измеряющего количество воды, прошедшей через данный фильтр. Все собранные материалы будут затем переданы в институт для анализа. Такие данные позволят ученым построить математические модели, лучше изучить пути «мусорных» потоков в океане. Это цели, так сказать, общественного масштаба. А для меня лично переход на катамаране — возвращение в океан. Из-за пандемии два года не был среди океанских просторов, это вечность для такого заядлого «морского странника»... Кроме того, предстоящее путешествие — очередной вызов стихии, возможностям человека и техники, уровню технологий. Я его с радостью принимаю! Катамаран после завершения экспедиции отправится в Англию на техобслуживание, потом будет доставлен в Россию. Его размеры (длина судна 40 футов), конструкцию предусмотрели такими, чтобы можно было разобрать, погрузить в типовой морской контейнер и доставить в любую точку планеты.
В России катамаран пригодится для научно-исследовательской работы. Он подходит и для северных, и для южных морей, и для крупных озер. А еще NOVA может работать в беспилотном режиме. Это первое судно океанского класса под российским флагом, которое на такое способно! В последние годы меня привлекают проекты, которые не только про физические возможности человека, но и про технологический прорыв. Технологии стали неотъемлемой частью жизни, с этим нельзя не считаться. Рекорды, которые могут менять мир, сейчас рождаются на стыке духа, техники и технологий.
— То есть остаться дома и отказаться от путешествий Вы не планируете?
— Путешественник — это больше, чем увлечение. Это работа, образ жизни, образ мышления, склад характера, строение души. Другое дело, что могут меняться интересы, приоритеты, возможности, в том числе — физические, материальные. В молодости я и помыслить не мог, что мне удастся построить воздушный шар и подняться на нем в стратосферу или переплыть на катамаране с солнечными батареями через океан. Но в итоге эта запредельная для меня молодого фантастика впоследствии осуществилась или уже близка к осуществлению. Зато сейчас я не смогу 100 километров пробежать, как тогда. Понимаю: неизбежно настанет момент, когда не смогу и веслом как следует поработать, и полумарафон одолеть... Но пока есть силы, вдохновение, возможности — буду путешествовать, исследовать, познавать мир и рассказывать о том, как он прекрасен. На Земле нет некрасивых или неинтересных мест.
Накануне глава российского государства Владимир Путин пожелал путешественнику Федору Конюхову успехов во всех начинаниях во время поздравления с 70-летием. Телеграмму с пожеланиями опубликовали на сайте Кремля.