Транзит, батенька, транзит: «интеграционный кейс» как отражение того, что на самом деле творится в Кремле
Что, неужели опять (или снова?): все препоны, внутренние и внешние, наконец-таки героически преодолены, и два государства, Россия и Белоруссия, сольются (интегрируются) в единое Союзное государство?
Фото: static.life.ru
Ну после того, как Владимир Путин объявил, что мы «поддерживаем и будем поддерживать белорусских друзей в противостоянии санкционным ограничениям, введенным Евросоюзом», поскольку «запрет на поставку в страны ЕС из Беларуси ряда товаров наносит ущерб интересам бизнеса и простым людям», все выглядит именно так. Да и как по-другому, если Владимир Владимирович прямо заявил, что «Россия настроена и далее последовательно развивать с Республикой Беларусь многоплановые отношения, заниматься строительством нашего общего Союзного государства»? По-другому – уже никак.
Да и с точки зрения логики, куда еще деваться Александру Григорьевичу? Можно даже – на всякий случай – покрутить головой по сторонам. Что там? А там – только Россия и осталась (есть, правда, еще Китай, но он, во-первых, географически далековато, а во-вторых, такая экспансивная политика ему не свойственна).
После президентских выборов, признанных в ЕС нелегитимными, массовых протестов, а также инцидента с принудительной посадкой в Минске самолета авиакомпании Ryanair – многовекторной политике Лукашенко пришел конец. Чего, надо полагать, в Кремле ждали с нетерпением. И вот дождались: теперь-то Александр Григорьевич уже точно никуда не денется. И не потому, что жаждет объединяться, а потому, что просто некуда больше отступать/маневрировать.
Скажем честно, без поддержки Кремля Александру Григорьевичу грозит повторение судьбы Николае Чаушеску. В лучшем случае. Поэтому проект Союзного государства – весьма неплохой выход из положения, позволяющий еще на несколько лет продлить срок своего президентства, поскольку реализация многих интеграционных положений рассчитана на годы: та же единая валюта была утверждена уже более 20 лет назад и – что? В России свои рубли, в Белоруссии – свои. И таких примеров, если посмотреть на интеграционные карты, предостаточно. Даже не говоря про самую спорную, неоднозначную – 31-ю (о власти над РБ), реализацию которой можно оттягивать еще лет десять как минимум.
Так что в этом плане Александр Григорьевич не особенно что теряет, кроме одного – безраздельной власти, по сути, де-факто становясь сателлитом российского президента. Что для него – абсолютно неприемлемо и на что он ни за что не пойдет. А как же иначе трактовать его слова в ответ на путинское заявление о поддержке?
Предлагаю рассмотреть возможность подготовки долгосрочной стратегии интеграции Союзного государства, например, до 2030 года, наполнить ее конкретными проектами с учетом ключевых приоритетов и векторов развития,
– отреагировал Лукашенко.
Чем это отдает – иронией, сарказмом?
По идее, Лукашенко должен безропотно кивать и всеми возможными способами выказывать свою заинтересованность, а он чуть ли не насмехается.
И ладно бы дело ограничилось одними словесами, так нет: ими дело не закончилось. Лукашенко решил ударить по российской (и за раз китайской) экономике, поручив наложить эмбарго на транзит грузов из Евросоюза (прежде всего из Германии) в Россию и КНР.
Да, понятно, что ему необходимо как-то отвечать «прогнившему» и донельзя распоясавшемуся Западу, но при этом надо и о старшем брате не забывать, который весьма ощутимо спонсирует белорусскую экономику (6-8 млрд долларов в год, не считая тех убытков, вызванных новыми санкциями, которые, по всей видимости, тоже придется компенсировать из российской казны).
А такое чувство, что Лукашенко, наоборот, выбрал вариант, при котором крепко достанется и России, как бы лишний раз напоминая последней, что мы в одной лодке: надо же показать, что «обижая» Белоруссию, Запад «достает» и Россию.
Но так было бы, если бы Европа сама по себе приняла решение не проводить транзит через РБ – тогда да. А так – все понимают, что это уже у Александра Григорьевича потихоньку сносит крышу. Что на выхлопе выливается в многомиллиардные потери. Ведь Минск, как верно пишет публицист Павел Пряников в своем телеграм-канале, «все последние годы исправно выполнял роль главной серой контрабандной зоны, а также серого хаба для всей Северной Евразии. Через Белоруссию шел огромный поток санкционных грузов, продукции двойного назначения, криптовалютные и обнальные операции. Минск был не только важным пассажирским хабом, но и для черных потоков оружия, наемников».
Фото: Yekaterina Shtukina / AP
Получается, что одним своим решением Лукашенко ставит под угрозу работу этого отлаженного механизма, уже чуть ли не до предела накаляя отношения между РБ с одной стороны и Россией, Западом, Китаем – с другой.
Спрашивается, зачем он это делает?
Ясно, что Лукашенко пытается сыграть на повышение ставок: глядишь, тот же Запад струхнет (или сдастся под давлением Китая) и поумерит пыл в своем санкционном раже. Да и для России будет не лишним показать, какой РБ ценный партнер. Точнее, чего Россия может лишиться. Если оперативно не подсуетится.
Но и на этом неугомонный Александр Григорьевич не остановился, добавив немного символичности в российско-белорусские отношения: ну кто сомневается в том, что это не с его подачи Верховный суд Белоруссии «впаял» Виктору Бабарико 14 лет колонии?
Иначе как ответ Кремлю такой шаг рассматривать не приходится: ведь не допущенный до президентских выборов бывший глава «Белгазпромбанка», принадлежащего Газпрому и «Газпромбанку», считался не только наиболее сильным соперником Лукашенко (по всей видимости, если бы выборы были честными, именно он бы стал новым президентом РБ), но и пророссийски настроенным политиком – в отличие от того же Александра Григорьевича, который не брезговал ни русофобской политикой, ни откровенными провокациями (помните тот случай, когда арестовали российских наемников?), о резких заявлениях в сторону России – даже говорить неловко. Сколько их было, различных обвинений?!
Приговором же Бабарико Лукашенко на символическом уровне показал, что будет с теми, на кого Кремль попробует сделать ставку в белорусской политике. Буквально отвесил пощечину.
И что, Россия возмутилась? МИД РФ выпустил гневное заявление? Хоть кто-нибудь из российских власть имущих высказался по этому поводу, призвав Лукашенко к ответу?
Нет, ничего такого не было и в помине.
И вот тут мы подбираемся к самому главному: почему Кремль спускает Лукашенко с рук все самые безумные выходки, неизменно поддерживая «последнего диктатора Европы»? Что, Кремль действительно рассчитывает на интеграцию или у него не хватает ресурсов, чтобы укротить попутавшего берега «младшего брата»?
Фото: topnews.ru
Что касается первого, то – нет, в высоких кабинетах российской власти мало кто относится к проекту Союзного государства всерьез, а насчет ресурсов – они тоже имеются. Однако никаких ответных действий в сторону Белоруссии, кроме заверений в полной поддержке, не наблюдается.
Почему?
Все объясняется очень просто: Союзное государство – проект затратный, причем во всех смыслах, и то, что «интеграционный кейс» сейчас не актуализируется, ясно говорит о том, что в Кремле заняты совсем другими вещами. Прежде всего – выборами в Госдуму, которые в связи с де-факто вводимой обязательной вакцинацией становятся точкой риска. То есть народ, «подпитанный» сим санитарным нововведением, помноженным на все возрастающую бедность/нищету, может и не принять «триумфальную» победу «Единой России», столь необходимую Кремлю в условиях транзита власти, который по многим косвенным признакам лишь набирает обороты. По мнению политолога Павла Салина, «для власти нынешние думские выборы не только ценны сами по себе и не только являются репетицией президентских выборов. Это тест на устойчивость и подконтрольность политсистемы в преддверии транзита власти»:
Согласно рабочим планам начало транзита намечено на осень сразу после выборов. Оно будет сопровождаться кадровыми перестановками и трансформацией роли Владимира Путина. А думские выборы — это тест на подконтрольность и лояльность электората в рамках электоральных и неэлекторальных процедур, то есть возможной протестной активности,
– отмечает он.
И совершенно понятно, что в таких условиях отвлекаться на Лукашенко, а тем более импортировать – если запустить интеграцию – белорусский протест в Россию, не зная, чем это все может обернуться, – играть с огнем, ставя главное – транзит – под удар.
В такой ситуации разумнее всего сконцентрироваться на чем-то одном, то есть на транзите, максимально купировав все прочие риски. В случае с Белоруссией – выдерживая прежнюю доброжелательную позицию: да, поддерживаем и будем дальше поддерживать, – дабы не создавать лишних проблем, в том числе репутационного и информационного характера, что являлось бы уже неким подтверждением – для всего мира – что в России начался процесс по передачи власти, который, разумеется, замаскирован под спецоперацию.
А если об этом будут писать все газеты мира (а они обязательно будут), то какая это уже спецоперация?
Вот поэтому Кремль и делает вид, что прощает Александру Григорьевичу все его «шалости», позволяя выделывать такие фортеля, о которых еще пару лет назад не могло быть и речи. Но – позволяет до поры до времени: как только транзит завершится и все устаканится, для Лукашенко может много чего поменяться. Очень много. И не в лучшую для него сторону: по долгам платить все равно придется. По всем сразу и с процентами. Если, конечно, к тому времени Александр Григорьевич еще останется в президентском кресле.