История Венгрии, миграция и «расовое смешение»

Недавно венгерский премьер-министр Виктор Орбан выступил с речью, в которой заявил, что венгры — «не смешанная раса, и мы не хотим становиться смешанной расой». Столкнувшись с закономерными обвинениями в расизме, он, само собой, стал оправдываться, что, критикуя «расовое смешение», в действительности имел в виду борьбу с неконтролируемой иммиграцией и с угрозой Европе, исходящей, по его мнению, из исламского мира. Он даже вспомнил о том, что в своё время венгры [воевавшие за немецкую монархию Габсбургов] остановили Османскую империю «у стен Вены (1683 г.)» (хотя гораздо более важную роль в победе над османами сыграла армия короля Речи Посполитой Яна II Собеского, а также войска различных княжеств Священной Римской империи), зато именно с Османской империей сотрудничали участники венгерского движения «куруцев», боровшегося в ту эпоху за независимость от Габсбургов. Обратимся, однако, к ключевым пунктам рассуждения Орбана, столь его занимающим: «расе» и «миграции».

Венгры, как известно, относятся к угорской языковой семье и происходят с востока — память об этом сохранялась в Венгрии и в Средневековье (в частности, незадолго до начала монгольского нашествия на Европу доминиканский монах Юлиан совершил путешествие на восток, ища Великую Венгрию — венгерскую прародину). Их ближайшие родственники по языковой семье — ханты и манси — относятся к т.н. уральской расе, занимающей промежуточное положение между монголоидами и европеоидами. Современные венгры по внешнему облику — обычные европейцы. Уж не благодаря ли «расовому смешению» обрели венгры свой современный облик?

История Венгрии как государства, напомним, началась с «миграции», именуемой «обретением родины» — переселяясь с востока, из причерноморских степей, венгры во второй половине IX поселились на равнинах Паннонии. Но пришли они вовсе не на пустое место — ещё до них Паннония была населена волохами (романизированные народы Балканского полуострова) и славянами. Кроме того, различные части Паннонии до прихода венгров контролировались такими государствами, как Великая Моравия и Болгарское царство. Венгры установили свою власть в Паннонии после серии военных конфликтов с Великой Моравией, Болгарией и волохами — причём Великая Моравия после поражений от венгров перестала существовать. Данный процесс подробно описан, например, в статье историка Ярослава Пилипчука «Обретение венграми родины и их походы на Балканы».

Разумеется, венгры, как и большинство завоевателей, смешивались с покорёнными ими народами — в частности, современное исследование генетики древнего населения Паннонии показывает, что, несмотря на генетические следы венгерского завоевания (как и предыдущих волн присутствия кочевников в Паннонии в лице гуннов и аваров), большинство жителей Паннонии имело местное происхождение. То есть венгры не полностью истребили или вытеснили тем, кто жил на этих землях до них, а, по сути, постепенно ассимилировали их и навязали им свою идентичность — через «смешение рас». Как отмечает Ярослав Пилипчук в своей статье про «обретение родины» венграми, в венгерском языке 27% лексикона составляют славянские слова (а 16% — тюркские [1]).

Впрочем, сами венгры на момент прибытия в Паннонию также не были единой общностью — являясь скорее союзом племён, весьма разнородных в этническом отношении. Помимо финно-угров среди них присутствовали и тюрки — неслучайно в трудах ряда авторов исламского мира даже существовала тенденция (хотя и, видимо, ошибочная) к именованию венгров «баджгурдами» и их соотнесению с башкирами (подробнее см. статью Ярослава Пилипчука о венгерско-башкирских параллелях — 1, 2). Но если башкирский «след» скорее всего ложный, то поставить под сомнение роль в венгерском этногенезе такого тюркского народа, как хазары, — трудно.

В частности, византийский император Константин VII Багрянородный в труде «Об управлении империей» писал о происхождении этнической группы каваров, входивших в венгерский племенной союз и участвовавших в войнах венграх, следующее:

«Да будет известно, что так называемые кавары произошли из рода хазар. Случилось так, что вспыхнуло у них восстание против своей власти, и, когда разгорелась междоусобная война, эта прежняя власть их [всё-таки] одержала победу. Одни из них были перебиты, другие, бежав, пришли и поселились вместе с турками [венграми] в земле пачинакитов, сдружились друг с другом и стали называться каварами. Поэтому и турок они обучили языку хазар, и сами до сей поры говорят на этом языке, но имеют они и другой — язык турок. По той причине, что в войнах они проявили себя наиболее мужественными из восьми родов и так как предводительствовали в бою, они были выдвинуты в число первых родов. Архонт же у них один (а именно на три рода каваров), существующий и по сей день».

Покинуть Хазарию кавары могли в ходе политического кризиса, приведшего к утверждению в Хазарском каганате иудаизма как государственной религии (слово «кавары», по одной из версий, означает «восставшие»). К числу каваров, возможно, принадлежал Самуил Аба — муж сестры короля Иштвана I Святого, крестителя Венгрии, в 1041 году занявший венгерский трон после свержения венграми чужеземного короля Петра Орсеоло. Упомянуто и проживание среди венгров народа под названием «хвалисии», исповедовавшего, по версии византийского историка Иоанна Киннама, то ли искажённый иудаизм, то ли ислам. По предположению советского историка С. П. Толстова, «хвалисии» — выходцы из связанного с Хазарией Хорезма. Интересно, что в некоторых венгерских источниках предки вышеупомянутого Самуила Абы названы «хорезмийцами».

Смешивались кочевые народы Великой Степи с венграми и в дальнейшем. Речь идёт в первую очередь о таких народах, хорошо известных любителям древнерусской истории, как печенеги и половцы. С печенегами у венгров была давняя история вражды ещё во времена их проживания в Причерноморье, когда венгры ещё находились в зависимости от хазарского кагана (подробнее вопрос освещён у М. И. Артамонова в «Истории хазар»). Однако уже в правление венгерского надьфейеделема Такшоня (955—972 годы) венгры и печенеги вместе участвуют в походах русского князя Святослава против Византийской империи, а в XI веке под давлением новой волны кочевников — огузов — печенеги начинают переселяться в сторону Венгрии, появляясь на службе у венгерских королей из рода Арпадов (хотя в других ситуациях продолжают совершать на Венгрию набеги — или выступать как наемники на службе у их врагов, таких как византийцы). Окончательно превратились в военную силу на службе короля Венгрии печенеги в XII веке:

«В 1116 году печенеги сопровождали короля Иштвана ІІ. Во время битвы у речки Ольшавы печенеги и секеи проявили себя с лучшей стороны, но были побеждены чехами. В 1146 году секеи и печенеги воевали против войска австрийского герцога Генриха Язомирготта. В битве на реке Лейте погибло много печенегов. В 1150 году печенеги и венгерские калисы (хорезмийцы) воевали на стороне венгров и сербов против Византии. В 1210 году в войске графа Иоакима из Сибиу были и печенеги. В «Золотой Булле» упомянут лес печенегов. В комитате Чанад, по данным грамоты Лайоша Великого от 7 августа 1369 года, упомянуто поселение Бешенова».

Как отмечает Пилипчук, всего в Венгрии учёные нашли 190 печенежских топонимов. Ассимиляция печенегов шла медленно, растянувшись аж до XVвека (то есть на несколько столетий). Переход к полуосёдлой жизни начался лишь в XII веке, к полноценно осёдлой — в XIII веке. Лишь в XIII веке упоминается появление у печенегов церквей. Однако постепенно печенежские вожди вошли в состав венгерской аристократии, а обычные печенеги растворились среди венгров. «Печенежская» схема интеграции кочевников позднее была реализована и в отношении половцев — хотя в их случае не обошлось без издержек, причём весьма кровавых, хорошо описанных в статье Ярослава Пилипчука «Кипчаки в Венгрии: борьба за политическое господство».

Как и их «предшественники»-печенеги, кочевники-половцы нападали на оседлые народы — Русь, Венгрию, Византию. Однако после страшного поражения от монголов в конце 1230-ых годов половцы бежали на территорию Венгрии, поступив на службу к венгерскому королю. Правда, половецкий хан Котян Сутоевич был убит венграми, опасавшимися, что в случае чего он может переметнуться к монголам (в начале 1240-ых вторгшимся на территорию Венгрии), после чего часть половцев покинула Венгрию и ушла в Болгарию. Однако дочь Котяна (по другой версии — другого половецкого хана, Сейхана), известная как Елизавета Куманская (куманами или кунами называли половцев в Венгрии), вышла замуж за сына венгерского короля Белы IV (1235—1270) Иштвана, будущего короля Иштвана V(1270—1272), и её потомками стали не только последующие венгерские короли, но и (через династические браки) большинство правящих семейств Европы.

Впрочем, как уже было сказано, интеграция половцев в венгерское общество отнюдь не была мирной, причём разразился конфликт именно в правление Ласло IVКуна — сына Иштвана и Елизаветы Куманской, являвшегося на половину половцем и обвиняемого недовольными в чрезмерной симпатии к народу матери (впрочем, ставка на кипчаков для него была скорее средством окоротить чрезмерно могущественных венгерских баронов, при поздних Арпадах стремившихся к ограничению королевской власти). Венграм не нравилось язычество половцев; также половцам инкриминировали грабежи и владение христианскими рабами. В итоге после серии военных столкновений венгров и половце в 1270—1280-ых стороны пришли к компромиссу, описанному у Пилипчука:

«Римская курия отправила в Венгрию легата Филиппа из Фермо. Перед кипчаками и королём был поставлен ряд ультимативных требований, которые были оформлены в «Грамоте о куманах». Фактически кипчакам было приказано отказаться от почитания идолов, перенять одежду венгров, осесть и жить в домах. В каждое племя назначался инквизитор. Было приказано освободить из рабства пленных христиан. Кипчаки могли становиться подданными баронов и должны были служить в войске (в случае отказа от несения службы к ним применялись санкции). Кипчакская аристократия была уравнена в правах со знатными венграми. Кипчаки выводились из-под юрисдикции Палатина. В племенах были свои судьи. С жалобой на принятое решение кипчаки могли обратиться к королю».

Что интересно, при этом половцы выбили право себе право не платить церковную десятину (именно нежелание платить десятину было едва ли не главным стимулом их сопротивления христианизации) — которое сохранялось у них аж до 1364 года.

Правда, церковное давление на половцев привело к тому, что часть из них во главе с Олдамуром (Алдимиром) бежала из Венгрии на территорию Золотой Орды и в 1285 году совместно с татарами напала на Венгрию. Безусловно, история Венгрии и череды миграций, менявших этнический состав её населения, показывает нам, что сосуществование различных народов и интеграция одной культуры в другую редко бывают мирно-идиллическими; они неизбежно отягощены целым комплексом проблем (вспомнить хотя бы наводившие ужас на всю Европу набеги что самих венгров, что господствовавших в Паннонии до них гуннов и авар). Но зачем говорить о том, что венгры якобы никогда не были «смешанной расой», если история Венгрии — это именно история переселения на её территорию разных народов и их смешения друг с другом и взаимодействия их культур?

Честно говоря, мне трудно поверить, что Орбан настолько не знает историю родной страны, чтобы говорить подобное всерьёз. Его риторика выглядит скорее попыткой привлечь симпатии западных правых, недовольных притоком мигрантов из стран «третьего мира». Интересно отметить, что в то же время в Венгрии — причём не в последнюю очередь именно среди людей правых взглядов — достаточно распространены идеи евразийства и туранизма, рассматривающие Венгрию как часть тюркского мира. Ещё в 1994 году в Сигетваре был создан Парк венгерско-турецкой дружбы — в память о обороне Сигетвара в 1566 году венграми от османских войск. Тот же Виктор Орбан поддержал вступление Венгрии в состав Организации Тюркских Государств в качестве наблюдателя, заявив о общем культурном наследии венгерского народа и тюрок. Он же, несмотря на всю свою антииммигрантскую риторику, имеет неплохие отношение с турецким премьер-министром Реджепом Эрдоганом, требующим допуска сирийских беженцев в Европу.

Примечания

[1] Пилипчук отмечает, что «Константин Багрянородный упоминает титулы турок (так он называет венгров) — архонт, вожди отдельных племен, гила и карха. Некоторые имена по сути также были титулами, например Елех, который соответствует тюркскому илиг, элиг. Дьюла был военным вождем, а Кенде — сакральным лидером. Арпад после смерти Курсана в 904 г. занял и его пост, именно поэтому византийский император вместо двух вождей называет одного». Дуализм кенде как сакрального лидера и дьюлы как военного вождя напоминает дуализм кагана и бека в таком тюркском государстве, как Хазарский Каганат.