Для чего Турция сколачивает на Кавказе агрессивный альянс с участием Пакистана?

15 августа, выступая на приеме по случаю 75-летия Дня независимости Индии, теперь уже бывший исполняющий обязанности министра иностранных дел Армении Армен Григорян заявил о готовности Еревана «вывести армяно-индийское сотрудничество на качественно новый уровень на благо двух стран и народов». По его словам, в Ереване пристально следят за активным участием Индии в проекте международного транспортного коридора Север – Юг и планами по развитию порта Чабахар. Неизменно поддерживая Нью-Дели в вопросе Джамму и Кашмира, Армения высоко ценит заявления индийских властей в связи с войной, развязанной Азербайджаном против Арцаха, привлечением в регион иностранных боевиков, а также посягательством на границы Армении. Нельзя не согласиться с Григоряном в том, что «для реализации неиспользованного потенциала двустороннего сотрудничества в разных сферах» еще многое предстоит сделать, однако пока это по большей части слова. 19 августа стало известно о назначении (видимо, после мучительных раздумий) министром иностранных дел бывшего главы парламента Арарата Мирзояна; Армен же Григорян, известный своими тесными связями с нежелательными в России структурами Сороса, вернулся на пост секретаря Совета безопасности. Между тем некоторая активизация армяно-индийских контактов не осталась без внимания пакистанских СМИ, подозревающих Ереван и Нью-Дели в стремлении укрепить стратегическое взаимодействие в противовес сотрудничеству Пакистана, Турции и Азербайджана. Помимо некоего «обмена разведывательной информацией», индийская оборонная промышленность якобы снабжает армянскую армию ударными беспилотниками, реактивными системами залпового огня и противотанковыми управляемыми ракетами. Кроме того, зарубежные армянские организации в унисон с индийскими властями якобы настраивают для работы против Пакистана белуджскую диаспору, в то время как армянские законодатели собираются принять законопроект, осуждающий политику Пакистана в кашмирском вопросе. Представляется, что весь этот мутный пропагандистский поток призван отвести внимание от вызовов и угроз, которые несет Кавказу наметившееся укрепление трехстороннего альянса в составе Турции, Пакистана и Азербайджана. Состоявшийся в конце июля визит в прикаспийскую республику спикеров Великого национального собрания Турции Мустафы Шентопа и Национальной ассамблеи Пакистана Асада Кайсара ознаменовался очередными заявлениями о «дружбе и братстве». Подписанная ими вместе с председателем Милли Меджлиса Азербайджана Сахибой Гафаровой «Бакинская декларация» направлена на дальнейшее укрепление и развитие трехстороннего взаимодействия везде, где это только возможно. Поддерживая совместные усилия по противодействию инспирируемым извне террористическим атакам, кибератакам, гибридным войнам и дезинформации, парламентарии трех стран намерены тесно сотрудничать по региональным и глобальным вопросам, придерживаясь общих позиций в международных парламентских организациях, борясь с «исламофобией» и противодействуя «притеснению мусульманских меньшинств». Совещания глав законодательных органов предполагается сделать регулярными – следующее намечено на март 2022 года в Исламабаде. Как сообщил Мустафа Шентоп, основу трехстороннего сотрудничества составят оборона, транспорт, региональные связи, торговля, энергетика, образование, туризм, информационные технологии. К слову, некоторые из заявлений главы ВНСТ были интерпретированы рядом российских СМИ как призыв к созданию «единой тюркской армии». Для реализации положений документа депутатам необходимо «подготовить соответствующую институциональную основу». Ранее, в начале текущего года, после трехлетнего перерыва поговорили министры иностранных дел, имеются сведения о подготовке встречи их лидеров – Реджепа Эрдогана, Имрана Хана и Ильхама Алиева. И хотя об оформлении на Кавказе полноценного военно-политического союза говорить пока преждевременно – несомненно, что более активное вовлечение в региональные процессы на Кавказе такой специфической страны, как Пакистан, едва ли останется без последствий. Отметив важную роль двусторонних и многосторонних межпарламентских связей в решении международных проблем и укреплении мира и безопасности, авторы вышеупомянутой декларации не преминули вновь подчеркнуть единство в карабахском вопросе. Частью программы стала поездка глав парламентов трех стран в Физули и Шуши, откуда они поделились «волнительными» впечатлениями, выразив уверенность, что уже в ближайшем будущем объявленный «культурной столицей Азербайджана» исторический центр Нагорного Карабаха «вернет свой прежний облик». Надо полагать, это будет «облик», полностью свободный от многовекового армянского историко-культурного наследия края… Напомним, изначально Исламабад принципиально не признает Армению как независимое государство, требуя «справедливого» (в его, разумеется, понимании) решения карабахской проблемы. Едва ли случайно, что на заключительном этапе минувшей Карабахской войны по всему Азербайджану можно было видеть флаги не только этой страны и Турции, но и Пакистана, военные контакты которого с Баку в последние годы заметно расширились, вплоть до возможного участия в боевых действиях против НКР спецподразделений из южноазиатской страны. Как и следовало ожидать, подписание перемирия и завершение активной фазы боевых действий не привели к сокращению военного сотрудничества двух стран – скорее наоборот. В минувшем июле Азербайджан принял участие в международных учениях «Анатолийский орел – 2021», совместных с ВВС Турции, Пакистана и Катара. Очередные маневры намечены на сентябрь уже в самом Азербайджане. Пристальный интерес у Баку вызывают некоторые образцы пакистанских вооружений, такие как многофункциональные истребители JF-17, недавно прошедшие испытания в модификации Block III. В ходе встречи 21 июня с командующим Сухопутными силами Пакистана генералом Баджвой президент Алиев высоко оценил поддержку Исламабадом усилий Баку по восстановлению «территориальной целостности», подчеркнув, что в кашмирском конфликте с Индией его страна поддерживает именно Пакистан. Такое вот «неприсоединение», «невмешательство во внутренние дела» и «следование международным нормам»... В свою очередь пакистанский военачальник прямо заявил о необходимости крепить военный союз с Турцией, которая «…один из наших общих партнеров с Азербайджаном. Как вы говорите «одна нация, два государства», Турция очень близка нашему сердцу. Наши самые близкие отношения в мире связаны с Турцией. Тесные связи между тремя странами открывают огромные возможности для нашего сотрудничества». Похоже, дух Турции и ее лидера незримо присутствовал, причем не только на этой встрече. В последнее время эксперты все чаще обращают внимание на системную работу турецкой дипломатии по формированию «малых» альянсов «по интересам», позволяющих эффективно отстаивать собственные интересы в различных регионах мира (к примеру, российско-ирано-турецкий «астанинский» формат по Сирии едва ли препятствует ползучей аннексии турками севера соседней страны). Уровень как турецко-азербайджанских, так и турецко-пакистанских контактов в военной сфере исключительно высок. Так, еще в 1988 году была создана двусторонняя консультативная группа для обмена опытом в военном образовании и оборонной промышленности. В 2003 году начал работу «Высший военный диалог», совместные военные учения носят регулярный характер. В последние годы Турция стала вторым после Китая поставщиком вооружений для пакистанской армии. Например, в 2018 году Пакистан купил 30 турецких вертолетов T-129 на сумму 1,5 млрд долларов. Анкара безоговорочно поддерживает Исламабад в его противостоянии с Нью-Дели из-за Кашмира. Имеется информация о переговорах в декабре 2020 г. в рамках «Высшего военного диалога» о передаче Турции ракетно-ядерных технологий Пакистана. Помимо военного сотрудничества, немаловажное значение имеет и политическое взаимодействие, и неспроста, помимо Карабаха, М. Шентоп подробно остановился на кипрской проблеме, в очередной раз прозрачно намекнув на необходимость более активной поддержки Анкары союзниками по новоявленному «альянсу». В свою очередь его пакистанский коллега выразил надежду на прекращение «незаконной оккупации» Индией региона Джамму и Кашмир, а также на практическую реализацию положении «Бакинской декларации». В отличие от Турции, объем торгово-экономических связей Азербайджана с Пакистаном не слишком велик, однако фактор «мягкой силы» вовсе не следует сбрасывать со счетов. Так, в Баку может появиться парк азербайджано-турецко-пакистанской дружбы, а пакистанский композитор и музыкант Асад Курейши посвятил братству с Азербайджаном и Турцией пафосную песню. Эмоционально разогреваемое и политически мотивированное «братство» трех стран, имеющих территориальные проблемы, может показаться достаточно привлекательным. Едва ли Баку, впрочем, рискнет выступить «первопроходцем» в сомнительном деле признания оккупированного Турцией Северного Кипра либо же так называемого Азад Кашмира. Более реально другое. Анализируя опыт недавней войны, бакинские СМИ полагают «большой ошибкой списывать… как ненадобный опыт пакистанских военных, накопленный за многие годы противостояния с Индией, в первую очередь в горном Кашмире – одном из самых красивых и суровых краев на земле…» Важный итог вышеупомянутого визита в Баку пакистанского военачальника – не только дальнейшие учения, но и договоренность «о совместном использовании горных полигонов». Таким образом, «азербайджанские военнослужащие смогут теперь проходить подготовку в условиях высокогорья Пакистана, где климат в любое время года намного суровее, чем на Мурове (имеется в виду Мравский хребет. – Авт.) или на Большом Кавказском хребте». Внимательно отслеживая политико-дипломатические предприятия «заклятого соседа», индийские комментаторы высказывают опасения относительно возможного участия протурецких боевиков на стороне сепаратистов Кашмира по карабахскому сценарию. Пока преждевременно судить о том, насколько устойчивым будет новый альянс, говорить о котором стало возможным исключительно по итогам осенней Карабахской войны, обозначившей кардинальную смену регионального баланса сил и интересов. Возникший после ноябрьского перемирия новый статус-кво, исключительно неблагоприятный для армянской стороны, Баку последовательно и целеустремленно пытается еще больше сместить в свою пользу, и Турция с Пакистаном – ему в помощь. И для сдерживания вероятного противника одних речей на дипломатических приемах или даже проведения с партнерами из Индии бизнес-форума – явно недостаточно. Куда больший эффект могло бы иметь восстановление боеспособности армянской армии, о готовности помогать в модернизации и реформировании которой заявил недавно министр обороны России Сергей Шойгу. По мнению некоторых наблюдателей, немаловажным компонентом предстоящих преобразований станет значительное усиление армяно-российской Объединенной группировки войск, в настоящее время включающей 5-й корпус армянской армии и дислоцированную в республике 102-ю базу. Подобный ход событий до некоторой степени может рассматриваться как ответная реакция на все более тесную военную интеграцию тюркских соседей с частичным подключением «мусульманского наследника» Британской Индии. Андрей Арешев, Москва