Контур патриотизма – неизменен. Пиотровский сказал о традиционных ценностях

По мнению специалистов, традиционные ценности доминируют в представлении всех поколений российского общества. Хотя уровень этого доминирования — различный. Для самого старшего поколения традиционные ценности приобретают характер скреп. Молодежь только формирует свои взгляды, и для них ценности носят парадный характер.

На Петербургском международном экономическом форуме директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский рассказал о том, что такое традиционные ценности для россиян, как они воспринимают патриотизм, Родину и семью.

Алина Клименко, aif.ru: — Можно ли это назвать парадоксом, или это объяснимая вещь, что, несмотря на все современные тенденции, несмотря на пропаганду, которая была со стороны Запада долгое время, несмотря на то что молодежь подрастает, немножко исповедующая другой доступ к информации, не совсем к той, к которой имели вы доступ, что, несмотря на все вот эти факторы, наше население все равно сохраняет традиционность. Так ли это? Или есть какие-то изменения.

Михаил Пиотровский: — Изменения в человеческом обществе происходят постоянно. Хотим мы этого, или нет. Отдаем себе в этом отчет, или нет. Различается только темп изменений. Он может быть более спокойным, растянутым во времени, замедленным. Или, наоборот, ускоренным, форсированным, скачкообразным. Вот, темп изменений 90-х годов — это, конечно, был скачок. Рывок. Или даже серия рывков. За ним закономерно пришел период более медленных, растянутых во времени, более спокойных, но, все-таки, изменений. Либо закрепления тех изменений, которые произошли вот в этот революционный период 90-х. Поэтому я бы, на самом деле, не говорил о том, что мы как-то перешли от движения к неподвижности. Нет, ничего подобного. Изменения продолжаются. Но они приобретают более спокойный, упорядоченный, и, в конечном счете, более человечный характер. Потому что, конечно, консерватизм общественного сознания имеет место. Для того чтобы изменения впитались, чтобы они были приняты, и, как говорят социологи, интериоризированы, упорядочены, интегрированы в систему ценностей, конечно, нужно время. И этого времени у нас оказалось достаточно. Потому что последний период таких революционных изменений был в 90-е, но с тех пор уже прошла четверть века. Поэтому, на самом деле, вот этого противоречия, которую вы наблюдаете, нет. Мы продолжаем меняться. Но другим темпом. И какие-то инновации, привнесенные с Запада, или возникшие из недр самого российского общества, они себя оправдали. Они прошли испытание временем. Они оказались интегрированы, приняты, и сегодня уже не вызывают каких-то серьезных вопросов. В качестве примера, чтобы не быть голословным. Гражданский брак. Когда-то это была экзотика. Когда-то это считалось не очень правильным, не очень моральным. Рассматривалось как временная какая-то форма, предшествующая официальному браку. Сегодня гражданский брак — это норма жизни. Другой пример. Семья с одним родителем. Как социальная реальность у нас существовала, конечно, всегда, менялись только масштабы. Но как норма, это достаточно новое явление. Все-таки, всегда считалось, что неполная семья — это семья ущербная, семья неправильная, семья недостаточная. Семья, не способная воспитать нормальных детей. А сегодня это стало настолько широко распространенной реальностью, что уже никто и не смотрит косо на такие семьи. Вот, это, повторюсь, примеры таких новых социальных форм, которые когда-то казались экзотическими, непонятными, чужими, а сегодня они вполне нормальные. Но есть, безусловно, и формы, которые, после знакомства с ними, после некоторого периода экспериментирования, значит, отброшены, не приняты. Им отказано в российском гражданстве. Например, однополый брак. Интересная тема, достаточно новая, на самом деле. Даже в Европе, где сейчас во многих странах это узаконено, это триумфальное шествие однополого брака началось недавно. На самом деле, недавно. То есть, не прошло там 10-ти лет.

— Ощущение, как будто уже...

— А это ощущение. Это вот темп изменений, который как бы нарастает. И поэтому нам кажется, что то, чего еще не существовало 15 лет назад, а сегодня это есть, нам кажется, что это уже было всегда. Это кажется, это кажимость. У нас как раз-таки произошла отбраковка, или выбраковка, тех, значит, предложений, тех новых форм, которые, оказались неадекватными нашей культуре, нашим потребностям, нашему актуальному состоянию общества. Поэтому сегодня, я бы сказал так, мы вышли на определенное плато. Набор социальных норм более или менее выкристаллизовался. Он получил даже идеологическое обоснование. Это так называемые традиционные ценности, скрепы, устои. Не все принимают эту формулу, но само ее появление, и широкое распространение говорит о том, что общество нуждается в том, чтобы как-то обозначить, как-то назвать, дать какое-то имя набору ценностей, который сегодня сформировался, и, по сути, стал консенсусным, всеохватывающим. Окей, назовем это традиционные ценности. Тут как раз обращаемся к результатам нашего свежего исследования, майского. Главные традиционные ценности. Крепкая семья. Номер один. Патриотизм. Любовь к Родине. Прежде всего. Гуманность, человечность. Спокойное, взвешенное, сбалансированное отношение, к людям, к их правам, к их выбору, разному. Дальше. Национальная культура. Отечественная культура. Во всем многообразии проявлений. Религия. Религии разные. Но религия, ее место в жизни не подвергается оспариванию. Она должна быть. Права и свободы человека. Тут, конечно, немного другое понимание. Потому что этих прав и свобод много. В каждом обществе своя иерархия. У нас это, скажем, свобода совести. Свобода вероисповедания. Свобода передвижения. Вот, эти свободы гораздо больше котируются, чем, скажем, свобода политическая. Свобода объединения в те или иные политические формации, союзы, партии, и так далее. Ну, и что. И, увы, на последнем месте в нашей системе ценностей стоит труд. Пока труду места не нашлось. Может быть, это результат того, что, наверное, с трудом произошли самые серьезные изменения, по сравнению с социалистическим периодом. Тогда труд был ценностью номер один. Его пихали всюду, куда нужно и не нужно. Но платили за этот труд совсем не столько, сколько нам казалось адекватным. С приходом капитализма, взгляд на труд совершенно радикально изменился. Сегодня труд для нас не имеет самоценности.

— С 90-х такой привет, да?

— Скорее, даже с 80-х. То есть, в советское время этика труда провозглашалась, и преподносилась нам в качестве основополагающей системы ценностей. А затем пришел капитализм, когда мы ценность любого труда стали мерять деньгами. И, если нам платят за этот труд мало, то, значит, этот труд лишний, ненужный. Вот место труда в нашей системе ценностей пока, я бы сказал, вакантно. Это такая пробоина, дыра, через которую сквозит. Это, скажем так, задача на вырост, которая пока нами не решена.

— Скажите, а вот патриотизм. Был такой период, когда молодое поколение понимало патриотизм, как нечто скучное, стариковское. Судя по результатам исследований, патриотизм занимает серьезное место.

— Слушайте, поворот в пользу патриотизма начался достаточно давно. Он начался еще где-то примерно в 98–99-м годах. Два ключевых события произошло. Первое — это дефолт, подзабытый многими. И второе — это вторжение НАТО в Югославию. Вот, это две «красные линии», которые были пересечены. И они подтолкнули россиян к патриотизму. То есть, если до этого патриотизм был не в чести, казалось, ну, какой патриотизм, мы должны учиться у Запада всему. Как устроить нашу жизнь, как построить нашу экономику, политику как изменить систему ценностей. Вот, эти два события, дефолт, то есть, крах экономической системы, построенной по западному принципу, и вторжение в Югославию, то есть, крах мирового порядка, основанного на «правилах» в кавычках, западных правилах, они показали россиянам, что, в общем, мы шли не туда. И там нас не ждут. И там медом не намазано. И мы должны искать какой-то свой собственный путь. Раньше даже сама постановка вопроса, что у нас может быть какой-то другой путь, отличный от Запада, подвергалась осмеянию. Какой путь, вы хотите опять как в СССР? Хотите опять как коммунисты, и так далее? Что вы тут изобретаете? Нет, это чушь собачья. А вот 98–99-й годы — они открыли глаза. Что западный путь, в который нас приглашали, идет не туда. И вот это и стало триггером. Пошел разворот к патриотизму. Сразу мы предъявили огромный спрос на наше российское. Кстати, абсолютно не только идеологический спрос, но и спрос материальный. Помните, 99-й год, запускается огромное количество новых российских брендов. Продовольствие, мебель, техника. То есть, значительная часть тех брендов, которые сегодня уже основополагающие на российском рынке, родились именно тогда. Бренды ресторанных сетей, отельных сетей, и так далее. Все родом оттуда. И поэтому наш современный российский патриотизм — он имеет уже достаточно длительную историю, это уже больше четверти века. Мы уже больше четверти века считаем, что главное — это Россия. Главная ценность — это Родина. А дальше уже, конечно, начинаются дискуссии. Потому что патриотизм — это достаточно широкая ценность. Что значит быть патриотом. Это лелеять нашу великую историю, или это торить дорогу в будущее, создавать его, и, значит, меняться. Патриотизм — это военный патриотизм, прежде всего, или это патриотизм мирный. То есть, чем нам гордиться, великими победами, полководцами, или открытиями, наукой, достижениями культуры. Патриотизм — это государственный, все стоим, поем гимн, значит, чтим наших великих правителей, следуем всем поворотам государственной политики. Или же мы в качестве Родины воспринимаем общество, нашу великолепную природу, нашу великую культуру. Дистанцируясь от постоянно меняющихся политических режимов, или правителей. Всё это пространство дискуссии. И тут есть разные мнения. Какие-то более характерны для представителей старшего поколения. Свой взгляд, разумеется, у молодого поколения, он и должен быть своим. Потому что, если наши дети — это полная наша копия, значит, вы прожили жизнь зря. Потому что развитие не может остановиться, оно должно продвигаться. И наши дети должны быть лучше нас. А это значит, что они должны отличаться от нас. Но сама парадигма, сама рамка, сам контур патриотизма — остается неизменным.

— Если посмотреть на результаты вашего исследования, как распределяются по возрастам выявленные там страты? Условно говоря, традиционные ценности какие исповедует больше старшее поколение, среднее поколение, и молодое?

— Я бы сказал так, что традиционные ценности доминируют в представлении всех поколений. Хотя уровень этого доминирования — различный. Ну, конечно, для поколения самого старшего, это люди, которые родились еще в 40-х, 50-х годах, конечно же, традиционные ценности — приобретают характер скреп. То есть, это тот клей, который связывает нацию. А любое отклонение, шаг влево, шаг вправо — это предательство, так быть не должно. Понятно. Эти люди прожили большую жизнь. И сегодня поменять свои взгляды, поменять свои принципы — для них значит предать эту большую жизнь, предать себя. Конечно, это невозможно, и неприемлемо. На другом полюсе молодежь. Молодежь только формирует свои взгляды. Они что-то знают, что-то слышали, что-то им говорили, что-то они усвоили. Но они еще это не попробовали. Они еще это не применили на себя. Они еще не попрактиковали. Поэтому для них ценности, во многом, носят парадный, как говорят социологи, характер. Они еще не интериоризированы. И для них столкновение их ценностей с реальностью еще во многом впереди. Тем более, что, мы знаем, продолжительность жизни растет, период обучения растет, период вступления в взрослую жизнь отодвигается. Сегодняшний 25-ти летний — по степени социальной зрелости, примерно как 17–18-ти летние 30 лет назад. Это тоже не надо забывать. То есть, процесс формирования этих ценностей — еще растянут. Да, на уровне деклараций, на уровне парадных ценностей, о которых я говорил, действительно, молодое поколение демонстрирует лояльность традиционным ценностям. Хотя и в меньшей степени, чем старшее. Это естественно, это понятно, это объяснимо. Но означает ли, что, чуть повзрослев, они совершат переворот, качнутся в совершенно другую сторону — я не уверен. Потому что есть механизм, и все о нем говорят, смены ценностей. Он, действительно, привязан к смене поколений. Новое поколение, как правило, дает свои акценты, дает свою процентовку в соотношении разных ценностей. Но есть и другой механизм, и он не менее важен. И, в нашем случае, он очень активно действует. Это механизм межпоколенческой трансляции ценностей. Когда поколения сменяются, а какие-то базовые ценности остаются неизменными. И пока мы видим, что механизм трансляции межпоколенческих ценностей у нас в России работает лучше, интенсивнее, чем механизм смены ценностей, по мере прихода в жизнь нового поколения.

— Скажите, что интересного выявило ваше исследование, на что следовало бы обратить внимание?

— Давайте поговорим о семье. Потому что семья — это ядро такое, это сердце всей нашей системы ценностей. Да, есть Родина, есть государство, общество. Но всё это вокруг, вы знаете, как в гелиоцентрической системе. У каждой планеты есть своя орбита, но все они вращаются вокруг Солнца. Вот, солнце в нашей системе ценностей — это, конечно, семья. Это тотальная ценность, которую разделяют все. Что это за семья. Какая семья может быть названа идеальной. Какие ее ключевые компоненты. Мне кажется, с этим очень важно и интересно разобраться. Я их назову. По данным наших исследований, на первом месте — это семья полная. Повторюсь, речь идет об идеале, к которому мы должны стремиться. Идеал, увы, часто недостижим. Но это не повод о нем не думать, его не культивировать. Желательна полная семья: папа и мама, и, конечно, дети. Это семья с детьми, и, желательно, не с одним. Два, может быть, даже три ребенка. Это семья, которая объединяет несколько поколений. То есть, не только родители и дети, но желательно еще и бабушки и дедушки. Вот, я сейчас говорю, а вы уже, наверное, в уме фиксируете: вот он, идеал, а вот жизнь, вот реалия. Конечно, идеал всегда дистанцирован от реальности. В идеале всегда акцентируются те моменты, которые отсутствуют, которых не хватает в реальной жизни. Но идеал очень важен, потому что он, все-таки, организует нашу активность. Он, так сказать, формирует, описывает наши стремления, и помогает многим людям делать выбор в непростой ситуации. Что еще важно. Гармоничные взаимоотношения. Идеальная семья — сегодня это уже не патриархальная семья. Где есть глава семьи, который всё решает, а все остальные ходят на цыпочках, и только выполняют, думают лишь о том, чтобы не разгневать его. Нет. Сегодняшняя семья — она достаточно демократичная, равноправная. Даже мыть посуду, внимание, это уже не удел женщины. Поэтому гармоничная семья — равноправная семья. Где всё строится на договоре, а не на приказе, не на авторитете патриархальном главы. Нет. Что еще. Благополучие. Очень важно. Чтобы семья была крепкой, чтобы было много детей, чтобы гармония царила в семье, важно благополучие. То есть, мы тут видим и материальный фактор, и фактор социальный, и фактор моральный. Благополучие для семьи — критический фактор. Это, значит, должна быть работа обязательно. Должен быть доход, достойный доход. А там, где его не получается сформировать, должна быть поддержка. Со стороны, конечно же, государства, прежде всего. И ключевой момент — жилье. Семьи без жилья представить сложно. Но это жилье должно быть достаточным. То есть, это не должна быть какая-то, «однушка», в которой ютятся четыре человека. Это мы давно уже прошли. Это идеал, знаете, 50-х годов, когда мы из коммуналок переселялись в «хрущобы». Сегодня жилье должно быть принципиально другим. Современное жилье — это жилье, где у каждого члена семьи есть возможность уединиться в своей комнате, в том числе. Вот идеал. Он бросает вызов нашим реалиям. Нашим экономическим реалиям, социальным реалиям, жилищным реалиям, политическим реалиям. Но он же и формирует запрос. Формирует запрос к государственной политике. Задача государства — откликаться, реагировать. Предлагать такие решения, которые позволят обществу приблизиться к этому идеалу, а не уйти от него еще дальше.