Голос Америки (Госдеп, США) Политика США в отношении России: интересы и ценности

Интерес к дискуссии, состоявшейся 5 апреля в вашингтонском Атлантическом Совете, мозговом центре Североатлантического альянса, был безусловно подогрет тем, что она прошла на фоне активизации российских военных в приграничных с Украиной областях и в оккупированном Крыму, а также на фоне недавнего заочного обмена откровенными мнениями друг о друге президентов Джо Байдена и Владимира Путина.

Дискуссия развернулась вокруг вопроса, насколько узким и прагматичным должен быть подход Вашингтона к политике на российском направлении: под американскими ценностями понималась в первую очередь демократия, права человека, свобода слова и собраний, которые США отстаивают во всем мире, а под интересами - практические результаты: в первую очередь договоренности о контроле над стратегическими вооружениями.

Как сказал во вступительном слове Фредерик Кемп (Frederick Kempe), президент и исполнительный директор Атлантического Совета: "Мы находимся в поворотной точке мировой истории, когда соревнование между демократией и автократией определяет, кто будет устанавливать стандарты для будущего. Мы должны найти ответ на вопрос, какие инструменты использовать в ответ на вызовы автократической и реваншистской России для того, чтобы она смогла занять мирное и справедливое место в Европе".

Стоит добавить, что нынешний директор Атлантического Совета в свое время был первым руководителем берлинского бюро Wall Street Journal в период после объединения Германии и распада СССР, так что данную тематику знает в исторической перспективе.

Если конечная цель политики США в отношении России не вызывала разногласий у участников дискуссии, то в вопросе необходимых методов мнения разошлись.Эмма Эшфорд (Dr. Emma Ashford), старший научный сотрудник Новой американской инициативы по взаимодействию (New American Engagement Initiative in the Scowcroft Center for Strategy and Security), предложила прагматичный подход: ценности и идеалы должны отойти на второй план перед интересами.

По ее мнению следует сосредоточиться почти исключительно на проблеме контроля и сокращения вооружений: "Почему мы должны подчеркивать заботу о правах человека и демократии в России за счет наших конкретных интересов? Подход к разоружению, сформировавшийся во времена холодной войны, требует перезапуска. Вопросы демократии и прав человека мешают нам всерьез заниматься этим. Подход, основанный на санкциях, не работает: получается, что мы одинаково реагируем как на очень важный для нас вопрос вмешательства в выборы, так и на гораздо менее важные для нас внутрироссийские проблемы... И если самый большой стратегический вызов наступающего десятилетия - это Китай, то странным было бы подталкивать Россию санкциями в его сторону, пытаясь надавить на ситуацию с правами человека".

По мнению Эммы Эшфорд, "демократизация в России после распада СССР не привела к изменению ее внешней политики, однако создала потенциально опасную ситуацию с контролем за накопленными вооружениями и вызвала обнищание части населения". Она согласилась со своими оппонентами, что тема прав человека может быть рычагом для воздействия на авторитарный режим, но "если права человека - это рычаг, то мы должны его применять. И если в обмен на снижение давления в области прав человека мы получаем что- то, что на самом деле нам нужно, то это и будет сухой остаток".

Реалистичную позицию коллеги поддержал и Мэтью Бэрроуз (Mathew Burrows), директор Инициативы по планированию, стратегии и рискам (Atlantic Council's Foresight, Strategy, and Risks Initiative), в прошлом сотрудник Госдепартамента, Центрального разведывательного управления и Национального совета по разведке (NIC). Он отметил, что "мы не в состоянии изменить такие автократии, как Китай или Россия. Но у нас действительно есть возможность улучшить контроль над вооружениями. И это важно, потому что появилось много новых технологий и факторов, которые разрушают баланс - космическое оружие, гиперзвуковое, возросшая активность России в Арктике".

Мэтью Бэрроуз скептически оценил опыт США в области защиты гражданских свобод в мире: "Иран, Афганистан, Ливия... Мы хотели бы прийти туда как супермен и вылечить все болезни мира, но некоторые из наших поступков с добрыми намерениями на самом деле привели к локальным проблемам в сфере прав человека. Во время холодной войны мы не имели возможности помочь Венгрии или Чехословакии. Это не значит, что мы им не симпатизировали, но мы видели границы своих возможностей. Через два или три года Китай будет более крупной экономикой, чем США. Мы должны научиться работать в мнообразном мире".

В позиции Бэрроуза можно было услышать отголоски настроений, характерных для предыдущей администрации: Дональд Трамп избегал критиковать политику Путина в области гражданских свобод, зато призывал прагматично с ним "поладить". Впрочем, Мэтью Бэрроуз тут же оговорился: "Администрация Трампа не смогла договориться с Россией по вооружениям, опустила руки, но у нас есть еще один шанс".

Доводы адептов прагматически-утилитарного подхода опровергала Мелинда Хэринг ((Melinda Haring), заместитель директора Евразийского центра Атлантического совета. Она неоднократно бывала и работала в Грузии, Азербайджане, Украине и поэтому хорошо знакома с постсоветской проблематикой.

"Россия должна соблюдать свои обязательства по правам человека еще до того, как мы сядем за стол переговоров по всей остальной повестке. Зачем отказываться от этого рычага? Мы можем делать и то, и другое: стремиться к договоренностям, но и критиковать. Администрация Байдена уже делает это. Права человека являются жизненно важной частью внешней политики США. Мы должны разговаривать и с правительством, и с гражданским обществом в России, включая поддержку независимых СМИ -несмотря на нежелание Путина. Лучшая политика которую мы проводили со времен холодной войны, состояла в том, чтобы помочь СССР жить в соответствии с его же конституцией, где прописаны свободы слова и собраний". К другим инструментам, наряду с санкциями, Мелинда Хэринг отнесла поправки в законодательство, исключающие отмывание российских денег в США, и запрет на въезд отдельных высокопоставленных чиновников из России и их родственников.

Эту мысль продолжил Джон Хербст (John E. Herbst), директор Евразийского центра Атлантического Совета, который был послом США на Украине в 2003-2006 годах. "Важнейшая цель политики США в отношении России - остановить агрессию в Европе, которая была развязана впервые после Второй мировой войны. Это не вопрос ценностей - это наши интересы. Лучший способ защитить союзников в восточной Европе - быть уверенным, что Москва не победит в Украине. Я согласен, что политика США на Ближнем Востоке частично была неудачной, но на Украине она совершенно иная. Мы не ведем речь о том, чтобы послать туда американских солдат: мы говорим о санкциях, поставке вооружений, дипломатических шагах. Украина в состоянии сама обеспечить свою оборону, ей просто нужна помощь".

Джон Хербст признает, что американская экономическая мощь, достигнув своего пика, становится более относительной на фоне роста Китая. Но одновремено он подчеркивает: "США являются центром мировой международной системы отношений. В мире сформировался демократический клуб: Европа, Канада, Япония, Австралия, все страны свободной экономики. И это сообщество сильно как никогда, намного превосходит возможности Китая. Правила, установившиеся в мире после окончания Второй мировой, привели к процветанию США и других стран. Мы пригласили в этот клуб бывших врагов Германию и Японию, и они теперь процветают. После окончания холодной войны Россия и Китай получили такое же приглашение, но не воспользовались им" .

"Демократические ценности, - продолжает мысль Джон Хербст, - наш важнейший международный актив, фактор коллективной безопасности. Китай и Россия не имеют этого преимущества, потому что их политика не основана на ценностях, которые могут привлечь другие страны, за исключением, скажем, Северной Кореи. Китай не имеет реальных союзников, его поведение в течение последних десяти лет испугало многих. Продвигая наши ценности, мы делаем свою политику привлекательной для стран бывшего СССР. Поэтому вопрос ценностей - это больше чем напоминание о правах человека: это часть нашей силы".

Тема Китая, неожиданно возникшая в конце дискуссии, оказалась очень удачной для того, чтобы увидеть американскую политику в отношении России в азиатском и мировом контексте. Как считает Джон Хербст, "лучший способ отреагировать сегодня на усиление Китая - это продемонстрировать неработоспособность ревизионистской политики России в отношении сложившегося мирового порядка. Но в тоже время мы должны дать понять России, что готовы ей помочь. Ведь даже сегодня, когда Россия и Китай работают вместе против нас, китайские дипломаты говорят о Владивостоке, как о китайском городе: китайские медиа и ученые тоже упоминают территориальные претензии. Так что Китай обозначил, что он будет делать в будущем, когда ему больше не потребуется поддержка России против США. Мы должны дать понять России, что готовы помочь ей в этой проблеме, используя те же принципы, которые мы применяем, защищая Украину от кремлевских ревизионистов. Таким образом, мы считаем права человека столь же важными, как и совместную работу с Россией по контролю над вооружениями, борьбе с терроризмом, наркотрафиком, и определенно - по решению китайской проблемы".