Михаил Полицеймако: Продюсерское кино в России боится говорить о сегодняшнем дне
Известный актер театра и кино Михаил Полицеймако накануне своего 45-летия пожаловался ФАН на то, что российское кино живет только прошлым.
Артист в эксклюзивном интервью объяснил, какие изменения произошли в сфере кинопроизводства после распада СССР, выразил сожаление из-за отсутствия современных фильмов о настоящих людях и рассказал о воспитании детей в эпоху интернета.
«Российское кино не развивается»
— Михаил Семенович, вы начали профессиональную карьеру в кино в 1990-х годах. В каком направлении, по-вашему, сейчас эволюционирует российский кинематограф? Чувствуете ли вы сейчас большую разницу в темах, в языке, который предлагают современные режиссеры?
— Мне достаточно сложно что-то сказать по поводу эволюции кино. Мне кажется, что российское кино по большому счету не развивается, хотя отдельные звездочки среди режиссеров иногда загораются.
В 1990-х годах, когда рухнула вся система советского кинематографа, появилось очень много коммерческого кино, которое в основной своей массе не имело художественной ценности по сравнению с советским кино. Современное кино больше продюсерское, нежели режиссерское. Оно снимается в угоду продюсеру, потому что он пытается сделать так, чтобы на это кино дали деньги. Сама же история уходит на второй план. Сейчас огромное количество фильмов снимается про достижения Советского Союза. Конечно, они были, никто не сомневается в этом, но получается так, что наше кино живет прошлым, а не настоящим и будущим.
— В Советском Союзе продюсером выступало само государство, оно определяло выбор тем. На ваш взгляд, рыночная система в кино более эффективна, или сейчас государство может как-то вмешиваться в сферу кинопроизводства?
— Я думаю, что в советском кинематографе все было немножко по-другому. Конечно, все принадлежало государству, но люди, которые занимались кино и получали отдельные замечания от партии, все равно были более творческими натурами.
Например, если мы берем поздний Советский Союз, то там был Марк Захаров, которому разрешали снимать его кино. Не говоря уже об Андрее Тарковском и Алексее Германе. Герман всегда отвечал за свой фильм как режиссер. Понятно, что у него были какие-то ценные указания от государства и чиновников, но, по крайней мере, фильмом занимался сам режиссер, а не продюсер. А сейчас у нас поменялась ситуация.
«Боимся говорить о сегодняшнем дне»
— А в сериальной сфере вы не видите какого-то развития по сравнению с 1990-ми годами? Последние годы российские сериалы показывают за рубежом, некоторые из них популярны на платформе Netflix.
— К сожалению, Netflix — не показатель. Там есть замечательные американские сериалы и сериалы, которые смотреть невозможно. Если честно, то для меня это совсем не показатель. Для меня существенным показателем все-таки является мировой прокат.
Но нам и гордиться-то нечем, кроме фильмов, связанных с Великой Отечественной войной. Например, фильм «Т-34» смотрят в Китае, и китайцы так сильно любят наш фильм «А зори здесь тихие», что сами снимают по нему ремейк. Но это фильмы с определенной тематикой. А после, наверное, фильмов «Москва слезам не верит» и «Сибирский цирюльник», я честно могу сказать, в мире наше кино особо не смотрят. А это ведь самый основной показатель, потому что искусство не имеет национальности и культуры.
В России же мы снимаем фильмы про то, что было уже миллион раз снято. Например, в 2010 году у нас были пожары под Москвой. Прошло 11 лет — у нас есть хоть один фильм про это?! Нет!
— Про московские пожары фильмов нет, но в прошлом году вышел фильм «Огонь», где действие происходит в Карелии. Он рассказывает про сотрудников МЧС и пожарных.
— Помимо сотрудников МЧС есть и другие люди. Тут проглядывается определенная направленность, что сотрудники МЧС — молодцы. Но ведь можно взять все стороны того, что произошло: рассказать и про бедствие, и про то, что люди должны беречь свой лес. Я не смотрел фильм «Огонь», не могу его комментировать, но выражаю общую идею.
Мы боимся говорить о сегодняшнем дне. В большей степени боимся, потому что у нас есть очень много хорошего, например прекрасные достижения в медицине. А мы все равно поворачиваемся назад. Я не говорю, что нужно снимать обязательно фильмы о катастрофах, которые происходили, — они и так происходят. Но важно показать просто, как жили люди, например в 1990-е или 2000-е годы. Неужели нам нечего рассказать? Наверняка есть.
У нас нет ни одного хорошего фильма про то, что происходило в Москве в 1991 году. Я хорошо помню, что это была за смута и кошмар и как люди, жившие в одной стране, проснулись в другой, как они из этого выкарабкивались. Поэтому говорить о развитии российского кино мне как актеру достаточно сложно. Основная моя мысль заключается в том, что надо снимать про сегодня, а не про вчера или про позавчера.
«Прямые эфиры и выпячивание себя»
— Вы свои роли выбираете так же — с прицелом на то, чтобы участвовать в проектах, которые рассказывают о сегодняшнем дне?
— Честно скажу, что не обладаю таким количеством предложений, чтобы отбирать проекты. Позавчера я снимался в сериале «Всякая пьянь» у Владимира Щеголькова, он снимает современную историю. Я еще не доснялся в одном полнометражном фильме. Это очень интересный, необычный для меня проект. Пока я не могу говорить его название, но он тоже про сегодняшний день. В сериалах я тоже снимаюсь, вот мы отснялись в сериале «Клиника счастья», который должен выйти в мае.
Что касается отбора проектов, иногда я не до конца понимаю, прочитав сценарий, про что будет кино. Поэтому мне очень важны, прежде всего, режиссер и команда, которые делают этот фильм. У меня в биографии есть фильмы, которые не очень хочется вспоминать, как и у любого артиста, который имеет определенный багаж.
— Какая, на ваш взгляд, миссия у режиссера?
— Многие задаются вопросом, почему не рождаются великие кинорежиссеры. На самом деле, они рождаются, но просто им не особенно дают работать. Однажды, будучи совсем молодым парнем, мне посчастливилось сняться в эпизоде у Эльдара Рязанова. Весь процесс крутился вокруг него — художник находился на первом месте.
А когда сейчас мы думаем, что к 9 Мая надо выпустить еще один военный фильм, то все происходит не так, как хотелось бы. Есть тема прошлого, в которую мы свято верим, мы преклоняемся перед подвигом советского народа, но потом в результате мы видим, что получившаяся работа немного напоминает компьютерную игру, а не художественный фильм. Например, круче «Проверки на дорогах» Алексея Германа я фильма про войну не видел. Их можно снимать огромное количество с бешеным бюджетом, но тут нужен прежде всего режиссер, чтобы кино воздействовало на зрителя и чтобы он понимал масштаб трагедии, которая случилась восемьдесят лет назад.
Это мое субъективное мнение, с ним можно не соглашаться. Но мне кажется, что сейчас существует проблема с детским кино, потому что у нас его практически нет. У нас есть огромный багаж советских фильмов, но кино для детей у нас нет. И у нас нет кино про простых людей, которые живут сейчас.
У нас очень изменились ментальность и сознание людей. Если раньше у нас люди ходили друг к другу в гости и заходили за спичками и солью, то сейчас все сидят в одиночестве и думают о том, где бы заработать. В интернете все сходят с ума со своими стримами, прямыми эфирами и постоянным выпячиванием себя. Это же вообще новая формация, потому что раньше люди говорили о новых стихах Евтушенко, а сейчас все говорят о новом канале на Youtube.
— У вас четверо детей, как вы воспитываете их? Как вы решаете проблему негативного влияния интернета?
— Мне кажется, что детей нужно, прежде всего, занимать, чтобы у них было как можно меньше времени на интернет. Например, сегодня у моей средней дочери музыкальная школа, а вечером у них со старшей дочерью танцы в TODES. Мальчикам, наверное, можно посоветовать спорт, который должен присутствовать, не обязательно профессиональный. Что касается ограждения от соцсетей — это спорт, увлечения, походы в театры, на симфоническую музыку.
«Всегда смотри вперед»
— В прошлом году у вас родилась дочь Мария. Отличаются ли ощущения от отцовства в 25 и в 45 лет?
— Разница, наверное, только в том, что я серьезней и тщательней отношусь к этому и не повторяю ошибки, которые я делал раньше. Моей дочери исполнился год 30 марта. Это очень большое счастье, это радость. Когда у тебя плохое настроение, то достаточно просто посмотреть на своих детей, и тогда оно сразу же улучшится.
— Как вы планируете отпраздновать свой день рождения и что загадаете себе завтра?
— Я ничего не буду себе загадывать, потому что это уже эпоха романтизма. Скорее всего, я проведу этот день с семьей с близкими друзьями, которые придут меня поздравить. И все — буду жить дальше. Ничего особенного не происходит. Может быть, мне исполнится не 45 лет, может быть, на самом деле год длится не 365, а 782 дней — откуда мы знаем…
У меня по жизни девиз: «Всегда смотри вперед». Я никогда не оглядываюсь назад. Я смотрю вперед, у меня есть силы, семья и работа. Поэтому я буду продолжать работать, ничего не изменится.
Михаил Полицеймако — российский актер театра и кино, телеведущий. Отец артиста — знаменитый актер Семен Фарада, мать — ведущая актриса Театра на Таганке Мария Полицеймако. Кинодебют Михаила Полицеймако состоялся в 8 лет, это была роль в картине «Что такое «Ералаш». Среди наиболее известных киноработ актера — «ДМБ», «День радио», «Здравствуйте, мы ваша крыша», «Простые истины», «Дом кувырком».
Михаил был дважды женат. Сейчас первая жена Ольга Лысак — его соседка. Так супруги решили после развода, чтобы сын Никита мог общаться с отцом. В браке артисты прожили недолго. Личная жизнь со второй избранницей Ларисой сложилась удачно. Пара воспитывает трех детей — дочерей Эмилию, Софию и Марию. Младшая дочь актера родилась в марте 2020 года.
Ранее известный российский актер, шоумен и телеведущий Виктор Васильев заявил ФАН, что родители сами виноваты в том, что их дети больше смотрят яркие западные мультфильмы, а не добрые советские.