«Генплан — дышло»: Евгений Пригожин перечислил недостатки нового проекта главного градостроительного документа Петербурга

В Петербурге завершилось общественное обсуждение Генерального плана города, разработанного чиновниками Смольного. Патриот России и Петербурга Евгений Пригожин в эксклюзивном интервью НЕВСКИМ НОВОСТЯМ рассказал о возможных недостатках проекта Генерального плана Петербурга и о том, почему команда губернатора Беглова так сильно затянула работу над документом.

Главный градостроительный документ вызвал масштабную критику экспертов и горожан, а за неделю обсуждения в Смольный направили более 11 тысяч поправок и замечаний. Об основных недостатках нового проекта Генплана НЕВСКИЕ НОВОСТИ без цензуры поговорили с Евгением Пригожиным, патриотом России и Петербурга, в течение многих лет инвестирующим в развитие Северной столицы.

— Уважаемый Евгений Викторович, Вы часто говорили, что рядом с губернатором длительное время находилась группа консультантов, профильных специалистов, которые анализировали проблемы и болевые точки развития Петербурга. Об их работе активно писали городские СМИ. Изучая документы, опубликованные консультантами, можно сказать, что эти люди крайне подкованные и хорошо знают болевые точки города. В последнем интервью с Вами мы остановились на проблемах Генерального плана Петербурга. Можете рассказать, что не так с нашим Генпланом?

Давайте начнем с того, что такое Генплан. Генплан — это генеральный план развития города, который учитывает современные условия, перспективные тенденции, а также задает правила, по которым живут инвесторы, застройщики и любые люди, участвующие в развитии города.

Сам по себе Генплан — это технический документ, в основе его лежит стратегия развития города и она подразумевает под собой несколько пунктов.

Первое — полицентричность развития Санкт-Петербурга. Что это значит: каждый город должен выбрать, как он будет развиваться. Либо с единым центром и распределением зон жилой застройки и производственной периферии, таким образом обычно существуют малые города, либо с множеством центров, для того, чтобы уменьшить маятниковую миграцию, приблизить рабочие места к местам проживания и создать многофункциональные зоны, тем самым достигая комфортной социальной среды и сокращения бесполезных затрат.

Второе — растягиваемся ли мы, как столица Пенсильвании Гаррисберг и одноэтажная Америка, на большой площади с минимальной высотностью, либо мы растем с высокой плотностью населения вверх, как Москва (о проблемах развития Гаррисберга писало русское издание Forbes, — прим. ред.).

Третье — сохранение исторического центра Петербурга.

Четвертое — одно из важнейших следствий полицентричности, компактности, проблема «серого пояса».

Если мы возвращаемся к Генплану, то он сам по себе является визуализацией этих основных принципов. Стратегия развития города написана правильно и все основные принципы в ней изложены верно (Закон Санкт-Петербурга № 771-164 от 2018 года «О Стратегии социально-экономического развития Санкт-Петербурга на период до 2035 года», — прим. ред.), однако фактически она не имеет ничего общего с существующим Генеральным планом города.

От редакции: Генпланы развития Санкт-Петербурга существовали с 1703 года и менялись они достаточно редко. Первый Генплан был разработан в виде чертежа Петропавловской крепости, а в 1750-х годах был создан документ, где окончательно сформирована регулярная планировочная структура Петербурга. В советские годы началось развитие южного направления города, за этот период было издано четыре редакции документа, один из которых Генплан восстановления Ленинграда после Великой Отечественной войны. А последний советский генплан 1987-го просуществовал до 2005 года. После этого в него вносились лишь точечные изменения.

— По Вашему мнению, какой Генплан сегодня необходим Петербургу?

Время нового Генплана 100 % пришло. И когда Александр Дмитриевич Беглов стал губернатором, то он рьяно взялся за то, чтобы утвердить новый Генплан. И в случае его утверждения, все инвесторы и участники развития города как экономического, так и градостроительного, должны начать жить по выработанным правилам, в связи с чем отпадает необходимость раздавать взятки направо и налево для согласования каких-либо проектов или изменений. Ведь по сути бизнесу от власти нужно только одно: понятные и прозрачные правила существования. В этом случае он сам будет развиваться, платить налоги и с удовольствием эти правила соблюдать.

У нас сегодня работает региональный закон № 820 (Закон Санкт‑Петербурга от 19.01.2009 № 820-7 «О границах объединенных зон охраны объектов культурного наследия, расположенных на территории Санкт‑Петербурга, режимах использования земель и требованиях к градостроительным регламентам в границах указанных зон», — прим. ред.), с которым новый губернатор Петербурга пообещал всеми силами бороться.

Но, как вы знаете, соблазны велики. Поэтому первое желание выработать эти правила быстро сменилось, видимо, под давлением коррупционного окружения на желание оставить все так, как есть. Поэтому Генплан, который должен был быть принят еще в 2020 году, в течение двух лет существовал в прежнем виде. Ежегодно в него вносились тысячи изменений, каждое из которых обходилось застройщикам и инвесторам в большие деньги. А так как все эти деньги, очевидно, распиливаются в недрах Законодательного собрания и различных архитектурных комитетах, в то время как окружение нового губернатора уже заняло теплые места, то спешки с Генеральным планом не было никакой. Он лежал под столом у чиновников, никто его не трогал, чтобы не будить лихо, и вот он долежал до того момента, когда нужно было срочно провести слушание и немедленно его принять, чтобы соблюсти хоть какие-то приличные сроки. В итоге в ближайшее время в Петербурге будет принят Генплан, который никаким образом не соответствует стратегии развития города.

— А каким Вы видите Генплан, который бы помог Петербургу развиваться?

Первое — агломерация. Петербургская агломерация, вторая по величине в России, включает в себя город и часть Ленинградской области. Сейчас основная точка притяжения всех жителей — центр Петербурга. Необоснованное растягивание города ведет к потере качества жизни, увеличению нагрузки на бюджет для создания новой социальной, транспортной и инженерной инфраструктуры. Нужно создавать децентрализованную модель, новые центры притяжения, в том числе для туристов. Децентрализация снизит маятниковую миграцию (ежедневно из спальных районов и Ленинградской области в центр едет около 1,5 млн работников, — прим. ред.) и нагрузку на транспортную систему.

Второе — высотность и плотность застройки, потому что чем выше дома, тем меньше нагрузка на один квадратный метр и таким образом, хватает денег на уборку снега, подогрев улиц и всего чего угодно. В любом случае экономическая эффективность города зависит от налогов, которые платят жители и существующий на территории города бизнес. А значит, чем более высокотехнологичное производство, тем меньшие площади они занимают при большей создаваемой добавленной стоимости, тем выше дома и чем больше жителей, тем лучше для города. Отталкиваясь от таких примеров, как Сингапур или Дубай, можно предположить, что, если высокие здания грамотно спроектировать и интегрировать в городскую среду, они смогут эффективно размещать большое количество жителей, одновременно увеличивая взаимодействие, синергию и экономическую активность города. Единственно важным в таком случае представляется качественный расчет на этапе градостроительного проектирования.

Третье — транспорт. Для того, чтобы уходить от навязанной нам автомобильной загруженности, нужно создать единую систему пассажирского рельсового транспорта. То есть создавать и развивать связь метро с трамваем и с городской электричкой. При этом необходимо повышение разнообразия функций на пересадочных узлах, чтобы люди могли не ехать дальше в центр, а для них были точки приложения труда.

Четвертое — период индустриализации закончен, больше нет необходимости жестко отделять производственные территории от жилых из-за вредных факторов. Теперь мы можем использовать возможности зонирования Генплана. На территории исторического центра уместно использовать территории смешанного развития: жилая, коммерческая и культурная функции на одной территории. На стоящих вечным упреком, неиспользуемых складских и промышленных площадках «серого пояса» можно выделить зоны экспериментального развития, создающие новые возможности: креативные или IT-кластеры, площадки под федеральные проекты и др. На уровне территориального планирования можно выделить: зоны развития застройки; напротив, свободные от застраивания зоны, зоны, где необходим мораторий на застройку, и территории природного пояса, это позволит не тратить бездарно бюджетные средства на протяжку инженерных сетей для районов, куда люди приезжают только поспать, чтобы утром снова уехать в центр работать и развлекаться (жители Калининского, Пушкинского и других спальных районов подали сотни предложений по изменению Генплана в части моратория на дальнейшую застройку их кварталов, — прим. ред.).

Но все эти факторы складываются в итоге в одно — в необходимость создания комфортной городской среды для всех: как для жителей, так и для туристов.

— Евгений Викторович, Вы считаете, что в Смольном сегодня не видят реальных болевых точек планирования развития Петербурга?

К сожалению, у городского руководства существует бредовые идеи. Например, то, что я лично слышал: не нужно делать квартиры-студии, потому что там будут проживать молодые семьи, которые нарожают детей, а под них необходимо строить детские сады. Привожу вам цитаты: «Необходимо сдерживать рост численности населения»; «нам не нужно большое количество горожан, ими невозможно управлять»; «зачем здесь нам "Газпром", у них каждая секретарша получает по 100 тысяч, а наши – по 20 тысяч рублей, они будут им завидовать».

На что группа специалистов-экспертов отвечала нашему замечательному, новому, еще не оперившемуся городскому руководству: «Квартиры-студии — это хорошо, потому что молодая семья из Архангельска или Тихвина, наиболее активная и продвинутая, приедет в Петербург, начнет работать и стараться заработать деньги, чтобы купить свою студию или оплатить ипотеку. И будет работать так, чтобы зарабатывать не 80 тысяч на семью, а 250. Таким образом, вырастет НДФЛ, который они платят, а через год–два–три, они, глядишь, организуют свой бизнес, с которого также будут платить налоги. Город молодых и активных. Сдерживать рост населения не нужно, нужно лишь эффективно использовать городские площади. Чем больше населения, тем больше денег», — отвечали специалисты.

Тут самое время вспомнить известную фразу: люди — новая нефть.

А что касается приезда злополучного «Газпрома» и зарплат секретарш, то приводился, на мой взгляд, разумный довод: «Если секретарши "Газпрома" будут получать по 100 тысяч рублей, то это заставит петербургских чиновников и бизнес и своим платить хотя бы по 80 тысяч, чтобы они не пошли работать в "Газпром". Таким образом "Газпром" создаст прекрасную конкурентную среду среди работодателей». Но, к сожалению, это для нас с вами очевидно, что увеличение трудоспособного населения и рост заработной платы в городе дает плюсы.

А для людей, мягко скажем, старой формации, город видится тихим тенистым местом с одинокими скамеечками и печальными бабушками, теребящими крестики в руках возле молчаливых гранитных памятников.

— Евгений Викторович, вы нарисовали какую-то очень грустную картину, похожую на кладбище.

Андрей, умерьте свое воображение. Наш город — культурная столица, деревьев в нем много, скамеек тоже, да и памятников хоть отбавляй. Но ход ваших мыслей мне нравится. Скоро Петербург именно в кладбище и может превратиться. Реальные доходы бюджета падают, население зарабатывает все меньше и меньше, средний возраст населения растет. Одним словом, для городского руководства будет этакое сообщество «Одноклассники». Кстати, те же самые специалисты подсказывают мне, что это и есть тот самый, нужный электорат.

— В прошлый раз мы попросили Вас прокомментировать городские планы по строительству новых переправ через Неву. Насколько, на Ваш взгляд, эти планы актуальны для города?

Трудно оценить, необходимы новые мосты или нет. Но есть удивительные вещи: например, судьба Орловского тоннеля. Придумали его еще в 40-х годах (Орловский тоннель был включен в Генплан в 1948 году, — прим. ред.), обсуждали сотни и тысячи раз и каждый раз принимали решение, что его экономическая эффективность настолько низкая, что смысла в строительстве никакого нет.

В 2011 году на нем поставили крест, но с приходом Александра Дмитриевича он получил новое рождение. А знаете почему? Оказывается, Орловский туннель очень нужен в случае войны. Потому что если «дальнобойная артиллерия Гитлера» будет бить по Петербургу, то через тоннель машины проскочат незаметно. Честно говоря, это очень печалит, потому что я думал, что Гитлер давно мертв.

— Помимо мостов и тоннелей, в новом проекте Генплана обозначено строительство 31 транспортно-пересадочного узла (ТПУ). Из публикаций СМИ известно, что Вы предлагали начать строить в Петербурге ТПУ еще несколько лет назад и даже подписывали соглашение с администрацией? Есть ли связь между новым Генпланом и Вашими проектами?

Я подписал с городом соглашение, по которому в 2021 году начал разрабатывать 61 транспортно-пересадочный узел. Все обязательства свои я выполнил и вычленил из этого 31 инвестиционно-привлекательный проект ТПУ и 33 дотационных. Я, конечно, далек от мысли, что город решил украсть у меня эти инвестпроекты и продать кому-нибудь еще по второму кругу, но совпадение странное. 31 прибыльное ТПУ неожиданно появились в Генеральном плане, хотя раньше их не было. Что касается моего инвестпроекта, то, похоже, на нем поставлена жирная точка, потому что все кабинеты городских администраций для моих специалистов закрыты на ключ изнутри. Думаю, в ближайшее время мы очень активно продвинемся по строительству ТПУ в Ленобласти, в частности в Кудрово.

Транспортно-пересадочные узлы уплыли из городских инвестпроектов компании «Мегалайн», как и «Горская». Единственное, что надо отметить, в отличие от «Горской», вряд ли губернатору на месте ТПУ удастся построить элитные коттеджи. Слишком много бабушек и дедушек из Петербурга будущего будут ютиться на заброшенных остановках и греться у горящих автобусов из новой концепции транспортной реформы.

— Евгений Викторович, многие горожане и часть экспертов опасаются, что новый Генплан окончательно похоронит мечты о развитии Петербурга как комфортного для жизни и отдыха города. Насколько, на Ваш взгляд, объективны их опасения?

Само по себе принятие скудного, непродуманного, я бы сказал, уродливого Генплана с точки зрения его трансформации не страшно, потому что в Петербурге, к сожалению, план — дышло. Его можно разворачивать раз в год в любые стороны простым способом, перекрашивая зоны из одного цвета в другой (зоны видов разрешенной градостроительной деятельности обозначаются на Генплане разными цветами, — прим. ред.). Беспокоит только одно — город потратит десятки своих бюджетов бездарно, триллионы собранных налогов будут похоронены в землю, а чиновники, которые должны стараться для горожан и получать зарплату за развитие города и обслуживание его жителей, получат колоссальное количество взяток и откатов за изменение значений городских территорий и зарплата от благодарных жителей им просто будет не нужна.

Редакция НЕВСКИХ НОВОСТЕЙ благодарит лично Евгения Викторовича Пригожина за уделенное для интервью время и пресс-службу компании «Конкорд менеджмент и консалтинг» за организацию встречи.

Читайте на НЕВСКИХ НОВОСТЯХ предыдущие выпуски интервью с патриотом России и Петербурга Евгением Пригожиным.

Почему частные инвесторы не торопятся вкладывать свои средства в развитие Петербурга?

Как появился известный мем «лопата Беглова», и куда она гребет на самом деле?

Почему власти Петербурга не могут решить проблемы с вывозом и утилизацией мусора?

Почему Петербург не может войти в топ-5 российских регионов, привлекательных для инвестиций?

Кто зарабатывает миллиарды на здоровье петербургских школьников?

Почему планы Смольного по строительству 89 станций метро за 25 лет так и останутся фантазиями чиновников?