Общество: Старообрядцы отвергли западные корни русской демократии
«В советское время считалось, что старообрядцы – «темная», реакционная сила, которая была связана с черносотенцами из Союза русского народа, с крупным капиталом и так далее. Сейчас преобладает такой же миф, но с положительным знаком – что староверы были в первую очередь консерваторами, которые безоговорочно поддерживали царскую власть. Но это не так», – отметил историк Юрий Исаев. Своим мнением он поделился на прошедшем в редакции газеты ВЗГЛЯД круглом столе на тему «Старообрядчество вчера, сегодня, завтра. Старообрядчество в поисках будущего».
За почти четыреста лет истории древнего обряда его приверженцы проявили себя в народных движениях от пугачевщины до Морозовской стачки 1905 года – а с другой стороны, именно старообрядческие купеческие семьи стали основой российского предпринимательства, заметил историк. Но, полагает Исаев, на всех этапах истории староверов отличало общее свойство: опора на собственные силы и решение вопросов в духе народоправия.
Если, например, Британия апеллирует к средневековой Великой хартии вольностей как к первоисточнику своей демократии, то истоки народоправия на Руси – по крайней мере, не менее древние, отметили участники обсуждения. «Старообрядчество интересно, в том числе тем, что сохранило традиции выборности своих руководителей и решения вопросов сообща – что идет от традиций новгородского вече, – подчеркнул руководитель Всемирного союза староверов Леонид Севастьянов. – Эти вечевые традиции потом нашли свое выражение в укладе жизни казаков, где все значимые вопросы решались на казачьем круге».
Показательно, что когда в XVII веке произошел церковный раскол, который разделил народ на староверов и приверженцев «новообрядческой» господствующей церкви, то среди старообрядцев оказалось много казаков, отметил староверческий публицист Андрей Езеров. «Казаки-раскольники» уходили на Кубань, староверами были и некрасовцы, которые при Петре I, после подавления восстания Кондратия Булавина, ушли в Османскую империю (вернулись в Россию в начале ХХ века, после того, как Николай II своим манифестом признал право на свободу совести).
«Если вспоминать казаков-некрасовцев и российских казаков на раннем этапе их истории, то там существовало много форм народной демократии. Некоторые из них отчасти действовали вплоть до революции, а у некрасовцев – все 250 лет их жизни на чужбине», – заметил Езеров.
Отношения староверов с властью в дореволюционной России отнюдь не исчерпываются противостоянием. «Золотым веком» русской истории многие из них считают те времена, когда власть сама проявляла стремление к народоправию. «Если искать в русской истории некий золотой век, то его можно найти в последние годы правления царя Федора Иоанновича – сына Ивана Грозного, и первые годы правления Бориса Годунова, – отметил Езеров. – Земские соборы, появившиеся при Иване Грозном, вошли в практику – и более того, царь Борис был избран на Соборе, подобно выборным государям Речи Посполитой».
Воплощением демократических вечевых традиций Руси, безусловно, был Земский собор 1613 года, на котором на царство был избран Михаил Федорович, первый царь из династии Романовых, отметил Исаев. Собор был выражением воли всех сословий. На одной из предыдущих конференций, посвященных старообрядчеству и народоправию, Исаев напомнил – по мнению одного из историков раскола Афанасия Щапова, церковная реформа царя Алексея Михайловича (при котором и раскололась церковь) и политическая реформа Петра I послужили не прогрессу, а «архаизации общественной жизни». Демократические элементы подавлялись, восторжествовал царский, а затем имперский абсолютизм. Но в условиях романовской империи старообрядцы сохранили традиции народоправия в управлении церковью и жизнью общины, подчеркнул Исаев.
«Все, включая женщин, сообща принимали участие в решении дел», – отметил Севастьянов.
«Старообрядцы предвосхитили феминизм, – полагает исследователь староверия, главный редактор тверского регионального журнала «Бизнес и территория» Мария Орлова. – На первых ролях в старообрядческом движении зачастую находились финансово и идеологически независимые женщины, которые могли принимать серьезные решения». По словам исследовательницы, история знает много подобных примеров, «начиная с боярыни Морозовой – сподвижницы протопопа Аввакума (70-е годы XVII века) и заканчивая игуменьями старообрядческих монастырей, которых два века спустя воспел писатель и этнограф Павел Мельников-Печерский».
«Это женщины, которые действовали в условиях, которые не снились их тогдашним европейским «коллегам». Как говорили староверы, «у нас что ни мужик – то вера, что ни баба – то устав», – отметила Орлова.
«Старообрядцы также показали пример своего рода «духовной многопартийности», – заметил историк Глеб Чистяков. – Такой «многопартийностью» отличалась Преображенская община в Москве уже в конце XVIII века – когда о политической многопартийности, разумеется, не шло и речи. Там уживались представители разных согласий (направлений старой веры – прим. ВЗГЛЯД) – федосеевцы, филипповцы и другие. Различными были не только догматические, но и социально-политические воззрения, разным было отношение к священству, к браку, к способу накопления капитала и так далее – но конфликтов не было. Это говорит о том, что в русском народе вполне возможно сотрудничество при различии взглядов». Община возродилась уже в постсоветские времена – и сохраняет традиции подобной религиозной свободы, добавил Чистяков.
«Позиция современного старообрядчества состоит в принципиально демократическом церковном устройстве и свободомыслии, – отметил модератор круглого стола Роман Лункин, руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН. – Старообрядцы государственники, но они – особенные государственники».
На протяжении всей истории старообрядчества это движение отличал последовательный патриотизм, который основывается на возникшей задолго до раскола идее Москвы – Третьего Рима, считает Севастьянов. Идея состоит в том, что после падения Второго Рима – Константинополя, Русь стала местом особого присутствия Святого Духа. Патриотизмом продиктована и особая деловая этика старообрядчества – зарабатывать не ради собственного процветания, а на благо общины и России. Поэтому сегодня старообрядцы-предприниматели выступают резко против вывода капиталов в офшоры.
По мнению Исаева, старообрядчество показало, что «общество может быть не объектом для решений власти – которому власть спускает какие-то решения, а субъектом, который может вступать с властью в диалог». «Староверие на всем протяжении своей истории показало, что может быть таким субъектом», – считает историк.
«Наследие старообрядчества – это не только и не столько фольклор, не только предмет для изучения Института антропологии и этнографии. Это живое и крайне интересное явление, существующее в контексте русского православия и патриотизма, – резюмировал Лункин. – Общество должно знать, что существовала и существует определенная позиция, которая связана с открытостью, демократичностью церковного устройства, с настроенностью на религиозную свободу. Включение этих ценностей в контекст гражданского и межрелигиозного диалога – это залог солидарности и сплоченности российского общества».
Теги: религия , демократия , православие , история России , старообрядчество