Мария Захарова: «Фраза Пугачевой не про любовь, а про ненависть и гордыню»
Мария Захарова занимает в нашем МИД важный пост — директора департамента информации и печати. Она относится к тому типу представителей власти, которые не стесняются говорить понятным языком о волнующих всех темах.
В интервью Вячеславу Манучарову для его ютьюб-шоу «Эмпатия Манучи» Захарова ответила на наболевшие вопросы о нашем шоу-бизнесе. Aif.ru выбрал наиболее яркие моменты из беседы
Про слова Аллы Пугачевой о заказной травле ее семьи
На днях Пугачева разместила в своей соцсети пост: «Многие меня спрашивают каким образом я выношу заказную травлю нашей семьи. Как? А вот как. Это вид из моего окна. Декабрьское небо над Землей Обетованной. Смотрю на небо и говорю: "Господи! Прости этих жалких продажных тварей, лицемеров и лжецов, ибо не ведают, что они творят".
«Хочу сказать о своей человеческой реакции на эти слова, — объяснила Мария Захарова. — Вроде как слова из Евангелия: "Помилуй их, Господи, ибо не ведают, что творят". Есть только маленький нюанс: в середину этой фразы она вставила практически проклятия. Начала обзывать людей ничтожными, злобными... И смысл изменился на противоположный. Когда говорящий произносит: "Помилуй, Господи, ибо не ведают, что творят", он испытывает чувство любви к людям, отделяя их от их греха, их страстей, ошибок. Он их любит и просит за них искренне, с открытым сердцем. А здесь фраза получилась про другое. Не про любовь, а про ненависть и гордыню».
Про израильское гражданство Пугачевой и Галкина
«Этот вопрос задают сейчас все — и журналисты в Израиле, и журналисты в России: а как так получилось? Ведь люди эти были приверженцами, последователями и вроде бы даже искренними, выдавая себя за православных. Я имею в виду и венчание, и крещение, и то, что сами они кому-то являются крестными. Но при этом они каким-то образом получали гражданство Израиля на основе натурализации, как репатрианты. Это же было не воссоединение семьи, потому что воссоединяющийся может быть другого вероисповедования. Но тот, кто получает гражданство как репатриант, по первичной натурализации, заполняет там анкету. В ней вы должны написать: либо вы — иудей, либо атеист. Это ведь религиозное государство. Мне просто интересно, как так у них получилось? Я помню официальные случаи, когда у людей обнаруживалось участие в религиозных православных или католических обрядах, нательный крест. Тогда начиналось расследование, и их лишали паспортов, гражданства, потому что они ввели в заблуждение официальные органы, которые выдавали им эти паспорта. Могут они прояснить? Так же невозможно: сегодня ты говоришь, что православный, а потом оказывается — иудей. Я не против, ни в коем случае. Но хочется какой-то искренности, если эти же самые люди к этой искренности призывают... Если ты кого-то учишь честности, будь сам честен хотя бы с самим собой!»
Про позицию уехавших представителей шоу-бизнеса по СВО
«Хочется, чтобы они определились: они все-таки певцы, артисты или люди, занимающиеся политикой. Если вы делаете политические заявления, причем еще какие — оскорбительные, с самыми нижайшими какими-то приемами. Можно тогда мы тоже вам ответим? Как общественные деятели, как люди небезразличные, как власть, так как вы адресуете это все и к власти. Тут же идет переключение на другую тональность: мы — артисты, мы — легенды, мы — певцы, поэтому нет-нет нельзя. Как интересно получается, это ведь очень удобно...!»
«Я с уважением отношусь к людям всех профессий, там, где есть труд, любовь — это вызывает уважение. Люди могут ошибаться... Но послушайте, может быть, нужно чуть-чуть адекватнее оценивать вещи, в которых, возможно, вы не очень разбираетесь — это, во-первых. А во-вторых, подождите минуточку, вы не видели страдания и боль людей за восемь лет ни разу? Умерло, погибло, было убито огромное количество мирных жителей, детей. Вы этого не видели? Они сейчас ссылаются на совесть, как они пишут: совесть им не позволяет... или совесть требует... А до этих пор она спала эта совесть? Или ее просто не было? Да, можно не заметить какое-то событие точечно. Мы все люди и можем за чем-то не уследить, за чем-то не успеть. Но восемь лет невозможно было отворачиваться! Восемь лет невозможно было делать вид, что ничего не происходит. Как у них это получается? Они все были здесь. Они приезжали сюда зарабатывать деньги, выступать, решать свои проблемы. Они не могли этого не видеть. Они просто отворачивались. Это очень удобно, в противном случае ведь надо как-то реагировать...»