"Ростех" загоняют в каменный век

Глава госкорпорации «Ростех» Сергей Чемезов заявил о том, что поставки иностранных электронных компонентов, изделий и программного обеспечения в Россию могут быть прекращены в любой момент. В связи с этим корпорация форсирует разработку отечественной радиоэлектронной продукции.

По словам Чемезова, от развития радиоэлектронного комплекса во многом зависят будущие достижения России в авиастроении, телекоммуникациях, IT, технологиях здравоохранения, других отраслях. Поэтому для «Ростеха» импортозамещение и наращивание объемов гражданской продукции в этой сфере является первостепенной задачей.

Пресс-служба госкорпорации сообщила, что по итогам 2020 года «Ростех» увеличил годовую выручку на 21% по сравнению с аналогичным показателем 2019 года - до 223 млрд. рублей. Доля гражданской продукции выросла до 27% и составила 60,3 млрд. рублей, что на 18% больше, чем в 2019 году.

В прошлом году «Ведомости» писали о плане «Ростеха» по развитию микроэлектронной промышленности. Его стоимость оценивалась в 798 млрд. руб., причем из них сама госкорпорация вложит только 30 млрд., а 615 млрд. руб. должно прийтись на расходы бюджета. Остальное составят внебюджетные средства.

Согласно этому плану, в России к 2024 году начнут производить современные микрочипы и чипы памяти для твердотельных накопителей преимущественно для внутреннего рынка. К 2030 году «Ростех» должен заполнить рынок электроники отечественными товарами на 60%.

Последние годы российская промышленность уже неоднократно сталкивалась с прекращением иностранных поставок электроники и других компонентов. В частности, несколько лет назад не были поставлены американские интегральные схемы и электронно-компонентная база (ЭКБ) во время монтажа оборудования спутников системы ГЛОНАСС.

Из-за отмены поставок композитных материалов для крыла и двигателей Pratt&Whitney на несколько лет сдвинулись сроки начала серийного производства среднемагистрального самолета МС-21. А в 2020 году даже без объявления санкций иностранные компании начали отказываться от поставок готовых электронных систем для российских гражданских самолетов по действующим контрактам. Тогда президент РФ Владимир Путин назвал такие действия Запада «хамством» и недобросовестной конкуренцией. 

Директор департамента радиоэлектронной промышленности Минпромторга РФ Василий Шпак, комментируя эту ситуацию в сентябре 2020 года рассказал, что электронная компонентная база в оборонно-промышленном комплексе (ОПК) состоит из отечественных изделий более чем на 60%, в космической отрасли – более чем на 80%.

Цифры по гражданской электронике не были озвучены, но, как говорят эксперты, они намного ниже. По их словам, номенклатура иностранной ЭКБ, используемой в отечественной радиоэлектронной аппаратуре, составляет тысячи наименований.

Исполнительный директор Ассоциации разработчиков и производителей электроники Иван Покровский считает, что заменить значительную часть этой продукции собственными силами в ближайшие годы невозможно. При этом санкционные риски действительно остаются высокими, и единственный выход сейчас – диверсификация каналов поставок электроники.

- Риски санкционных ограничений в сфере электроники очень высоки. Более того, каждые полгода повышаются требования экспортного контроля, в первую очередь, со стороны США, но также и со стороны европейских стран. В результате многие компоненты зарубежного производства становятся недоступными в России. Прежде всего, для предприятий, которые попадают в санкционные списки.

«СП»: - Это военные предприятия и связанные с ними компании, а что насчет гражданской электроники?

- Последний санкционный пакет расширил ограничения экспортного контроля, и теперь включает в себя и все предприятия, участвующие в кооперации с организациями, которые попали под санкции. Понятие «участвующие в кооперации» слишком широкое и подразумевает и кооперацию первого уровня, когда предприятие, выпускающее электронные компоненты, поставляет продукцию организации из санкционного списка, и кооперацию второго и третьего уровней. А их трактовать можно практически как угодно.

Принцип американского экспортного регулирования состоит в презумпции виновности. Не американский регулятор доказывает, что предприятия участвуют в запрещенных поставках, а наоборот. Регулятору достаточно простого подозрения, после которого предприятие вынуждено доказывать, что оно добросовестно выполняет все требования американского экспортного контроля.

Доказать это очень трудно, а в ряде случае и невозможно, потому что ряд изделий электроники, особенно электронных комплектующих, поставляют неопределенному кругу лиц, например, через склады дистрибьюторов. Дистрибьютор не разбирает, кто покупает у него продукцию, а, значит, невозможно проконтролировать конечное применение этих комплектующих. В такой ситуации подозрение американского регулятора может пасть на любого. Поэтому мы и говорим о том, что санкционные риски в сфере электроники, как военной, так и гражданской, очень высоки.

Мы видим, что происходит в авиационной отрасли. Хорошо известно, что система общего назначения ГЛОНАСС, в которой была выстроена очень широкая сеть международной кооперации, также попала под ограничения. Все участники этой кооперации вынуждены выходить из проекта и перестраиваться. Хотя очевидно, что ГЛОНАСС, как и GPS, это системы навигации и позиционирования, которые имеют общее применение и используются, в первую очередь, гражданскими организациями.

Да, они используются и спецслужбами. Но дело в том, что специальные службы любые технологии общего применения могут использовать в своей деятельности. В конце концов, они используют мобильную связь. Но это же не значит, что ее нужно ограничить и запретить на территории России. Тем не менее, американские регуляторы рассуждают в таком ключе.

«СП»: - Можем ли мы заместить эти компоненты собственным производством?

-  Некоторую часть из этой номенклатуры импортозаместить действительно можно. Но значительный объем в ближайшие годы заместить не получится в силу того, что даже при самых оптимистичных раскладах не просматривается перспектив появления соответствующих производств на территории России.

Единственным выходом в этой ситуации является диверсификация закупок, когда предприятия-разработчики и производители оборудования выбирают компоненты, исходя из рисков этих ограничений, и стараются дублировать каналы закупок, по возможности имея двух-трех поставщиков из разных регионов. Кроме того есть возможность перехода на использование номенклатуры, на которую не распространяются более жесткие санкционные экспортные ограничения.

«СП»: - Под диверсификацией вы имеете в виду поставки из Китая?

- Сотрудничество с Китаем нужно расширять в первую очередь, но не только с ним. Если имеется альтернативный поставщик в Европе, это лучше, чем единственный поставщик в Америке. Дело в том, что соблюдение экспортного регулирования остается на ответственности самого поставщика – производителя или дистрибьютора. Он, исходя из своих рисков, оценивает, поставлять ли ему продукцию российским заказчикам или не поставлять. Это его решение, за которое он несет ответственность. У каждой компании своя собственная политика в вопросе санкций, связанная с подтверждением соответствия поставок требования экспортного законодательства. Поэтому имея несколько поставщиков, мы будем работать с разными подходами, а это дает большую устойчивость.