«Мушавер» Николай Романов: Наш уход из Афганистана – грубая ошибка

Николай Григорьевич Романов

Ему есть чем гордиться. Так, Н.Г. Романов до сих пор помнит 17 апреля 1971 года, когда порт Восточный стал Всесоюзной ударной комсомольской стройкой. Тогда в бухту Врангеля буквально со всей страны нахлынула молодёжь. И он, первый секретарь Находкинского горкома ВЛКСМ, метался днями, а нередко и ночами, без выходных… Устраивал вновь прибывших в «гостиницу», которой на первое время служил пассажирский теплоход «Приморье», причаливший к ещё необорудованному берегу бухты. Решал многочисленные бытовые и организационные вопросы строительства.
Это сейчас Восточный – один из крупнейших и оснащенных портов страны, гордость не только Приморья, Дальнего Востока, но и всей России. Правда, хозяева его — уже не государство, а частные лица, которые как-то умудрились приобрести порт, созданный сильными и умелыми руками первопроходцев во главе с руководителями треста Дальморгидрострой.

А сколько сил, нервов, времени потратил Николай Романов для того, чтобы возвести во Владивостоке краевой Дом молодёжи (кстати, на средства от уплаты членских взносов комсомольцами Приморья)… И акт о приёмке в эксплуатацию первой очереди Дома молодёжи — гостиницы — в марте 1976 года подписывал именно Романов. Что ж, и краевой Дом молодёжи сегодня тоже в частных руках.
Много пришлось пройти бюрократических препон, чтобы заложить в пригороде Владивостока дальневосточный Артек — Всесоюзный пионерский лагерь «Океан». Конечно, тут была основательная поддержка и первого секретаря крайкома партии Виктора Павловича Ломакина, который решал этот вопрос в ЦК КПСС, и председателя Приморского крайкома профсоюзов Ивана Кузьмича Елизарьева, убеждавшего ВЦСПС в необходимости этой детской здравницы на берегу Тихого океана. И наш герой неоднократно обсуждал этот вопрос с первым секретарем ЦК ВЛКСМ Борисом Николаевичем Пастуховым — дальневосточникам пионерский лагерь очень нужен. Хотя были убедительные аргументы конкурентов из других областей, например, о необходимости возведении пионерской республики на берегах озера Байкал.
Такой, можно сказать, общей тягой руководителей Приморья и было начато строительство «Океана», который открыли в 1983 году. За прошедшие почти сорок лет лагерь принял десятки и десятки тысяч детей не только с Дальнего Востока и других регионов нашей страны, но и зарубежья. Сегодня Всероссийский детский центр «Океан» за год обслуживает уже около 18 тысяч девчонок и мальчишек.

Работа в комсомоле подарила Николаю Григорьевичу множество встреч с интересными и знаменитыми людьми. Вот и с космонавтом Георгием Гречко познакомился во время его визита в Приморье в 1977 году.
«Георгий Михайлович с охотой всякий раз бывал в нашем крае, — вспоминает Николай Романов. — Любил нырять в районе острова Русский. Позднее он несколько раз приезжал вместе с супругой во Владивосток, чтобы полюбоваться окрестностями, понырять в море. Открытый и очень эрудированный человек».

Особая и непростая история в жизни Романова — двухгодичная командировка в Афганистан. Всякий раз, когда он вспоминает Афганистан, где ему выпало проработать около двух лет советником ЦК КПСС при ЦК НДПА в провинции Лагман, голос его становится суровым. Здесь каждый, кто был командирован из СССР для выполнения интернационального долга, мог погибнуть в любую минуту — страна была просто нашпигована оружием: здесь чуть ли не в каждом доме были автомат, гранаты… Напоминанием о том опасном периоде жизни Николаю Григорьевичу служит пуля от английской винтовки, как позднее установили советские специалисты, времен Великой Отечественной войны. Она предназначалась ему, но судьба уберегла: прошив узкое оконце и пролетев, буквально, в нескольких сантиметрах от головы сидевшего на кровати Романова, пуля застряла в глинобитной стене его «офиса», все удобства которого находились во дворе…

И едва сдерживает слезы, когда вспоминает пятилетнюю слепую девочку Гизель (с персидского на русский — цветок) — дочку первого секретаря провинциального комитата Народно-демократической партии Афганистана Барьялая. Почти всегда, когда она слышала голос Николая Григорьевича, по делам приходившего к её отцу, уже во дворе бросалась навстречу с громким радостным возгласом — «Мушавер, мушавер!..» («Советник, советник!..»). В итоге они подружились — советский специалист и маленькая афганская девочка, которой Николай Григорьевич всякий раз какой-нибудь подарок приносил.
«Где сейчас Гизель? Что с ней? Как ей живётся в это сложное для Афганистана время? » — эти и другие вопросы Романов задаёт сам себе и от того, что не знает на них ответа, лишь наклоняет голову и закрывает руками повлажневшие глаза.
Он и сегодня убежден: ни в коем случае не следовало выводить советские войска из Афганистана.
«Это было грубой ошибкой. Мы оставили, бросили ставшее дружественным нам государство. Мы предали здесь своих многочисленных друзей, которые нам поверили, которые очень надеялись (я в этом много раз убеждался тогда), что мы поможем им справиться с междуусобицей и наладить новую мирную жизнь. Ведь в стране каждый мог наблюдать, как советские люди строили им школы, больницы, электростанции, дороги… Помогали им познавать честное и справедливое устройство жизни. А предавать друзей — самое последнее дело…».

Сегодня положение в Афганистане с каждым днём становится всё тревожнее: «Талибан» (террористическое движение, запрещённое в Российской Федерации)теперь контролирует всю страну, практически без сопротивления занял столицу — Кабул. Действия боевиков, усугубляемые засухой, грозят стране гуманитарной катастрофой и голодом, от которого прежде всего страдают дети. Только вот об этом никто и не подумал, когда американские власти решили спешно и позорно вывести свои войска из Афганистана, как в своё время покинули они и Вьетнам.

И вряд ли вручали нынешние афганские руководители награды покидающим эту страну представителям американской армии. Но советских воинов, а также тех советских специалистов, кто обустраивал быт местного населения, беззаветно отстаивал интересы жителей страны, рискуя жизнью, Афганистан благодарил своими орденами и медалями, почётными грамотами.
Имеет такие награды и Николай Григорьевич Романов. В частности, указом президента Республики Афганистан он в 1988 году отмечен медалью (обратите внимание на название — вряд ли ещё в какой стране нашей планеты имеется такой глубокий и искренний её смысл!) «От благодарного афганского народа».

А вот что говорят сегодня о Николае Григорьевиче те, кто бок о бок работал с ним многие годы и сохранил крепкую дружбу.

Геннадий Александрович Катков:
«Почти полвека знаю Николая Григорьевича. Всё это время я шёл с ним параллельным курсом, работал рядом. Когда его, тогда первого секретаря Находкинского горкома комсомола избрали вторым секретарем Приморского крайкома ВЛКСМ, я был первым секретарем. Ему можно было поручить любое, даже самое сложное дело, и я всегда был уверен: Николай костьми ляжет, но поручение исполнит. У него просто обострённое чувство справедливости. Он не терпит фальши и всегда остро реагирует на неё. Обязательность — ещё одно отменное его качество: пообещает — всегда сделает несмотря ни на что. Он всегда, и в эти дни тоже, на стремнине жизни. Возглавляя Совет ветеранов управления ФМС по Приморскому краю Николай Григорьевич многое делает, чтобы помочь пожилым сотрудникам полиции, их вдовам и детям».

Виктор Павлович Рыбаков:
«У Николая много достоинств, но самые яркие, на мой взгляд, это чувство чести, преданности дружбе и, пожалуй, сострадание. Он искренне жалеет стариков, сколь возможно, старается помочь им и, к сожалению, нередко организует их последние проводы. Говорят, возраст определяется не количеством лет, а состоянием души. Так вот, Николай в душе — дерзкий, безрассудный парнишка. Как-то по ранней весне возвращались мы с ни домой с подлёдной рыбалки за островом Коврижка. Перемахнули через трещину и вдруг душераздирающий крик: «Мужик тонет!..». Помчались к промоине, насколько позволяла амуниция, ещё двое рыбаков кинулись за нами. Николай с ходу даёт каждому команду на спасение: а сам схватил бур, мы — за руки и к кромке льда. Едва дотянулись до мужика, «хором» еле вытянули. Лежит он на льду, отмокает, отходит от шока и вдруг говорит: «Спасите удочки…». Николай, не раздумывая, хватает бур и снова — к кромке. Кричим: «Брось, к чёрту!..». Так нет, распластавшись на льду, всё-таки дотянулся и вытянул злополучный мешок с удочкам. На мой взгляд, это победившие рассудок чувство сострадания и мальчишеская дерзость. Не сомневаюсь, что и в другой ситуации он бросился бы в самое пекло, чтобы спасти человека. Вот такой он, Коля Романов — непримиримый и к идейным противникам, мой верный друг, уже мудрый в годах, но всё ещё удивительно молодой, добрый и чуткий товарищ, нежный дедушка и заботливый муж».

Капитан дальнего плавания Дальневосточного морского пароходства Александр Григорьевич Продан (с ним, тогда молодым штурманом, такой же молодой четвёртый механик Романов познакомился в 1969 году на первом в их жизни пароходе «Арктика», куда обоих направили после окончания ДВВИМУ) обычной почтой прислал к юбилею старого, доброго друга шесть печатных страниц поэтического своего поздравления. А предварил он свой творческий труд к 75-летию Романова эпиграфом из произведения известного поэта Эдуарда Асадова:
«Пока мы живы, можно всё исправить / Всё осознать, раскаяться, простить…/ Врагам не мстить, любимым не лукавить, / Друзей, что оттолкнули, возвратить…».
«В том далёком 1969 году на пароходе «Арктика», где мы познакомились, я и представить не мог, что спустя 52 года буду вот таким образом поздравлять своего друга с круглой датой», — пишет Александр Григорьевич. И продолжает в стихах (мы публикуем лишь несколько четверостиший из обширного поэтического послания):
«…Ты путь свой начинал в торговом флоте,
Приморский комсомол наш возглавлял.
Трудился на партийной ты работе,
А в МВД полковником ты стал.
Ещё успел повоевать в Афгане,
Отдав свой долг, вернулся вновь домой.
И, слава Богу, что не на «тюльпане»,
С наградами, но, главное, живой.
Ты заслужил свои почёт и славу,
Любовь родных, признание друзей.
Ты защищал Советскую державу,
До самых до последних её дней».

А вот что говорит механик автохозяйства Управления МВД по Приморскому краю Виктор Григорьевич Шестаков:
«Познакомился с Николаем Григорьевичем в середине восьмидесятых годов, я был старшим инспектором краевогоУВД, а он возглавлял административный отдел крайкома КПСС, который курировал милицию и другие правоохранительные органы. Разница в должностях огромная. И сразу бросилось в глаза, что он не кичится своим положением: сели мы на обычную уличную лавку, и он начал меня расспрашивать о житье-бытье… С той поры и завязались наши добрые отношения, которые сохранились и сегодня. Николай Григорьевич — глубоко порядочный человек. Из Брянщины он перевёз во Владивосток мать, отца, сестёр и брата. Отец его — участник Великой Отечественной войны, танкист, горел прямо в машине. И вот эта забота о своих родителях, которым он всячески помогал, ухаживал за ними и оберегал их от лишних проблем — тоже о многом говорит. Такой факт: дают родители телеграмму во Владивосток — пришла пора картофель садить: Николай Григорьевич берёт в счёт отпуска несколько дней, на самолёт— и на Брянщину в село Горицы, картофель садить. А осенью повторяет весенний маршрут к отцу и матери на помощь… А если совсем коротко — с этим человеком я бы в любую разведку пошёл».

Сам Николай Григорьевич подчёркивает: всегда брал пример, учился жить честно, по справедливости, ответственно относиться к обязанностям у первого секретаря Приморского крайкома КПСС В.П. Ломакина, второго секретаря крайкома партии Н.И. Малькова, который позднее возглавлял Магаданский и Читинский обкомы партии.
«Николай Иванович Мальков просто поражал своей работоспособностью. Это был строгий и требовательный, вникающий в самые мельчайшие особенности любых хозяйственных и политических задач руководитель. Учился я и у первых секретарей Находкинского горкома КПСС Фёдора Петровича Фоменко, Евгения Петровича Гайдамаченко. Скажу откровенно — сегодня я не вижу в Приморском крае такого масштаба руководителей. Наверное, это и понятно: другое время пришло, другие качества руководителей востребованы — хваткость, умение найти выгоду (в том числе — и для себя), создать среди вышестоящего начальства и населения иллюзию своей успешной работы… А что касается истинных нужд и потребностей народа — это остаётся для них второстепенной, если не чуждой вообще задачей. Но я твёрдо верю — недалеко то время, когда снова будут в почёте высокий профессионализм, исполнительность и ответственность руководителей всех уровней нашего государства, когда благополучие каждого жителя России станет строгой оценкой их работы, когда руководители всех уровней государства, республик, краев, областей, городов и районов будут жить и работать только для созидания, только для улучшения жизни нашего многострадального народа».

Таков Николай Григорьевич Романов, который и в свои 75 остаётся неисправимым оптимистом.

Вячеслав ГОНЧАРОВ
Фото автора