Как выживали дети. Истории юных репатриантов, вернувшихся из Сирии и Ирака
Узбекистан, Ташкент – АН Podrobno.uz. В период с 2019 по 2021 год Узбекистан провел пять специальных операций "Мехр" (Милосердие) по возвращению граждан из зон вооруженных конфликтов в Сирии, Ираке и Афганистане. В результате властям удалось вывезти свыше 100 женщин и 380 детей. После сложного и длительного процесса по восстановлению документов, а также медицинской и психологической реабилитации, им удалось вернуться к нормальной жизни. Это подтверждают многие местные эксперты и ряд международных организаций, особенно подчеркивая результативность опыта по репатриации детей, который был получен Узбекистаном.
В ноябре 2022 года неправительственная организация Human Rights Watch опубликовала исследование "Мой сын такой же, как и все. Положение детей, репатриированных из лагерей для подозреваемых участников ИГИЛ и членов их семей на северо-востоке Сирии". Речь в нем шла о результатах по репатриации граждан, достигнутых в ряде государств, среди которых Франция, Германия, Нидерланды, Швеция, Великобритания, Казахстан и Узбекистан. Эксперты пришли к выводу, что несмотря на пережитые детьми испытания как в ИГИЛ, так и в заключении в лагерях на северо-востоке Сирии, им удалось достаточно быстро реинтегрироваться в жизнь нового общества.
Вернувшиеся дети увлечены разными занятиями, в том числе футболом, ездой на велосипеде, танцами, рукоделием и музыкой. Они, как и обычные подростки, любят прыгать на батутах, ходить в зоопарки, цирки и музеи. Многие очень общительны, играют с другими детьми и завели много друзей.
В Узбекистане репатриированным женщинам и детям большую поддержку оказывали практически все государственные структуры, министерства, благотворительные фонды, а также специальный проект ЕС и ООН. Им была оказана различная помощь, среди которой содействие в приобретении жилья, улучшение жилищных условий, получение пособий, пенсий и льготных кредитов, содействие в получении образования и трудоустройстве.
Как сообщили корреспонденту Podrobno.uz представители Службы государственной безопасности, 192 ребенка были устроены в школы, 120 – в дошкольные учреждения, 62 – воспитываются дома, 5 – окончили учебные заведения. Также 231 ребенку были назначены детские пособия, 6 – социальные пособия по малообеспеченности.
При этом в работе с репатриированными детьми отечественные специалисты столкнулись с наличием у них психологических проблем, плохим состоянием здоровья и отсутствием базовых образовательных знаний.
Как отмечала в интервью корреспонденту Podrobno.uz руководитель отдела социальной работы Республиканского центра социальной адаптации детей Дилноза Хусанова, репатриированные дети рано повзрослели. На войне они были вынуждены обрести свойственное взрослым чувство ответственности, научиться заботиться о себе и своих близких.
Кроме того, женщинам и детям часто приходилось недоедать и голодать. Это стало причиной заболеваний желудочно-кишечного тракта, анемии и повреждения зрения. Застрявшие в теле и неизвлеченные осколки пуль и бомб, протезы, постоянные боли также напоминали им о пережитых трудных днях.
Так, например, о взрыве, который чуть не убил юную Зиёду, она помнит до сих пор. Девушку вернули в рамках операции "Мехр". Она вместе с четырьмя сестрами, двумя племянниками и мамой в общей сложности прожила в Сирии 5 лет. Каждую ночь они засыпали в палатке со страхом, что это был их последний день жизни. Вокруг шли боевые действия.
"Мы жили в палатке, в которую не падали лучи солнца. Мы не могли лежать в спокойствии и крепко спать, так как боевики врывались среди ночи и начинали рыться в наших вещах", – вспоминала девушка.
Множество раз она спасала свою жизнь, бежав сломя голову в поисках любого убежища, ведь на нее вот-вот могла упасть бомба.
"Однажды я бежала так быстро и молилась за свою жизнь, но не успела…взрыв…я оглушена, в глазах темно, вокруг пыль и темнота…Я открыла глаза, а во мне осколки…я ранена", – рассказывала девушка.
Ее маленькая сестренка была совсем слабой, у нее была одышка, когда они попали в лагерь для беженцев. Врачи сказали, что у малышки порок сердца.
По словам Зиёды, ее травмы потихоньку "зарастают". После долгой работы с психологами, она перестала бояться выходить из дома. девочка ходит в школу, к ней там хорошо относятся, при этом одноклассники знают о ее прошлом.
Эксперты говорят, что главной трагедией для детей, которые вернулись из зон боевых действий, стало то, что они не познали радости детства. Многим из них еще предстоит наиграться с игрушками, набегаться во дворе с детьми.
При этом, по словам специалистов, существует большая разница между детьми, прибывшими в рамках операций "Мехр 1, 3, 4, 5" и "Мехр 2". В ходе второй операции в Узбекистан прибыли дети без мам. Эти ребята испытывали сильную тоску по матерям, им было сложнее адаптироваться к новым и незнакомым условиям, привыкнуть к семье родственников, установить новые социальные связи.
Сотрудники Центра социальной адаптации продолжают общаться с родными, которые взяли под опеку репатриированных детей, сотрудничают с их педагогами и психологами в школе, наблюдают за ними с психологической, педагогической и социальной точек зрения, дают соответствующие консультации.
Шестнадцатилетняя Сафия была возвращена в Узбекистан из Ирака. Она вернулась со своими братьями, но без мамы.
У этих детей никогда не было возможности учиться. В Узбекистане они с братом вернулись в школу. Сначала им было трудно, но благодаря репетиторам, удалось догнать своих сверстников и даже стать лучшими в классах.
"Когда я приехала, я не хотела рассказывать людям о своем прошлом. Я старалась избегать вопросов, осуждений и сплетен. Поэтому я на некоторое время изолировалась от людей. Сейчас мне лучше. У меня появились друзья и новые планы на будущее. Я хожу на курсы русского языка, чтобы стать переводчиком. Мой брат хочет стать полицейским, чтобы ловить и наказывать убийц и воров", – поделилась Сафия.
Дети мечтают, чтобы их мама тоже вернулась. Ее нет рядом, так как женщина находится в заключении в Ираке. Сейчас Сафия с братьями живет вместе бабушкой и дедушкой, им была оказана помощь в реинтеграции со стороны ЮНИСЕФ и ННО "Баркарор Хаёт".
Эксперты рассказывают, что в зонах боевых действий, детей, нарушавших установленные правила, жестоко наказывали. Многочисленные побои и унижения сделали их подавленными и замкнутыми. По словам специалистов, в первое время после возвращения мальчишки и девчонки даже не улыбались.
Алишеру было 13 лет, когда он прилетел на одном из самолетов в рамках акции "Мехр" в Узбекистан. У него было долгий путь домой из Ирака.
"Когда я рос в Узбекистане, у меня была прекрасная любящая семья – мама, папа, сестра и брат, с которыми я часто играл. Эти воспоминания очень дороги мне, потому что наша жизнь изменились. Все не так как раньше. Все началось, когда мы переехали в Египет изучать религию, затем в Сирию, а потом в Ирак. Мы потеряли там папу, а мама не вернулась", – рассказал парень.
Ирак забрал у него родителей и взамен подарил двоих братьев. Дети в Ираке только сидели дома и таскали ведра с водой. Они рассказали, что там их все время били железной палкой. Раз в неделю им разрешали выходить играть с другими детьми в комнату с сетками вместо стен и тремя мячами. Детей там запирали.
"Некоторые дети хотели оттуда сбежать, но их тут же ловили и наказывали. Каждую ночь мы проделывали дырки железной палкой, чтобы открыть дверь и выйти. Иногда мы выбегали, когда они открывали дверь, чтобы занести еду. Мы бежали так быстро, чтобы успеть спрятаться, так как если нас поймают, будут бить", – вспоминал Алишер.
Однажды ночью их разбудила мама и сказала, что нужно немедленно езжать ради безопасности. Он с братьями и сестрой отправился в лагерь, откуда их потом возвращали на Родину. Сейчас дети живут с бабушкой и дедушкой. У них есть все возможности снова учиться и играть, но, увы, нет рядом родителей.
В целом стоит отметить, что с детьми, оставшимися без родителей, в Узбекистане была проведена большая работа. Им были выданы дубликаты свидетельства о рождении, через суд было установлено, что их отцы и матери умерли или пропали, на основании статуса "социальный сирота" им оформили пенсии или пособия в связи с потерей кормильца.
Сегодня со стороны ряда государственных органов им продолжают оказывать материальную и финансовую поддержку, помощь в преодолении возникающих трудностей. Специалисты отмечают, что, наблюдая за ними сейчас, нельзя сказать, что они чем-то отличаются от своих сверстников, они полны талантов и способностей, это обычные мальчишки и девчонки, которые смотрят в будущее не со страхом, а надеждой.
При подготовке материала использованы материалы представительства ЮНИСЕФ в Узбекистане.
Над проектом работали: Шахноза Турабекова, Андрей Тешаев