Супруги Тепцовы перебрались из города в село Соловцовка и завели альпийских коз

«Городские до мозга костей», — так думали о себе Сергей и Ольга. Он — инженер-системотехник по специальности, много лет отработал на заводе ВЭМ. Она — бухгалтер. 

Жизнь заставила крутиться

И вдруг горожане круто поменяли жизнь и перебрались в село Соловцовка, что в Пензенском районе. Разбили сад, развели хозяйство, занялись производством домашней колбасы и сыра.  

— Я вообще-то военным хотел стать, как отец и брат, — рассказывает Сергей. — Да вот не по династии пошел. В военное училище был большой конкурс — пять человек на место, и я не поступил. Получил инженерное образование, устроился на ВЭМ.

Тепцов вспоминает: в советское время «Пензенская правда» писала о нем как о передовике производства. Его молодежная комсомольская бригада неоднократно перевыполняла план. Работали не за деньги — за идею. 

А потом распался Союз, жизнь стала другой. Заводы банкротились. Сергей ушел в свободное плавание, занялся предпринимательством.  

— В какие я только сферы не совался: в фармацевтическую, в типографскую, возил фурами канцтовары. Искал себя в Питере, в Москве, — перечисляет Тепцов.
— Одно время у меня даже был в Пензе свой цех, где делали полуфабрикаты: пельмени, котлеты… Но потом в мясное производство массово хлынула соя. Ее стали добавлять везде, снижая себестоимость. А рядовые покупатели, вынужденные на всем экономить, хорошо разбирали «непонятно что» в тесте. 
Тепцовские же пельмешки, в которые Сергей упорно не хотел класть никаких добавок, кроме соли и перца, не выдержали конкуренции по цене…

С Божьей помощью

— А каким же ветром в Соловцовку вас занесло?

— У тещи был тут дачный домик. И нам с женой здесь очень нравилось. Судите сами: места необыкновенные, красивый храм, целебный источник возле него, пруд, рыбалка, охота… Однажды мы с другом поехали на родник за водой и увидели объявление о продаже дома.

Ну как дома… Был просто сруб под крышей — без окон, без дверей. Друг его купил, начал потихоньку строиться, но быстро потерял интерес к дачной жизни. А меня мучил вопрос: почему я это место упустил?  Сказал: надумаешь продавать — буду первым на очереди. 
Вскоре так и вышло. 

— Под крышей ласточки летали, кругом сквозняки, удобства — на улице, а я целый день с молотком и гвоздями ходил: и столяр, и плотник, и все остальное. Делал все своими руками. Но почему-то хорошо было на душе, радостно, — удивляется сам себе Сергей.  

И все же это была дача. С Ольгой они обговорили: станут жить тут с весны до осени, а зимой — назад, в Пензу. Но недолго мотались туда-сюда. Все изменил случай: взяли на откорм двух свинок. Обе оказались с «сюрпризом» и аккурат под осень принесли потомство. И что делать? 

— Не хотелось зимовать, — признается Тепцов. — А супруга вздохнула: «Перебирайся тогда в город, как планировали, я тут буду жить — выхаживать молодняк». Тогда и я никуда не поехал. Муж и жена — одна сатана.

Так и началось их деревенское хозяйство. 

Появилось и свое мясо, и время на кулинарные эксперименты. Сергей стал делать домашнюю колбасу. Рецепт взял из сборника Конникова. Там были собраны рецепты с мясоперерабатывающих заводов раннего советского периода, использовавшиеся еще до введения ГОСТа. 

Супруги признаются: в первую зиму «ломало» — дел невпроворот, а удобств практически никаких. Потом обжились, привыкли. Ольга захотела завести корову. 
Как человек верующий пошла к батюшке в храм за благословением.



— Ну зачем тебе корова-то? Ты же ведь горожанка, не потянешь. Благословляю на козу! — улыбнулся священник. 

И буквально через два дня у Ольги появилась коза: продала по сходной цене одна из прихожанок, у которой болели руки, — не могла доить. 

Радуга на луговине 

Сначала разведение коз было сродни развлечению. Потом появились породистые — альпийские и нубийские.  

— У них совсем другое молоко. Оно без запаха и напоминает по вкусу сливочный пломбир, — рассказывает Ольга. — Люди его хорошо берут, появились постоянные покупатели. И сыр из этого молока получается вкусный. Я окончила курсы сыроваров, получила статус самозанятой и делаю несколько разновидностей домашней молочной продукции. С продажей проблем нет — некоторые клиенты из города сами приезжают.  
Теперь у Тепцовых больше двух десятков коз.  

— В теплое время года я сама их пасу и получаю от этого огромное удовольствие, — признается Ольга и показывает на телефоне фото — огромную яркую радугу на луговине. — Вот где бы в городе такое чудо увидела? Я вообще стала внимательнее смотреть по сторонам, замечать хорошее. Думаю: Господи, почему ты раньше меня сюда не привел?!

А вот свиней семья больше не держит. Сергей теперь занимается производством колбасы и тушенки из фермерской продукции. Ему привозят деревенское мясо, а забирают уже в переработанном виде, оставляя Тепцовым часть готовых изделий как «маржу».  

По соцконтракту Тепцовы получали 80 тысяч рублей в помощь от государства. Купили куттер — он необходим для производства вареной колбасы и сосисок. Думают снова подать заявку. Нужно развивать дело.   

Кто-то может подумать, что горожане нашли в селе золотую жилу и катаются как сыр в масле. Так ли это? 

Дом большой, но еще полно недоделок, вокруг — вечная стройка. Большой плоский телевизор, что висит на стене, смотреть некогда, работает «фоном». Одеваются супруги просто и скромно: в брендовой одежде не станешь замешивать фарш на колбасу или доить коз. А заработанное постоянно надо во что-то вкладывать. 

— Хотелось бы когда-нибудь несколько домиков на берегу пруда построить, — воодушевляется Сергей. — Знаете, сколько людей сейчас ищут уединения и покоя на пару-тройку дней. Некоторые туристы даже огород готовы прополоть — хотят почувствовать утраченную связь с землей.

Это пока только мечты. И все же у нас создалось впечатление, что, несмотря на бытовую неустроенность и неизбалованность высокой прибылью, Тепцовы абсолютно счастливы. 

Каждому свое

— Не жалеете, что сменили город на деревню?

— Нет. Только о том, что не сделали этого раньше… Жизнь стала приносить больше удовольствия. Хочу — яблоко из своего сада съем, хочу — молока домашнего выпью. А уж на колбасу магазинную теперь даже смотреть не можем, — смеется хозяин. — Думаете, мы одни такие? Вовсе нет! Земли свободной в Соловцовке почти не осталось. Там врач дом строит, подальше — две молодые семьи, а вон в том месте — мужчина из Заречного. 

Вместе с Тепцовыми живут кот и две кошки — все подобрыши.   

— Животным тут тоже понравилось, — гладит рыжего пухляша, отъевшегося на козьем молоке, Сергей. — Когда в первый год после летнего раздолья переезжали на зиму в город, Масик даже плакал. Я не шучу: у него прямо слезы из глаз текли. Я и сам-то, как приезжаю в Пензу по делам и ночую в городской квартире, заснуть не могу. Все не так и не эдак. Домой хочу!  

У обоих супругов есть взрослые дети от первых браков. Они подались в большие города, строят карьеру. Деревенское хозяйство им неинтересно. Одно дело — приехать летом, полюбоваться красотами, а другое – вставать с утра, доить коз, возиться в огороде. 

— Каждому свое, — говорит Ольга. — Мы, когда были моложе, тоже ни о чем таком не помышляли. А теперь для нас лучше Соловцовки места нет. Вы летом к нам обязательно приезжайте! Тут знаете как красиво? Пойдем с вами просторами любоваться и коз пасти. Они умные — выбирают травку лечебную, а вся польза — в молоко. Я тут и простудами болеть почти перестала, не то что в городе.