Нападение в Швеции: стоит ли ожидать новых терактов
Международная редакция ФАН рассказывает о ситуации с терроризмом в Швеции.
В среду в шведском городе Ветланда выходец из Афганистана напал на мирных жителей с холодным оружием. Пострадали 8 человек, трое из которых получили серьезные ранения. Рассматриваются различные версии преступления, в том числе и теракт.
Международная редакция ФАН разобралась, насколько вероятен такой вариант событий и какова сейчас обстановка с терроризмом в Швеции.
Ветланда — небольшой городок в Южной Швеции, где проживает около 13 тыс. человек. Около трех часов дня по местному времени в самом центре Ветланды неизвестный напал на прохожих с топором (по другим данным, с ножом).
Как сообщает городская газета Vetlanda-Posten, местная жительница позвонила в полицию, когда в ее цветочный магазин вбежал раненый мужчина и рассказал о нападении. Силовики, приехавшие спустя 10 минут, ранили и арестовали преступника.
Атаки совершил 22-летний выходец из Афганистана, приехавший в Швецию в 2018 году. В его квартире уже провели обыск. Известно, что арестованный уже имел проблемы с законом. Следователи допускают террористические мотивы, и к делу подключилась SÄPO: служба государственной безопасности Швеции.
Терроризм в Швеции
До 2010 годов радикальные исламисты в стране не проявляли террористической активности, а редкие и немногочисленные преступления такого рода совершались правыми или левыми радикалами. Отчасти это связано с тем, что спецслужбы королевства смотрели на деятельность ячеек запрещенных организаций сквозь пальцы, и те предпочитали использовать страну как «тихую гавань».
Ситуация начала меняться в 2010 году. 11 декабря в центре Стокгольма прогремело два взрыва. Сначала взорвался автомобиль, ранив двух прохожих, затем на воздух взлетел гражданин Швеции иракского происхождения Таймур Абдулвахаб. На его теле нашли еще пять взрывных устройств, которые не детонировали из-за неопытности преступника. Единственной жертвой второго взрыва стал сам террорист.
Второй теракт произошел 7 апреля 2017 года на улице Дроттнинггатан в Стокгольме. Гражданин Узбекистана Рахмат Акилов за рулем угнанного грузовика совершил массовый наезд на прохожих, убив пятерых и ранив еще 14 человек. Он заявил, что считает себя сторонником запрещенной в России террористической организации Исламское государство, и теракт был местью за участие Швеции в антитеррористических операциях в Сирии (хотя Швеция не имела к ним отношения).
Еще некоторое количество исламистских и ультраправых ячеек, а также планировавших атаки одиночек, были «вскрыты» полицией и SÄPO на стадии планирования и подготовки массовых убийств и терактов.
В целом число исламских радикалов в начале 2000-х спецслужбы Швеции оценивали в 200 человек на 300-тысячную общину мусульман, однако к 2017 году после главной волны беженцев их набралось уже несколько тысяч. Около 300 из них отправились воевать за боевиков ИГ в Сирии и Ираке.
Кто стоит за резней в Ветланде?
Радикальные организации в последние годы делают ставку на одиночек-радикалов. Террористические сети даже в формате распределенных автономных ячеек стали слишком прозрачными и уязвимыми. Спецслужбы воюющих с боевиками-исламистами стран давно научились отслеживать их шаги, отчего число успешных «традиционных» терактов в развитых странах в последние годы стало незначительным.
Однако с распространением радикальных идей спецслужбы пока справиться не могут. Большинство терактов последних лет случаются не усилиями групп обученных боевиков-заговорщиков с инструкциями и финансированием, а силами одиночек или малых групп лично знакомых и общающихся в оффлайне или по общедоступным шифрованным каналам «энтузиастов». Без сообщений в сети отследить их почти невозможно, на что и делается ставка.
Желающих совершить реальные атаки находятся единицы. Зачастую это люди с тяжелыми психологическими или даже психиатрическими проблемами, для которых любое подходящее радикальное учение с призывами к насилию становится лишь оправданием. Преступник из Ветланды, по данным полиции, имеет проблемы с наркотиками.
Вчерашнее нападение станет очередным поводом для обострения межнациональных и межконфессиональных проблем шведского общества. Однако настолько ли они тяжелы, как зачастую принято считать за пределами Швеции и в ультраправых кругах?
Шведские мусульмане
Исламская община Швеции в связи с крайне либеральным иммиграционным законодательством, мощными программами социальной поддержки и политической позицией правивших социал-демократов постепенно росла с конца 1970 годов. Сначала это были беженцы из Ирана и Ирака от исламской революции, тирании Саддама и ирано-иракской войны, в 90-е к ним по сходным причинам добавились боснийские мусульмане, албанцы и сомалийцы.
С началом XXI века на фоне многочисленных военных конфликтов в мусульманских странах рост иммиграции усилился, в значительной степени за счет афганцев, иракцев и сирийцев. В 2000 году численность мусульман в королевстве составляла около 300-350 тысяч человек, в 2017 – от 600 до 800 тысяч, что составляет до 8% населения 10-миллионной страны.
Правда, число активно верующих среди них под влиянием секулярного шведского общества снижается, и в том же 2017 году составляла около 170 тысяч: регулярно ходил в мечеть только каждый четвертый, а просто считает себя верующим — каждый третий.
Рост числа мусульман до начала 2010-х возмущал в основном ультраправых, тогда как большинство шведов воспринимали его позитивно.
Однако новая волна беженцев от войн стала вызывать растущий негатив и в широких кругах шведского общества. Число граждан Швеции, негативно относящихся к приезжим, стала не падать, а расти.
Во многом это связывают с существенной ролью новой волны приезжих в криминальной статистике. Жители страны неевропейского происхождения совершают около половины изнасилований, значительную часть убийств и большинство ограблений. Это правда. Но правда и то, что в абсолютных величинах эти преступления остаются на весьма низком и вполне европейском уровне.
Преступность в Швеции и мусульмане
Количество убийств в Швеции было и остается одним из самых низких в мире. С 2002 по 2016 год средним показателем было 92 убийства в год на всю 10-миллионную страну. В 2017 году этот показатель достиг пика в 113 случаев.
Рост числа убийств после волны беженцев середины 2010-х годов оказался связан не с усилением нападений мигрантов на шведов, а с так называемыми «убийствами чести»: когда религиозные радикалы убивают женщин-мусульманок за желание жить с европейским уровнем свобод.
Террорист с топором из Ветланды получит свой срок. В ближайшие годы и тем более десятилетия мир понемногу забудет о такой проблеме, как исламский терроризм. В мусульманских обществах в последние годы быстро растет разочарование в этих идеях – точно так же, как их популярность стала следствием разочарования в капитализме, социализме и диктатурах в 1970-е годы.
Идея решить все общественные проблемы насилием под знаменами «чистого ислама» окончательно уходит в прошлое. Зато во многих мусульманских странах и диаспорах снижается религиозность, уровень насилия, бытовой и религиозной нетерпимости.
Эра исламистского терроризма как глобальной угрозы уходит на наших глазах так же, как сгинули не менее грозные движения левых и правых радикалов, сотрясавшие мир еще полвека назад. Афганец с топором на улицах шведского городка — не провозвестник страшного завтра, а уходящая натура жестокого вчера. Куда ей, собственно, и дорога.