«Зачем вам Собчак и Бузова?» Татьяна Устинова о том, как жить без тревог
Как оставить в своей жизни необходимое и отбросить все лишнее? Можно ли быть счастливым в мире тревог и трагедий?
«Не только можно, но и нужно! Причем сделать это несложно», – уверена известная писательница Татьяна Устинова. На днях она была гостьей международного Книжного салона, проходившего в Петербурге. Там нам удалось поговорить с автором захватывающих детективов.
Книги – залпом
Елена Данилевич, SPB.AIF.RU: Татьяна Викторовна, в ваших книгах действие нередко происходит в городе на Неве. Как возник роман между вами и Петербургом?
Татьяна Устинова: Это один из моих самых любимых городов или даже самый любимый. Хотя у меня здесь нет родственников и не к кому было примазаться, кинуться на грудь, когда стало модным быть родом из Петербурга. Но здесь учился мой муж – в школе для одаренных детей, которых собирали со всего Советского Союза. Тогда она находилась на улице Савушкина. Кроме того, дядя моего мужа, доктор наук всю жизнь преподавал механику в Макаровском училище и академии Генштаба. Поэтому приезжали часто: солнце светит, Нева течет, блестят купола Исаакия, что может быть лучше? И сегодня при любой возможности и невозможности сажусь и еду в Питер.
– С вами сегодня «еще одна петербурженка», как вы сказали. Можно ее представить?
– Это Кристи Крисмас, порода пражский крысарик. Мы взяли ее в Рождество, поэтому так и назвали. Она родилась на проспекте Культуры, очень тонкое, интеллигентное существо: не буянит, не скандалит, общается с достоинством, все понимает при этом всегда в стороне. Об этой породе я всегда мечтала и даже в некоторых романах описывала. Порода с легендой. Предание гласит, что эти маленькие собачки спасли древнюю Прагу от чумы, передушив всех чумных крыс. Почему собачки? Инквизиция не приветствовала котов, а собак терпела. В итоге, что истинная правда, Прага пострадала от страшной болезни намного меньше, чем остальная Европа.
– Мы все сейчас тоже столкнулись с коварным вирусом, от которого гибнут люди. Тревожная пора, но некоторые творческие личности наоборот – в период вынужденной изоляции продуктивно поработали. Многие дописали книги, пьесы, музыкальные альбомы. А каким это время стало для вас?
– Именно таким – сидела и писала. Причем, что со мной не случается практически никогда, за короткое время сразу две книжки. Залпом – одну и другую. Не потому, что так уж рвалась работать. Наоборот: так хотелось развлечь себя и читателя, который возьмет в руки эту книгу, что я придумала героям необыкновенные приключения. Там есть старинная камея из Ватикана, которую похитили во время драматических событий. Немало странных людей, например, «холодный сапожник» дядя Арсен. Кто не знает, холодный сапожник это тот, у кого нет мастерской и он чинит башмаки на улице зимой и летом. Иногда спрашивают: чему можно научиться за время изоляции. У Дмитрия Быкова в романе о Пастернаке в коммунальной квартире все время громко играла тарелка радио. И Пастернак, как только приходил, выдергивал шнур из розетки, чтобы побыть в тишине. Он не боялся остаться один на один со своими мыслями, страхами, голодом, мраком, боязнью войны. И мне кажется, что мы все, кто умеет и не умеет это делать, должны научиться оставаться наедине со своими мыслями. Если мыслей нет, надо попробовать их сгенерировать. Для этого не нужна постоянно играющая тарелка радио и бесконечные «телеграмм» и другие каналы. Нужны лишь тишина и одиночество.
Как выжить в «аду»?
– Вы рассказывали, что созданные вами герои часто ведут себя непредсказуемо. Как это – ведь вы же автор?
– Сначала все мирно и прекрасно. Я им придумываю детство, отрочество, юность. Какие бутерброды они любят, с колбасой или вареньем. Школу, куда ходили. Потом начинаю писать и герой почему–то норовит жить своей жизнью. Постепенно пробует текст на прочность, обживается, а затем становится отдельным существом внутри книжки. Например, заявляет, что женится. Диалог примерно такой: «Как? Я совсем не так придумала». «Нет. Я эту девушку увидел, теперь на ней женюсь». Получается, что писатель почти что Бог. Не сравниваю себя с Львом Толстым, но я тоже создаю мир. Кем–то его населяю, и он начинает жить, дышать, двигаться. Кто–то вместо черной рубашки неожиданно надевает розовую и это меняет всю его жизнь.
– Вы говорили, что знаете «рецепт счастья», как перестать тревожиться, отвлекаться на ненужное и радоваться происходящему. Не поделитесь?
– Чтобы найти силы жить и радоваться, надо сесть и подумать о своей жизни. Закрыть дверь, не отвечать на звонки, не листать новостную ленту. Не рассматривать, кому и что на вечеринке в очередной раз сказала Ксения Собчак, и что ей ответили. Надо сесть и подумать – без чего вы спокойно можете обойтись? Как только ответите себе на вопрос, что для вас лишнее – удалите его. Удалите Байдена, скандальную посадку самолета, пожар в Кении на страусиной ферме, плач о том, как поссорились Лена Ленина и Ольга Бузова. Зачем это вам? Вы же на это тратите не только время. Вы же действительно переживаете, что батька Лукашенко еще с кем–то поссорился. Но вы не можете на это повлиять. Я, например, не могу решительно.
– Но как удалить лавину новостей, которые обрушиваются на человека каждую минуту? Как отказаться от гаджетов, круглосуточно доставляющих этот поток?
– Наша семья тоже до 2019–го года жила в этом адском пламени. И я поняла, что если сейчас не спасусь, то и сама погибну, это ладно, но погублю и близких, для которых я точка опоры. Потому что со мной можно разговаривать, поделиться. Я главный человек для мужа, как и он для меня. И я постепенно стала удалять лишнее. Этого оказалось много. Но зато осталось то, без чего обойтись не могу: книги, друзья, пироги, дача, дети, собаки, пасхальный кулич, путешествие в Санкт–Петербург и развод мостов над Невой, встреча с читателями. Видите, как много всего!
Не звоните подруге, которая вам говорит: «Господи, как ты постарела». Зачем вы набираете ее номер? Забудьте. Иначе в эту черную дыру у вас провалятся все силы. И если все выстроить правильно, вы поймете, как легко дышать. Как мир огромен и прекрасен, при том, что он страшен и трагичен.
Не перейти границу
– Выходит, вы почти изолировались от внешнего мира?
– Нет, зачем? Я так же переживаю как любой нормальный человек, причем довольно эмоционально. Но все же надо проводить границу. Чехов, например, совершенно не интересовался политикой, за что его ругал Суворин. На что Чехов отвечал, что у него ограниченный кругозор. Политикой действительно не интересуюсь, а на людские несчастья, конечно, реагирую. Сочувствую бед, и тем, кто в нее попал. Если могу, всегда стараюсь помогать.
– Вы не скрываете, что радикально похудели. Где найти силу воли, чтобы убрать лишнее?
– Меня заставило заниматься этим вопросом пошатнувшееся здоровье. После семи лет работы по ночам на телевидении я падала в обморок, разучилась спать, набрала вес. Звонила знакомым докторам и спрашивала: «Умру уже сейчас?» Они отвечали, что не сейчас, но проблема есть. Прекрасно помню отметку, с которой начала худеть – 198 кг. Дальше пошла по врачам: эндокринолог, кардиолог, хирург... Продолжается это уже 15 лет.
– Ваш случай – медицинский. Хотя, похоже, как вы говорите, «у всех женщин зудит в подкорке: «Как похудеть?» А если съела не Невском пышку – совершила преступление».
– Надо спросить, преступление против кого? Главного редактора глянцевого журнала, который всем нам велел весить 55 килограмм? Пошел он в з... цу. У меня рост 185. У нас все в семье здоровые, «кабаны». Даже если я похудею до 40, все равно никогда не буду феей и газелью. Стану тощей коровой. И большинство будет выглядеть также. Поэтому вопрос надо закрыть, если только это не угрожает здоровью и жизни. Приходят на передачу в телевизоре женщины и говорят: хочу ягодицы, как у Любови Успенской. Зачем они тебе?! Почему–то в последнее время человечество гораздо больше озабочено внешним видом, чем, скажем, чтением книг. Но физиологические параметры не имеют никакого значения. Нам всем надо научиться быть собой, доверять себе. А там постепенно поймем и других.