Адвокаты рассказали, какие сообщения в Telegram и WhatsApp могут привести к проблемам
Российские суды стали чаще признавать переписку в мессенджерах и чатах в качестве доказательств.
Москва, 29 сентября. Российские суды стали чаще признавать переписку в мессенджерах и чатах в качестве доказательств.
Электронная почта, соцсети и мессенджеры каждый день используются россиянами для общения и для решения важных рабочих или семейных вопросов. Информация в сообщениях часто имеет важное значение для разных интересов. Это уже признало государство, поэтому в конфликтных ситуациях граждан с госорганами информация, полученная из любых электронных средств коммуникации, обычно признается в качестве объективных доказательств.
В спорах же между гражданами или юридическими лицами получается довольно противоречивая судебная практика — от лояльной до отрицательной, пишет «Лайф».
Некоторые россияне считают, что общение в соцсетях и мессенджерах — это вообще какая-то другая реальность, особенно если оно ведется в неких условно обезличенных пространствах или с анонимного аккаунта.
«Действительно, в российских судах чрезвычайно редко принимаются в качестве доказательства сообщения, отправленные неким анонимом, если только суду не представлена неоспоримая связь между аккаунтом и конкретным человеком. Например, экспертные заключения, которые указывают, что сообщение было отправлено с такого-то IP-адреса или с такого-то устройства, принадлежащего конкретному человеку. Как правило, все это успешно устанавливают только правоохранители, которые в гражданских спорах не участвуют», – подтверждает адвокат Московской областной коллегии адвокатов Богдан Леськив.
Но, в отличие от уголовных дел, выяснение отношений по поводу «слитой» в соцсетях информации чаще всего возникают по другому сценарию. Они не заканчиваются тюремной камерой, но тоже неприятны.
Житель Москвы Павел больше десяти лет проработал заместителем начальника кредитного отдела в одном из московских банков. Его коллеги передали руководству скриншоты переписки Павла в Telegram с несколькими клиентами, которые хотели получить реструктуризацию на более выгодных условиях. В переписке нет упоминаний о чем-то незаконном, но факт такого общения в кредитной организации сочли недопустимым. Павла уволили в связи с утратой доверия (п. 7 ст. 81 трудового кодекса).
Молодой человек был не согласен с увольнением и обратился в суд с требованием о восстановлении на своем прежнем рабочем месте. В ходе судебного разбирательства он заявил, что действия его бывших коллег по обнародованию переписки незаконны, так как они сделали скриншоты с его портативного устройства (планшета) без ведома Павла. А сам он, общаясь с клиентами в частной переписке, действовал на благо банка. Но такие доводы суд не принял и указал, что хоть своими действиями Павел банку не нанес ущерба, он все же нарушил положения трудового договора, согласно которым он обязался хранить конфиденциальность доверенных сведений и не использовать их без ведома работодателя. На основании этого, по мнению судьи, банк имел право уволить молодого человека.
«Случай Павла сейчас достаточно распространен. И аргументы молодого человека о незаконности скриншота с его планшета в этой ситуации несостоятельны. Надо понимать, что понятие «частная переписка» в данном случае не подходит. Если бы речь в содержании скриншота шла о состоянии здоровья Павла или каких-либо подробностях его личной жизни, то, безусловно, действия бывших коллег, которые предоставили руководству банка скриншот, могли бы быть квалифицированы как уголовное преступление, предусмотренное статьей 137 УК РФ (штраф в размере до 200 тысяч рублей или лишение свободы до двух лет). Но в данном случае обсуждались исключительно рабочие моменты, а это как раз сфера действия трудового права, поэтому суд принял скриншоты как допустимые доказательства. Тем более из показаний тех, кто делал снимки, известно, где они были сделаны, когда, при каких обстоятельствах и каким устройством», — считает заведующий Западной коллегией адвокатов Москвы Александр Инютин.
Вопрос о том, каким образом зафиксирована информация, часто является ключевым в спорах о допустимости принятия электронной переписки в качестве доказательства.
Москвичка Валентина Михайловна одолжила троюродной сестре Нине миллион рублей на покупку автомобиля. Та обещала вернуть через три месяца, но не вернула. Через полгода Нина сообщила, что потеряла работу и деньги в ближайшее время отдать не сможет. Валентина Михайловна хотела обратиться в суд, но знакомый юрист сообщил ей, что при отсутствии расписки доказать факт задолженности будет весьма проблематично. Валентина Михайловна написала сестре в WhatsApp о том, что ждет возвращения долга и компенсации за задержку возврата денег. Нина ответила, что брала только миллион и отдаст ровно эту сумму, но не больше.
Валентина Михайловна обратилась к нотариусу, который в соответствии со статьей 102 законодательства о нотариате, составил документ об осмотре телефона и тем самым заверил достоверность и переписки, и того, что сообщение Валентина Ивановна получила от конкретного абонента в конкретную дату и время. С этим женщина пошла в суд и выиграла его.
Информация была заверена должным образом, и у суда нет оснований не доверять нотариусу. Тем более, что Нина не смогла ответить, откуда у нее деньги на покупку машины.
«В данном случае сработало правило неопровержимости, — считает адвокат палаты Калининградской области Александр Поляков. — Для суда заверенный нотариусом документ является заверением факта переписки и ее содержания, из которого следует, что долг был. В связи с чем суд может вынести решение о его истребовании».
Чтобы суд признал переписку в мессенджере или чате надлежащим доказательством, переписка должна позволять установить отправителя, адресата, дату и время отправки, информацию о получении сообщения.