Ирина Биккулова // «Facebook», 2 марта 2021 года
* * *
Хорошо, что после этого мероприятия у меня мозги как-то умиротворились, а то бы я написала...
Теперь, как говорит Ильдар Жандарёв: «Не хочется никого обижать, но...»
Мы попали на лекторий Дмитрия Быкова за компанию. Мне очень было интересно послушать писателя, на которого я везде подписана, читаю, поглощаю и воодушевленно люблю его книги про Горького и Пастернака.
Слушали студенты его семинара, никаких записей и эфиров, поэтому Быков был спокоен, как-то грустен и не особо работал на публику. Можно было его перебивать и задавать вопросы по ходу лекции.
А лекция была про советскую производственную прозу. По плану.
Публика молодая, это да. Такие дети начитанные, просто поразительно. Все со своим мнением, что ещё больше поражает. Зацикленные на литературе и одновременно безумно далёкие от литературы и от всех советских реалий. Это хорошо, конечно, но тогда были одни стереотипы, а теперь другие.
Поэтому на вполне стандартный вопрос преподавателя Быкова: «Почему так была популярна производственная проза?», они отвечали: «В СССР люди были угнетенные и неграмотные, что их ещё могло интересовать?»
Я несколько раз по ходу лекции порывалась свалиться со стула. И раздувалась как воздушный шар, поэтому меня Катя все время одёргивала.
Правда, я была одна такая в небольшом зальчике, поэтому и повесть «Сорок первый» Лавренева читала я одна. Кто читал? Я поднимаю руку и Быков говорит: «Ну естественно, это человек моего возраста». А книжечка-то примечательная, примечательная.
В общем потоке литературы не потерялась.
Много у меня мыслей, короче говоря. Не особо для Инстаграм эти мысли.
Хорошо, что сходили.
Дмитрий Быков — невероятный литературовед, яркий, современный и непохожий ни на кого.
Но и мне нельзя только вазочки рисовать. Уж извините.
Теперь, как говорит Ильдар Жандарёв: «Не хочется никого обижать, но...»
Мы попали на лекторий Дмитрия Быкова за компанию. Мне очень было интересно послушать писателя, на которого я везде подписана, читаю, поглощаю и воодушевленно люблю его книги про Горького и Пастернака.
Слушали студенты его семинара, никаких записей и эфиров, поэтому Быков был спокоен, как-то грустен и не особо работал на публику. Можно было его перебивать и задавать вопросы по ходу лекции.
А лекция была про советскую производственную прозу. По плану.
Публика молодая, это да. Такие дети начитанные, просто поразительно. Все со своим мнением, что ещё больше поражает. Зацикленные на литературе и одновременно безумно далёкие от литературы и от всех советских реалий. Это хорошо, конечно, но тогда были одни стереотипы, а теперь другие.
Поэтому на вполне стандартный вопрос преподавателя Быкова: «Почему так была популярна производственная проза?», они отвечали: «В СССР люди были угнетенные и неграмотные, что их ещё могло интересовать?»
Я несколько раз по ходу лекции порывалась свалиться со стула. И раздувалась как воздушный шар, поэтому меня Катя все время одёргивала.
Правда, я была одна такая в небольшом зальчике, поэтому и повесть «Сорок первый» Лавренева читала я одна. Кто читал? Я поднимаю руку и Быков говорит: «Ну естественно, это человек моего возраста». А книжечка-то примечательная, примечательная.
В общем потоке литературы не потерялась.
Много у меня мыслей, короче говоря. Не особо для Инстаграм эти мысли.
Хорошо, что сходили.
Дмитрий Быков — невероятный литературовед, яркий, современный и непохожий ни на кого.
Но и мне нельзя только вазочки рисовать. Уж извините.