Стратегия национальной безопасности США – 2022

В начале марта 2021 г. на сайте Белого дома был опубликован документ под названием «Временное стратегическое руководство по национальной безопасности» (Interim National Security Strategic Guidance), где было изложено видение того, по каким направлениям и как США будут развиваться и взаимодействовать с внешним миром при новой администрации.

В подписанном президентом США Дж. Байденом предисловии подчёркивается, что все федеральные департаменты и агентства должны согласовывать свои действия с положениями этого документа вплоть до принятия новой Стратегии национальной безопасности США. Работа над ней ведётся; ранее были сделаны заявления о том, что принятая при Д. Трампе и действующая в настоящее время Стратегия национальной безопасности устраивает новую администрацию.

Отличительной чертой Временного стратегического руководства стало обоснование противостояния США и Китая, которое названо «стратегическим соревнованием» и заняло центральное место в документе.

Во введении отмечается, что США сталкиваются с миром растущего национализма, отступающей демократии, усиливающегося соперничества с Китаем, Россией и другими авторитарными государствами, а также с технологической революцией, меняющей все аспекты жизни. Поэтому администрация США должна противостоять реальности, когда расстановка сил в мире меняется, создавая новые угрозы.

Следует обратить внимание на смещение акцентов в подходе администрации Байдена к решению мировых проблем. Во Временном стратегическом руководство утверждается, что Россия по-прежнему полна решимости усилить своё глобальное влияние и играть «деструктивную роль» на международной арене. Но главной угрозой США и миру администрация считает Китай, который благодаря своей напористости «является единственным соперником, который обладает способностью соединить свою экономическую, дипломатическую, военную и технологическую мощь и бросить вызов стабильной и открытой международной системе[1].

По данным издания Air Force Magazine[2], Пентагон активизирует работы по подготовке нового варианта Стратегии национальной обороны (National Defense Strategy – 2022), которая в соответствии с практикой американского законодательства обновляется каждые четыре года. Предыдущая оборонная стратегия США была принята в 2018 г. Она определила ключевые задачи, стоящие перед американскими вооружёнными силами, принципы военного строительства и планирования в военной сфере. Особое внимание в документе было уделено необходимости модернизации ракетно-ядерных сил, средств ПРО, беспилотных аппаратов, а также усовершенствованию командно-управленческих, разведывательных и информационных систем в оборонной сфере.

О необходимости пересмотра ряда положений предыдущей доктрины весной 2021 г. заявил глава военного ведомства США Ллойд Остин, подчеркнувший важность срочной разработки мер по устранению продолжающейся эрозии военного превосходства Соединённых Штатов в стратегической области над их потенциальными противниками – Россией и Китаем[3]. По его словам, в настоящее время Вашингтон сталкивается с возрастающей конкуренцией со стороны этих государств по всем направлениям: на земле, море, в воздушном и космическом пространствах, а также в кибернетических сетях.

В обнародованном Офисом директора национальной разведки (Office of Director of National Intelligence) докладе об оценке глобальных угроз Соединённым Штатам указывается, что Москва и Пекин продолжают усиливать своё влияние, которое подрывает мощь США и их союзников, а также ведут разработку и внедрение в практику межгосударственного сотрудничества новых норм права, отвечающих их интересам. Как особо подчёркивается в документе, Россия, представляется противником США, в обозримом будущем останется обладателем крупнейшего арсенала оружия массового уничтожения.

Выступая в мае 2021 г. перед кадетами Военной академии в Вест-Пойнте (U.S. Military Academy at West Point), Л. Остин вновь говорил о важности внесения изменений в оборонную стратегию 2018 г. в связи с происходящими в мире геополитическими изменениями – от пандемии до терроризма и использования кибернетического оружия[4]. По его мнению, происходит сближение России и Китая в оборонной сфере, что ставит под сомнение постулат предыдущего документа, нацеливающего американские вооружённые силы на ведение войны с одним противником (single-war construct) – либо с Россией, либо с Китаем. В современных условиях обе эти страны, обладающие высоким военно-технологическим потенциалом, теоретически могут объединить свои усилия по сдерживанию Соединённых Штатов.

Отдельные американские военные эксперты солидарны с тезисом американского министра и утверждают, что в настоящее время вооружённые силы США испытывают недостаток критически важных вооружений для проведения полномасштабных операций даже в отношении одного из этих противников, не говоря уже о двух. Так, для завоевания господства в воздухе в случае войны с одним из этих соперников ВВС США якобы дополнительно нуждаются в 77 бомбардировщиках, а для противостояния сразу двум державам их необходимо в два раза больше[5].

Выход из создавшейся ситуации, как утверждает заместитель председателя Комитета начальника штабов ВС США (Joint Chiefs of Staff) генерал Джон Хайтен, в Пентагоне усматривают в разработке новой Концепции применения вооружённых сил в мультидоменных операциях (Joint Warfighting Concept for all domain operations), предусматривающей сопряжение усилий СВ, ВВС, ВМС и Корпуса морской пехоты США при ведении боевых действий межвидовыми или коалиционными группировками во всех средах[6]. При этом акцент будет сделан на повышении осведомлённости командиров всех уровней, полноте и оперативности доведения информации до исполнителей, способности всех технических средств (в том числе и союзников по коалиции) функционировать в едином информационно-коммуникационном пространстве, что, по мнению американских аналитиков, позволит добиться решающего превосходства над равным по силе противником.

Новая оборонная концепция базируется на приоритетном использовании воздушных, морских, космических и кибернетических систем, поскольку вероятность масштабного применения крупных сухопутных формирований в современных войнах рассматривается как минимальная[7]. В связи с этим США могут сосредоточить свои усилия на разработке новых и модификации существующих наступательных вооружений:

– изготовленных по стелс-технологии истребителей пятого поколения для преодоления российских средств ПРО и ПВО (принятыми на вооружение истребителями пятого поколения в США являются F-22 Raptor, F-35A/B и F-35C);

– противокорабельных ракет дальнего действия воздушного и морского базирования в целях уничтожения авианесущих и других надводных кораблей китайских ВМС;

– многоцелевых беспилотных аппаратов ударного и оборонного назначения для решения стоящих перед ВВС и ВМС США задач;

– усовершенствованных комплексов электромагнитного оружия в целях подавления российских и китайских интегрированных элементов противовоздушной обороны;

– кибернетического оружия наступательного действия;

– систем космического базирования информационного и ударного назначения.

Говорится также о необходимости заблаговременного размещения в передовых пунктах базирования арсеналов высокоточных средств оружия для подавления наступательных операций противника на наиболее вероятных театрах военных действий[8].

Решение этих задач, как считают в Пентагоне, может сопровождаться усилением деятельности на основных направлениях военных НИОКР.

По мнению старшего заместителя министра обороны США по исследованиям и разработкам Барбары Маккьюстон, включение в текст новой оборонной стратегии специального «технологического приложения» подчёркивает важную роль военной науки в реализации стоящих перед военным ведомством задач[9]. В докладе Комиссии по национальной безопасности в области искусственного интеллекта (National Security Commission on Artificial Intelligence) говорится, что дополнительный научно-технический комментарий к основному документу должен содержать в себе «дорожную карту» в области разработки, проектирования и испытаний в полевых условиях наиболее важных технологий, необходимых для достижения поставленных в новой военной стратегии целей[10].

Авторы: Олег Карпович, Руслан Шангараев. Источник: Обозреватель - Observer