Павел Табаков и Маруся Фомина оказались снова вместе. Правда, всего на час
«Нельзя сказать, что все, что мы делаем, имеет смысл», — говорит герой нового спектакля МХТ им. Чехова «Стоики».
Пьесу специально для Художественного театра написал драматург Дмитрий Данилов — лауреат престижных премий Андрея Белого, «Ясная Поляна», «Золотая маска», московской арт-премии, дважды финалист премии «Большая книга», автор пьес «Человек из Подольска» и «Сережа очень тупой».
А есть ли любовь?
Режиссером выступил Денис Азаров. Спектакль будет идти на Малой сцене МХТ. Отчасти поэтому он решен минимальными визуальными средствами. Но только отчасти.
В серых декорациях все серо-черное. Есть длинный стол а-ля барная стойка в ресторане. Прозрачные стулья. Два маленьких телеэкрана, непонятно что показывающие — идут кадры с последствиями какой-то катастрофы, где погибло 500 тысяч человек, шестьсот, «уже миллион»... Что это — наводнение, землетрясение?.. Да какая, по большому счету, разница — все время какие-то катаклизмы происходят.
Речь не о них. А о конфликте «отцы и дети». Матери — 40 лет, дочери — 20. Мать живет с мужчиной. Дочь — с молодым человеком. Ни у кого нет имен. Они даже одеты все одинаково — в стиле унисекс: футболки, штаны, кофты, ботинки. Все серое.
Молодую пару играют 28-летний Павел Табаков (сын Олега Табакова и Марины Зудиной) и 31-летняя Маруся Фомина. К слову, несколько лет назад у Павла и Маруси случился недолгий роман. Но дальше каждый пошел своей дорогой. Чтобы однажды встретиться на сцене МХТ и сыграть живущих вместе в течение года парня и девушку. Получилось, прямо скажем, неплохо.
Есть ли у них любовь? Собираются ли они пожениться, родить детей? Об этом думает только Она и ее мама (Светлана Колпакова). Мама — инициатор встречи двух пар: надо же когда-то познакомиться. Отчим, или, как его называет падчерица, чувачок (Александр Усов), не согласен: кому надо? Какой в этом смысл? Повлиять-то они все равно ни на что не могут. Но все-таки не возражает.
Отчим — приверженец и популяризатор философии стоицизма. А стоики — это люди с твердым характером, мужественно переносящие жизненные испытания.
Типа, походу, если что...
Какие испытания у героев спектакля, не очень понятно. Мама/жена переживает за катастрофу, о которой рассказывает телевизор. «Людей жалко», — говорит. И «надо знать, что происходит». Муж — опять о своем: зачем надо? Кому? Какой в этом смысл? И чья тут зона ответственности, о которой все время рассуждают супруги?
Смысла в словах и действиях героев и правда немного. Режиссер вообще считает, что можно было уложить постановку в полчаса. А что там рассусоливать-то, когда и так все ясно?
Так что слов у героев не так много. А если еще выбросить «паразитов»: «типа», «походу», «если что»...
Действие, по замыслу создателей, происходит в обычных современных квартирах. Серых. Безликих. Минималистичных. Где нет места ни душе, ни сердцу, ни уму. В какое время? В каком городе? Да не все ли равно. Америка это, Европа или Россия. В России, скорее всего, в мегаполисе.
Обычной мелодрамой происходящее не назовешь. Герои живут в «зоне неопределенности». Как считают авторы — образованной в результате глобального катаклизма. Они не в силах ни на что повлиять. Даже, кажется, на собственную жизнь. Потому и вынуждены приспосабливаться, приноравливаться. То есть быть стоиками: людьми с твердым характером, мужественно переносящими жизненные испытания. Делай, что должно, и будь что будет.
Кому надо? Зачем?
Однако: что должно? У всех героев есть транш, который они получают в некоей валюте «юниты». У одного меньше, у другого — чуть больше. Но что они делают? Чем занимаются? «А ничем!» — звучит почти ото всех.
Например, отчим/муж пишет колонки о бейсболе, который перестал быть интересным десять лет назад. У него 30 подписчиков. И ради них он смотрит матчи, чтобы потом написать «аналитический материал, порассуждать».
У парня вообще фантастический род деятельности: он снимает на видео недвижимые объекты — те же серые стены. Ставит камеру и часов десять снимает...
Зачем это все? Кому надо? Какой в этом смысл? Никто не знает.
Спасает стоицизм. Ирония. И грезы. Которые, как ни странно, есть. По крайней мере, у молодых. Время от времени они забираются куда-то наверх, в каморку, чтобы предаться своим мыслям в одиночестве. Хотя декорации и без того показывают нам каждого по отдельности. Каждого — в своей скорлупе. Из которой они лишь изредка выбираются. Чтобы порассуждать о вине, которого пьют слишком много, или стоицизме, разговоры о котором уже навязли в зубах...
Кстати, 55-летний Дмитрий Данилов, чьи произведения переведены на многие языки мира, предчувствуя вопрос зрителей: зачем рассказывать о «зоне неопределенности» и малоинтересных людях в ней, объясняет: «Я сам живу как обыватель. Для меня такие персонажи понятны. Мне трудно сделать супергеройский сюжет. Таких персонажей я в жизни не встречал».
Что ж, возможно, зрители увидят себя в героях «Стоиков». Увидят и задумаются: зачем так жить? Какой в этом смысл?..