Денис Шведов: «Когда я сталкивался с чем-то, что мне не по силам, это двигало меня вперед»

В сериале «Оффлайн» вы играете…

Сотрудника спецслужб, назовем его так.

Чем вас зацепил этот персонаж и история в целом?

К участию в этом проекте меня привлек мой давний товарищ Кирилл Плетнев. Мы очень давно пытались поработать вместе, были даже какие-то пробы, но как-то не случалось. Еще немаловажную роль сыграл сценарий – там все дело в десятой серии. Когда читаешь читаешь, читаешь и в последней серии наступает развязка, и ты понимаешь – да Бог с ним, пусть мой герой будет снова сотрудником спецслужб, ради такого поворота я готов! Но рассказывать не могу, это уже будут спойлеры. (Улыбается.)

По сюжету герои оказываются в стрессовой ситуации и ведут себя совершенно по-разному. А как вы реагируете на стресс? Он вас дестабилизирует или, наоборот, аккумулирует все ваши силы для решения проблемы?

Я заметил, что в таких случаях перестаю дышать. Если случается какой-нибудь конфликт или ситуация на дороге, когда уже приходится вылезать из машины, я буквально перестаю дышать. И когда прихожу в себя, то понимаю, что, видимо, сейчас поставил какой-то рекорд, пока все это происходило и не было ни глотка воздуха. Раньше меня это дестабилизировало, я терял контроль над собой, над ситуацией и вообще опускал руки. Сейчас, видимо со временем и с возрастом, я стараюсь идти больше от разума. Если что-то случается, я пытаюсь принять и осознать, что происходит на самом деле и не дать этой волне себя захлестнуть. 

То есть вы человек вспыльчивый.Да, у меня прям - бах, и опустилось забрало.

Вы сказали, что давно хотели поработать вместе с Кириллом Плетневым. Когда, наконец, сложился ваш творческий союз, он оправдал ваши ожидания?

Я на площадку ехал как будто в гости к друзьям. А это, оказывается, работа! Представляете? Еще и лето, я могу на смены ездить на мотоцикле - просто великолепно!

С Полиной Максимовой тоже сразу нашли общий язык?

Мы вообще с Полиной однокашники, она училась сразу после меня у моего же мастера. Мы с ней знакомы тысячу лет, я ее видел еще, когда она читала басни на поступлении. Так что, мы с Полиной, можно сказать, родные души.

Ничего себе! В кино вы переиграли почти все полицейские чины – были и лейтенантом, и капитаном, и опером и следователем… Как так вышло? 

Так или иначе, кто-то должен играть Ромео, а кто-то - все остальное. Я думаю, что человек, которого все время зовут на каких-то «сладких» ребят, тоже, наверное, задает себе вопрос – а почему так? На самом деле, ничего не было специально, просто приходили сценарии. Безусловно, какое-то свое влияние оказали те фильмы, которые мы сняли с Юрой Быковым  - «Жить», «Завод», это тоже оставило во мне свой отпечаток. Эти фильмы мне дали импульс, меня увидели, узнали, что я могу существовать вот так, и как-то так по накатанной пошло, стали предлагать стоящие вещи.

Вас не смутило в какой-то момент количество похожих предложений?

Было такое. Я-то внутри сам себя идентифицурую еще с какими-то красками. Хотелось более человеческих историй, более тонких, где не надо стрелять, а надо говорить, просто общаться, как у Чехова. Или, например, совсем жанровое что-то или комедии. И сейчас я стараюсь больше обращать внимание именно на такие истории. Но есть какая-то такая часть моей работы, где я должен брать на себя вот эти роли и этот пласт русского кинематографа. Ну, если это у меня хорошо получается, если это нравится зрителю, то почему нет?

А когда вы еще учились и только начинали сниматься, к какому амплуа тяготели? Кого мечтали играть?

Вообще не было таких мыслей. В то время, когда я выпустился из Щепки, хорошо, если была просто возможность работать. Потому что в театры не брали, про кино вообще речи никакой не шло. И хотелось просто работать. Честно скажу, сразу после окончания училища у меня вообще не было сформировано никакого мнения о том, чего бы мне хотелось – к сожалению. 

Вы ориентируетесь на мнение зрителя, читаете отзывы? Как понимаете, что роль получилась – сами чувствуете или важно мнение со стороны?

Уже сильно позже я начал обращать внимание на то, как тот или иной проект получился в целом и на мнение зрителя. Вообще, я большую часть своих фильмов не видел, поэтому мне сложно сказать. Я точно смотрел только все фильмы Быкова и по ним могу судить. И то, мы с Юрой смотрели их в большей степени для того, чтобы решить наш с ним внутренний спор – я был прав в этой сцене или он. Сейчас у меня просто есть внутреннее ощущение, как именно нужно делать.

А почему не смотрели свои фильмы?

Сначала у меня была некая идиосинкразия на эту тему, мне все казалось чем-то не тем, я был максималистом – если это не гениально, то лучше не смотреть и не расстраиваться. Потом это прошло. Наверное, это уже вошло в привычку - сделал свое дело и иду дальше. Есть ощущение, что получилось, как говорят у нас, у артистов – было. То есть я не понимаю, не вижу, а именно чувствую.

Вы как-то сказали, что любите копаться в себе, склонны к рефлексии и самоанализу. Так было с детства?

Конечно, это наверняка было изначально заложено во мне и, вероятно, стало бы прогрессировать гораздо раньше и гораздо сильнее, если бы была соответствующая почва и люди вокруг. Но это пошло только, начиная с училища. Это же мой второй институт, первый, связанный с туризмом, я не окончил. И, соответственно, в том возрасте, в котором у людей все эти вещи уже вовсю проявляются, я только впервые с ними столкнулся. И хорошо, потому что я в правильной экосистеме с этим встретился. Это был круг людей, которые знали больше меня, прочитали больше книг, театральная среда и творческие люди. И все это дало свой отклик, даже более сильный, как мне кажется. 

Если в семье возникает конфликтная ситуация - садитесь и раскладываете все по полочкам?

Если раньше в подобных ситуациях все начиналось с бушующего шторма, с какой-то анархии, то теперь все приходит к более рациональному решению вопроса. В спорах о том, что кому интересно, кому куда двигаться, как двигаться - оказалось, что это все можно решать более бережно и с любовью. 

Очевидный прогресс.

Мягко говоря! (Улыбается.)

Вам сейчас 40 лет - отличный возраст для актера, когда все дороги открыты, много возможностей и ролей. Испытывали нечто похожее на кризис – когда после подъема был спад, и вы начали в себе сомневаться? 

Мне кажется, в этом возрасте, помимо какого-то серьезного опыта касательно семьи и детей (Денис и его жена, актриса театра и кино Александра Розовская, воспитывают двоих детей – Прим. Ред.), происходят еще какие-то когнитивные изменения в человеке, плюс физиологические. И все это в совокупности и дает это понятие – кризис среднего возраста. Понятное дело, что у каждого он в свое время наступает. У меня есть своя теория, что из-за отсутствия опыта справляться с какими-то вопросами - например, родители не научили, и так далее - возникает это страшное слово «кризис». А на самом деле это просто очередная трудность, препятствие на пути роста. Не нужно воспринимать это как нечто страшного и непреодолимое. Можно называть это просто ростом, взрослением. Конечно, меня все это тоже затронуло, я ведь живой человек. Я сталкивался с чем-то, что мне не по силам, но это, наоборот, двигало меня вперед. Мне кажется, что, по большей части, все мои столкновения с реальностью пошли мне на пользу.

Далеко не у каждого это получается, многие наоборот, делают два шага назад.

Это все как раз из-за восприятия, будто все, это конец, мы все умрем. Или опыт родителей – вернее его отсутствие. 

У вас подрастают сын и дочка. Вы переносите что-то из той семьи, в которой воспитывались в ту, которую создали сами? 

К сожалению, мы все переносчики опыта, хотим мы этого или нет. И, зачастую, он не самый лучший - по крайней мере у меня. Естественно, какие-то есть на моих детях отпечатки того, что я проходил в детстве, и что мне казалось чем-то само собой разумеющимся в контексте воспитания. Но все самое позитивное я вынес из книг и интернета. 

Читаете тематическую литературу?

Я не то, что читаю, вы бы видели мое избранное в соцсетях! (Смеется.)

Быть хорошим родителем при таком плотном рабочем графике вообще задача довольно сложная… 

Конечно, периодически возникают мысли, что работы слишком много. Но я с этим нашел уже какой-то общий язык, потому что я понимаю, для чего это – для того, чтобы иметь много возможностей. Так что я постоянно думаю о том, что надо больше времени проводить с детьми и как-то более продуктивно. Но в книжке одного японского педиатра вычитал, что важно не количество времени, а качество, и я с этим согласен. Вот вчера я чуть пораньше закончил, приехал со съемок, и мы и искупались, и в новую игру поиграли, и книжку почитали, и поплакали – все успели. 

Очень приятно застать вас сегодня в кругу семьи.

У меня половина выходного – поэтому решили куда-нибудь выбраться. Сначала вот в кафе, потом в Пушкинский музей. А вечером у меня спектакль.

Отличная программа! Как вообще удается совмещать бесконечные съемки и службу в РАМТе?

Сила планирования и структурирования. Я заранее узнаю репертуар, отдаю его агенту, чтобы график съемок и репетиции не пересекались, все было учтено и не возникало никаких проблем. 

В какой-то момент вы стали очень много сниматься, пришла популярность. Вам приятно, когда люди узнают вас на улицах, хотят сфотографироваться? Или надеваете черные очки, садитесь на мотоцикл и поскорее уезжаете?

Вот что касается мотоцикла – верно. Вообще, стараюсь не отсвечивать. (Улыбается.) Я понимаю, что это клево, что это отклик, и я этому рад. Ну у меня профессия такая, которая подразумевает отклик от людей, так что странно было бы реагировать иначе. Просто я не получаю от этого удовольствия. Мне в удовольствие сеть за столик в кафе и смотреть в окно, или вот с детьми куда-то выехать, как сейчас.

Ваш успех в кино повлиял на принцип выбора проектов? Теперь соглашаетесь исключительно на главные роли?

Тут вопрос только в истории. Если я уж и заслужил это право – выбирать, то выбирать сам сценарий. Мне хотелось бы, кончено, чтобы моя роль была двигателем – не просто персонаж, который появляется ненадолго ярко, весело и здорово. Все-таки хочется, чтобы через меня и моего героя рассказывалась история. А еще, чтобы, прочитав сценарий, мне самому захотелось посмотреть это как зрителю.

С женой творческие вопросы обсуждаете?

Сейчас максимум нашего творческого взаимодействия – это если мне приходит в 12 часов ночи сценарий, и я прошу ее срочно со мной подучить текст для проб. У нас давно был совместный спектакль в театре, а в кино пока не случилось.

А хотелось бы?

Попробовать, конечно, хотелось бы. Но у меня почему-то есть какая-то подсознательная тревога относительно того, что ты хорошо знаешь человека, и когда он играет, ты видишь, как и что он делает. Главным образом волнует этот момент – получится ли прочертить эту грань между женой и персонажем, полностью абстрагироваться от того, что вот мы сегодня проснулись вместе, провели время с детьми и так далее. 

Это интересная и сложная актерская задача, мне кажется. 

Насколько интересная пока не знаю, но сложная – это точно. (Улыбается.)

Денис, в «Оффлайне» речь идет о зависимостях. Плюс у вас был нашумевший проект «Бывшие», где эта тема тоже была одной из центральных. Есть ли у вас какие-то привычки или даже зависимости, от которых вам хотелось бы избавиться?

Очень хотелось бы уметь поддерживать свой режим. Я уже знаю, что для меня лучше вставать рано утром, проживать насыщенный день и вовремя ложиться спать. Но все-таки так хочется прийти домой и посидеть за компом, порубиться во что-нибудь.

Вот вы и признались – играете в компьютерные игры.

А это грех! (Смеется.) Вы заодно с моей женой, я понял, это она вас подослала. (Улыбается.)

Все-таки одна вредная привычка у вас есть.

Конечно. И мотоцикл еще. Хотя это уже скорее страсть.

Как давно?

Года три-четыре. Я просто познакомился с человеком, который мне об этом много рассказывал. Потом я подумал, что мне, наверное, нужно получить права соответствующей категории, чтобы иметь возможность в кино ездить на мотоцикле. Ну я попробовал, и все – хана. Обратного пути нет. Вот я сейчас дождусь, когда мне покрасят руль, и только меня и видели. 

Вы же были на мотоцикле в «Изменах»!

Да, вот с того момента и засела мысль, что надо сдать на права, чтобы уже можно было спокойно и более уверенно ездить, потому что в кино частенько просят.

То есть там вы ездили сами?

Нет, там был страшный спортивный мотоцикл, и, если бы им управлял я, то это был бы наш с Леной Лядовой последний кадр в жизни. (Улыбается.)